Блюз перерождений - Майкл Пур

Корабль задрал нос и взмыл на канате обратно в космос. Меньшие убрались следом, кроме одного, грузно качавшегося в облаках пара над краем утеса.

Динамик обратился к занятым своими делами островитянам.

– Мы вернемся через неделю, – прокаркал динамик. – К этому времени водокачка должна работать и четыре тысячи килолитров очищенной воды должны ожидать отгрузки.

Потом, взметнув песчаный столб, корабль пулей растаял в космосе. Приковылял Кристофер Полуденник с перевязанной челюстью, лишившийся половины зубов. Он указал на висящий над их головами непонятный кокос.

– Как раз такую штуку они испытывали, – сказал он. – Это выворотная бомба.

– Это выворотная бомба, – объявил Майло всему Семейному Камню. Поделиться такой новостью, по его мнению, было только на пользу.

– Отлично, – сказал Рождество, зрение которого с первого испытания так и не восстановилось.

Около сотни островитян поднялись на ноги и направились в джунгли. В сторону водокачки.

– Ах, мать твою, – не выдержал Майло. Он собрался крикнуть и остановить их, но Сюзи обняла его и шепнула:

– Тихо, малыш. Не дергай их, это не поможет. Мертвые не суетятся, просто делают дело.

Она не ошибалась. И все же он был на взводе. Как можно так легко сдаться? Он сел помедитировать (не в силах отделаться от мысли, что по мере взросления его зад становится больше – так что же, у всех?) и почти смог вернуть себе покой.

Рядом Сюзи занималась тем же. В наступивших сумерках, когда солнце уже почти полностью скрылось, он решил, что пора поискать деревяшку для чертова веретена, как Сюзи указала в сторону джунглей со словами:

– Майло, гляди.

Он взглянул.

Сотня островитян вереницей выходила из-за деревьев, точно после удачной охоты, волоча какие-то механизмы, железные листы, моторчики или трубы.

Части драгоценного насоса картеля. Их свалили в кучу посреди деревни, и Комитет Реконструкции занялся сортировкой и обсуждением возможного применения.

У многих Майло заметил нанесенный красным костяной узор.

– Как они раздобыли красную краску? – удивился он.

– Очень просто, – ответила Сюзи. – Это кровь.

* * *

За день до обещанного возвращения картеля Майло разослал всем весточки, предложив собраться на пляже. Скелет за скелетом, один комитет за другим, пришли все. Майло появился со свертком из куска парусины под мышкой.

– Принес вам кое-что показать, – объявил он. И развернул сверток, открывая на всеобщее обозрение десяток коммуникаторов-«фишек». Черных, гладких, военного образца.

Все так и ахнули. Островитянам грозила смерть за простое упоминание «фишки», не говоря о том, чтобы иметь десяток в своем распоряжении. Майло взял один коммуникатор и поднял его над головой.

– Месяца два назад, – сказал он, – Сюзи и я нашли в море пропавший транспорт картеля и осмотрели его. Это Сюзи нашла в рубке. Мне жаль, что тогда мы вам не сказали. Но в то время казалось, что не всеми новостями стоит делиться.

Толпа примирительно зашумела.

– Майло, у тебя же есть план? – крикнул Карвер из задних рядов.

Майло положил фишку и дважды хлопнул в ладоши.

– Давайте я расскажу, – предложил он.

План Майло подразумевал, что флот картеля появится снова, проверить, насколько их рабы поумнели. Что и произошло.

Фа – зуууууууум! В зените наступившего утра пятьдесят кораблей вынырнули из космоса и повисли над островом полусферой радиусом в сорок с лишним миль. Громадные корабли, вроде тех, что испытали первую бомбу. Несколько тяжелых транспортов приземлились на пляж.

Майло видел, как свирепеют Смотрители, убеждаясь, что тонны оборудования с водокачки пошли на обустройство хижин, причалов для катамаранов, разных… тут что, хренов полигон?

Динамики ухали и щелкали, солдаты размахивали оружием. Вот бы они начали стрелять, едва не попросил Майло. Полуденник активировал каждую фишку, и пять из них снимали происходящее из джунглей.

Но вся свора загрузилась обратно, и корабли покинули остров, зависнув вдали. Наверху выворотная бомба стала издавать странные звуки. Пусть ее, думал Майло. Съемка не прекращалась. И не только с острова, но и с моря.

Согласно его плану, лодки Рыбного Комитета встали на якорь в десяти милях от острова. Они должны были оставаться на месте и снимать все, что происходит. Флот, остров и любую гадость, которая могла произойти.

Но дальше план Майло расходился с тем, чего хотели все остальные. После его знаменательной речи, после притчи о Джонатане Я-Я, в Рыбный Комитет вошли практически все. План Майло предполагал, что практически все покинут остров на рыбацких лодках, заснимут все, что случится на острове, и ретранслируют запись через военный спутник, так, чтобы ее смогли увидеть повсюду – от Венеры до аммониевых копей Нептуна. А дальше им останется выживать. Плыть, нырять, если придется, скрываясь от флота, и жить дальше.

Но сегодня Рыбный Комитет отказал ему.

– Нет, – сказала Джейл, чьи волосы после смерти Чили стали белее снега. – Разве все мы не умерли?

– Умерли, – в один голос ответил Семейный Камень.

В итоге команды ушедших лодок за редким исключением составили дети. Они не хуже взрослых освоили обращение с фишками и могли в нужный момент нажать «отправить». Так же умело ходили они под парусом, ныряли и плавали – и, если положение вещей изменится, впереди их ждали годы жизни.

Если люди под пятой картеля, от Венеры до аммониевых копей Нептуна, услышат притчу о Джонатане Я-Я и примут веру мертвых.

– Ведь они такой же Семейный Камень, – сказал Карвер, когда они встали в круг. – Мы не приняли правила картеля, поэтому мы здесь. Но мы не одни. Повсюду есть такие же люди, и они будут знать, что делать, когда увидят, что случилось на нашем острове. Увидят, какой чудесный подарок приготовил для них картель.

Кристофер Полуденник остался с детьми, скрываясь в морской дали. Там же был и Старик Второзаконие. Если им суждено выжить, они смогут объяснить, что здесь случилось.

Но все остальные стояли здесь, прямо под бомбой. Притворяясь, что ее не замечают. Притворяясь, что не боятся.

– Майло? – сказал Фотерингей. – Я боюсь.

– Я пробовал медитировать, – признался человек по имени Дикий Билл, – но все время думал об этой чертовой бомбе.

– И я, – повторили многие.

Майло заметил, что контуры бомбы начинают светиться все ярче.

– У меня всегда проблемы с медитацией, – сказал Майло. – Зачастую я думаю только о кошках.

– А мне всегда хочется в туалет, – призналась Калипсо.

– А я думаю про то, чтобы ни о чем не думать, – сказал Йоко Джонс. – И ничего не выходит.