Снежная ночь с незнакомцем - Сабрина Джеффрис

Он скептически взглянул на нее; Фиона убежденно закивала.

— Я была там, когда принесли ваши подарки мистеру Невину. Вы не представляете, как он был счастлив. Вот видите? Вы намного лучше того человека, которым были. Вы сильный, добрый, красивый и… потрясающе искренний.

— Ах, Фиона, — с грустью сказал Дункан. — Вы действительно видите не только это уродство? Разве вы не чувствуете жалости?

В ответ Фиона молча преодолела расстояние, разделявшее их, и потянулась к нему. Дункан отшатнулся, пряча лицо, но она взяла его за подбородок и заглянула в его глаза. Она положила ладонь на его зажившие раны.

— Я не вижу никакого уродства. Я вижу только доброго, заботливого и искреннего мужчину. Я вижу только вас.

Со стоном Дункан резким движением схватил ее в объятия.

— Я не могу устоять перед вами. Вы вливаете в меня жизнь. Я очень давно не чувствовал себя по-настоящему живым.

Его поцелуи были жадными, объятия — властными. Так хотело и сердце Фионы — она стремилась принадлежать ему, душой и телом. Забыв обо всем, она отбросила остатки своей гордости и добродетели и, запустив пальцы в его волосы, с такой же страстью отвечала на его поцелуи. Никогда еще она не была так возбуждена, как в тот момент, когда Дункан поднял ее и прижал к себе.

Фиона обхватила ладонями его лицо, а он покрывал поцелуями ее шею и грудь, прикусывая мягкую кожу.

Фиона закрыла глаза, прижалась головой к стене, упиваясь его страстью. Ее лихорадило, бросало в жар, как будто они сдерживали себя всю жизнь, а не день или два. Дункан губами и руками ласкал каждый кусочек обнаженной кожи, горевшей от его прикосновений. Фиона дрожала от предвкушения.

Она ощупала его крепкую широкую грудь, плоский живот, снова добралась до шейного платка и быстро развязала, так чтобы просунуть под него руку и почувствовать обнаженное тело.

Но Дункан снова взял ее на руки и, прижимая к себе одной рукой, отнес к дивану. Он положил ее на диван, затем отступил и торопливо снял шейный платок, сбросил сюртук и жилет. Опустившись на одно колено, он с нежностью погладил ее волосы.

— Каким же дураком был я все это время. Ты красавица, Фиона. Твоя красота — жемчужина шотландских гор.

Он бы не нашел лучшего способа соблазнить ее. Фиона села, положила руки ему на талию и вытащила рубашку из его штанов, а затем стянула ее через голову. Первым порывом Дункана была попытка помешать ей, но Фиона схватила и оттолкнула его руку. Она, не спуская с него глаз, погладила его грудь и почти сразу же почувствовала поврежденную кожу на его плече.

Дункан поморщился, и Фиона убрала руку.

— Мое… мое тело ужасно, — тихо произнес он.

— Оно прекрасно, — сказала она, и это было правдой. Его кожу бороздили страшные шрамы, но он был сильным и мужественным. И никакие шрамы не могли изменить это.

Фиона привстала на колени и, отбросив в сторону рубашку и не дрогнув, посмотрела на его руку и плечо и провела пальцем по самым сильно поврежденным местам. Все было обезображено; кожа зажила так, что стянула и изогнула руку под неестественным углом. Фиона наклонилась и поцеловала его грудь. Его плечо. Его руку.

— Boidheach, — прошептала она, пробегая пальцами по его плечам, шее вниз, к крепкой широкой груди. — Красивый…

Дункан судорожно вздохнул, когда она, изучая, ласкала его тело.

— Мне было невыносимо сидеть рядом с тобой и не касаться тебя. Ты права, Фиона. Ты мне нужна. Ты мне очень, очень нужна.

— Если я вам нужна, сделайте меня своей, — попросила она, набравшись смелости.

Дункан прижался лбом к ее лбу, затем поднял голову и посмотрел на нее. Дункан смотрел ей в глаза, а сам, скользнув по ее спине, нащупал застежку на платье и расстегнул ряд пуговиц. Затем спустил с плеч платье вместе с сорочкой, обнажив груди. Тяжело дыша, Дункан ласкал их, потом снова обхватил ее за талию и осторожно опустил Фиону на диван.

Дункан яростно целовал ее. Добравшись до груди, он взял один из сосков в рот, на язык.

Ощущение было завораживающим. Фиона закрыла глаза — всепобеждающее желание начинало охватывать ее. Она чувствовала, как оно нарастает с каждым движением его языка, его руки, пока не почувствовала, что близка к безумию. Она целовала его в голову, сжимала его плечи. Гладила пальцами его спину, а он ласкал ее груди. Дункан поднял голову, потянулся, чтобы поцеловать ее, а она обхватила его голову, целовала его глаза, губы, подбородок.

Но Дункан снова уклонился и прижался губами к ее животу, раздвигая ей ноги. Спустив ее платье на бедра, он обнажил все тело. И его дыхание касалось ее тайного места, а руки лежали на бедрах.

У Фионы было ощущение, что кровь кипела в ее жилах. Желание пронзало до мозга костей и наполняло адский котел, кипевший внутри. Дункан поднялся, чтобы поцеловать ее, и одновременно просунул руку ей между ног, в горячую скользкую плоть. Фиона застонала, потеряв всякую власть над собой. Но когда его пальцы скользнули в нее и он принялся дразнить ее, шевеля пальцами, она совершенно обезумела. Она прижималась к нему всем телом, соблазняюще терлась об него. Ее тело требовало большего.

— Я больше не вынесу этого, — признался Дункан, раздеваясь, сбрасывая одежду с ее великолепных бедер и поспешно укладываясь рядом. Нежно поцеловав Фиону, он приподнялся на одной руке. — Хочу, чтобы ты была моей, Фиона. Полностью. Навсегда.

Фиона приподнялась на локте и горячо поцеловала его.

— Навсегда.

Дункан застонал, а она смотрела на него, возбужденного и разгоряченного. Затем он лег на нее и, ладонью раздвинув ей ноги, вошел в нее.

Это было особенное ощущение — ее тело раскрылось перед ним, чуть расслабившись, чтобы принять его. В какой-то момент Фиона почувствовала боль и закрыла глаза. Боль прошла, и она, открыв глаза, посмотрела на него.

Дункан пристально наблюдал за ней жадным взглядом.

Фиона провела пальцами по его волосам.

— Навсегда, — прошептала она.

Сдерживая себя, Дункан начал двигаться — медленно и осторожно. Но Фиона хотела вместе с ним испытать безумие страсти и целовала его, пока он не дал себе волю и его движения стали быстрыми и глубокими. Ей было больно, но она хотела большего. Фиона поддавалась ритму его движений, спрятав лицо у него на плече. Она рыдала от совершенства наслаждения, которое получала от близости их тел. Ее тело откликалось на его тело, и она закричала, уступая желанию, и еще теснее прижалась к нему. И он тоже приглушенно вскрикнул и содрогнулся. Там, внутри ее. В этот невероятно поразительный момент Фиона поняла, что находится там, где и должна быть. Дункан обхватил ее одной рукой, лег и повернулся на бок. Она уткнулась ему в плечо.

— Ты мне нужна, Фиона, — снова сказал он. — Господи Боже. Как ты нужна мне.

Фиона улыбнулась, не отрываясь от его плеча.

Она была дома.