"Лаптежник" против "черной смерти". Обзор развития и действий немецкой и советской штурмовой авиации в ходе Второй мировой войны - Дмитрий Дегтев

Она продолжала настаивать на том, чтобы ей позволили летать на настоящем боевом самолете, чтобы она могла сполна рассчитаться за мужа. По ее мнению, лучшего варианта для этого, чем Ил-2, просто не было. Ее упорство сделало дело, и в мае 1944 г. младшего лейтенанта Константинову направили в 15-й отдельный учебно-тренировочный полк. Там она успешно освоила штурмовик и уже в июле была назначена в 566-й ШАП подполковника Н. К. Домущея. Полк входил в состав 277-й ШАД, действовавшей на Ленинградском фронте, и базировался на аэродроме около города Кингисепп.

В качестве бортстрелка к ней в экипаж напросилась сержант Александра Мукосеева, которая была мотористом в том же полку. Она тоже давно хотела летать на «Иле», но пока в 566-м полку были одни пилоты-мужчины, об этом нечего было и думать. С появлением Константиновой ей представился шанс, и она использовала его. Так в советской штурмовой авиации появился второй по счету женский экипаж Ил-2. О том, кто же составил первый экипаж, будет рассказано ниже.

Поначалу в полку с недоверием отнеслись к женщине-пилоту. Однако в ходе боевых вылетов сначала в район Нарвы и Пскова, а затем и над Эстонией Константинова быстро показала себя с самой лучшей стороны. Уже вскоре ее экипаж стал одним из лучших в 566-м ШАП, при этом на счету Мукосеевой был один сбитый истребитель. О признании летных и боевых качеств Константиновой лучше всего говорит тот факт, что в декабре 1944 г. ей присвоили звание лейтенанта и назначили командиром звена 999-го ШАП. Последний входил в ту же самую дивизию, что и ее прежний полк.

Командир звена 999-го ШАП лейтенант Т. Ф. Константинова

Группа Ил-2М-3 в ходе боевого вылета, 1944 г.

К концу войны на счету лейтенанта Константиновой, которая уже была штурманом эскадрильи, были 69 боевых вылетов на Ил-2. В ходе боев в Восточной Пруссии она за три месяца выполнила свыше 40 вылетов, уничтожила 25 артиллерийских орудий и минометов, а также 18 зениток. К маю 1945 г. она была награждена двумя орденами Красного Знамени, орденами Красной Звезды и Отечественной войны 1-й степени, а затем 29 июня того же года ей было присвоено звание Героя Советского Союза.

Надо сказать, что ее младший брат Владимир к этому времени уже имел звание Героя. Он получил его 13 апреля 1944 г. после 623 боевых вылетов на По-2 в составе 25-го Гв. НБАП. Это был единственный случай в советской истории, когда брат и сестра удостоились званий Героев.

После окончания войны Тамара в звании старшего лейтенанта уволилась из ВВС и начала работать в гражданской авиации. Но затем, перегоняя в ремонт старенький У-2, она попала в низкую, плотную облачность и зацепила землю. В результате аварии Константинова получила травмы, которые больше не позволили ей летать. В последующие годы она жила в Воронеже и работала в советских профсоюзных и государственных органах.[120]

8 августа 1945 г. Советский Союз объявил о том, что он в одностороннем порядке денонсирует советско-японский договор о взаимном нейтралитете, подписанный еще 13 апреля 1941 г., и объявляет Японии войну. Это было исполнение обещания Сталина присоединиться к боевым действиям против японцев через три месяца после завершения войны в Европе. Он дал его американскому президенту Рузвельту и британскому премьер-министру Черчиллю в январе 45-го года на конференции в Ялте.

Надо сказать, что к этому времени США и Великобритания фактически выиграли войну с Японией, которую вели уже в течение нескольких лет. Ее капитуляция была делом ближайшего времени, тем более после американской атомной бомбардировки города Хиросимы, проведенной 6 августа, и аналогичного удара 9 августа по порту Нагасаки. С военной точки зрения вступление в войну СССР мало что меняло, кроме конкретных сроков ее окончания, но с политической точки оно позволяло Сталину «застолбить» свою зону влияния на Дальнем Востоке и в Юго-Восточной Азии.

На рассвете 9 августа 1945 г. войска вновь образованных Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов общей численностью 1,56 млн человек, имевшие в своем составе 26 тыс. орудий, 1852 самоходные артиллерийские установки, 3704 танка и 5368 самолетов, начали наступление с целью разгрома японской Квантунской армии. Последняя насчитывала около миллиона человек, но из них около половины были молодыми необученными призывниками и ограниченно годными резервистами старших возрастов. Имевшаяся у японцев в Маньчжурии, Северо-Восточном Китае и Корее боевая техника – 6700 орудий, около 1000 танков и 1800 самолетов – полностью устарела по критериям 45-го года.

Неудивительно, что советские войска провели так называемую Маньчжурскую наступательную операцию в стиле классического блицкрига. Это было своеобразное повторение Восточного фронта лета 41-го года, и было видно, что тогдашние ученики хорошо усвоили полученные уроки. Танковые и механизированные части стремительно двигались вперед, просто обходя укрепленные районы, которые затем окружались пехотой. При этом для того, чтобы техника не вставала из-за отсутствия горючего, его доставляли передовым частям на самолетах.

Уже 17 августа Квантунская армия получила приказ своего командования о капитуляции, но тот не сразу дошел до всех частей. В итоге в отдельных местах военные действия продолжались вплоть до 2 сентября 1945 г., когда на борту американского линкора «Миссури», бросившего якорь в Токийском заливе, был подписан акт о капитуляции Японии.

В течение этой короткой кампании штурмовая авиация ВВС Красной Армии мало чем себя проявила. Активнее действовали штурмовики из 12-й ШАД ВВС Тихоокеанского флота, совершившие 532 боевых вылета, главным образом атакуя порты Северной Кореи и находившиеся там японские корабли. 28 августа два полка этой дивизии – 26-й ШАП и 36-й ШАП – получили звания гвардейских.

Дальневосточный блицкриг принес советской штурмовой авиации семь новых Героев, которые все, как не трудно догадаться, служили в той самой 12-й ШАД и в двух ее гвардейских полках. Указом Верховного Совета от 14 сентября эти звания были присвоены командиру дивизии 36-летнему полковнику М. В. Барташову, командиру 26-го Гв. ШАП 34-летнему майору А. М. Николаеву, командирам эскадрилий того же полка – 28-летнему старшему лейтенанту И. А. Серову и 30-летнему капитану В. Ф. Трушкину, командиру 37-го Гв. ШАП 38-летнему майору М. Н. Барбашинову и командиру эскадрильи из того же полка 29-летнему капитану И. Ф.Воронину.