Огни юга - Мэри Линн Бакстер

Ее глаза злобно сверкнули.

– Я сделала это для тебя, для нас с тобой, – прошипела она. – Теперь, когда все закончено, я не позволю выбросить меня, как изношенные туфли.

– Ты прекрасно знаешь, я ни о чем не просил. – Он отстранился. – С самого начала это была твоя идея.

– Я делала это лишь потому, что надеялась: ты позаботишься обо мне.

– Ну и зря. Держись от меня подальше, Вида Лу, слышишь? И вообще, катись ты ко всем чертям!

Он ушел, не в силах больше ни секунды выносить ее общество, но даже спиной чувствовал ее сверлящий взгляд.

Янси пробирался сквозь толпу, люди хлопали его по спине и поздравляли. «С чем, черт возьми?» – хотелось ему крикнуть, но он этого не сделал. Они радовались, а он шел молча, не желая срывать зло и портить праздник людям, которые так старались, чтобы мечта его жизни сбылась.

Его мечта. Он остановился. Его мечта – или по крайней мере часть ее – сбылась благодаря Руни и Клейтону Кроуфорду, который пробил грант через конгресс, и теперь план создания новой больницы будет претворен в жизнь.

Так почему он не на седьмом небе?

Дана. Он так сильно тосковал по ней, что казалось, ему ничего не надо в этом мире, кроме Даны. Он подошел к стойке и заказал лимонный сок. Пока бармен готовил напиток, Янси обернулся к двери.

И в тот же миг увидел ее. Он выпрямился, едва не задохнувшись, и заморгал, уверенный, что зрение сыграло с ним дурную шутку. Но глаза ни при чем. Да, она здесь, собственной персоной, реальная, живая, и Руни Тримейн рядом с ней, держит ее под руку.

Чувство ревности было настолько сильным, что Янси не мог двинуться с места.

– Доктор, ваш напиток.

– Спасибо, – сказал он, взяв бокал и не сводя глаз с Даны. Что она делает здесь, в доме Виды Лу? Не важно. Важно только одно: она здесь. У него есть шанс поговорить с ней, сделать то, что он собирался сделать еще в гостинице.

Грейнджер понимал: от этого признания у него станет легче на душе, но оно может стоить ему профессиональной карьеры. Но даже если Дана проклянет его, если его карьера полетит к черту, он все равно должен сказать. Слишком долго он хранит эту ужасную тайну.

Она выглядит так, будто ее притащили сюда насильно, подумал Янси, наблюдая, как она сливается с толпой гостей. Она была в черном платье, более коротком и обтягивающем, чем в прошлый раз, и выглядела чертовски сексуально. Все в ней, начиная от копны волос до бриллиантовых сережек в ушах, до черных чулок и каблуков, потрясающе. От этой мысли Янси почувствовал напряжение в паху и начал пробираться к Дане.

При виде его ее захлестнула дикая ярость. Она ведь знала, что он будет здесь. В конце концов, именно поэтому она и приехала! Однако его присутствие подействовало на нее гораздо сильнее, чем она ожидала.

Ее взгляд был таким колючим, что Янси чуть не споткнулся.

– Извини, Руни, я на секунду.

Теперь они были совсем близко. Ее сердце бешено колотилось. Он утомлен, но все равно хорош в этом двубортном костюме и шотландском галстуке.

Ей вдруг захотелось броситься к нему, обнять и попросить любить ее и их ребенка. Но это краткое безумие прошло, его сменила привычная ненависть.

Он предал ее. Дважды.

– Привет, Дана.

По голосу, хриплому и неуверенному, она поняла, что ему так же нелегко, как и ей, и почему-то обрадовалась.

– Мы можем поговорить?

Он пожирал ее глазами, в которых светилось откровенное желание.

– С удовольствием.

– Тогда пойдем на веранду.

Он кивнул. Господи, только бы не коснуться ее! Она этого не потерпит.

При других обстоятельствах Дана восхитилась бы прекрасным вечером. Звезды горели на ясном небе, огромный полумесяц цвета слоновой кости висел над головой. Аромат цветов наполнял воздух.

Однако сейчас красота не для нее. Единственное, что она чувствовала, – это жар. И присутствие Янси.

Она подошла к перилам и прислонилась, желая найти себе поддержку. Он стоял перед ней и, прищурившись, смотрел на нее довольно долго, не произнося ни слова.

– Дана, я…

Она подняла руку.

– Мне не интересно, что ты хочешь сказать.

Она увидела, как его зрачки удивленно расширились.

– Понятно.

– Нет, я не думаю, что тебе понятно. – Она не позволит ему тронуть ее. Нет, не позволит. – Я знаю, кто ты, Янси.

Тишина зазвенела. Она наблюдала за ним. Ей хотелось видеть его смущение, его реакцию, когда она будет всаживать нож ему в сердце.

– И кто я? – хрипло спросил он, хотя знал, о чем она. Она читала это на побелевшем лице и слышала в его голосе.

– Ты пьяный трус, который бросил меня с младенцем.

Казалось, она взяла нож и выпотрошила его. Он схватился за решетку, суставы на пальцах побелели.

– Как…

– Как я узнала? – Дана горько улыбнулась. – Твоя бывшая жена рассказала. В ту ночь ты приехал домой и вывалил спьяну все.

Казалось, жизнь его покинула.

– Я сам собирался рассказать тебе.

Она насмешливо хмыкнула.

– Уж конечно!

– О, Дана! – сказал он с мукой в голосе. – Мне жаль, так жаль!

Внезапно обоих охватил жар, словно они оба оказались возле раскаленной печи.

– Ты пожалеешь еще больше, когда я разделаюсь с тобой.

– Поступай так, как сочтешь нужным. – Его голос напряженно зазвенел. – Но только знай, что именно из-за той ночи я решил посвятить себя этой профессии.

Она покачала головой, стараясь не слушать. Но он продолжал говорить:

– Ты вправе наказать меня – ты, которая так сильно пострадала из-за меня. И кого я люблю, как никогда никого не любил.

«Перестань!» – чуть не вырвалось у Даны. Она не хотела, чтобы он говорил о своей любви. Единственное, чего ей хотелось, – это чтобы он и ее мать горели в аду.

– Дана…

Она сделала вид, что не замечает его просительного тона, боли, застывшей в глазах. Вместо этого она открыла сумочку, вынула из нее статью и кинула к его ногам.

– Ты такой трогательный! – прошипела она, развернулась и ушла.

Черт возьми, ей надо было пойти за ними! Она собиралась, но потом один навязчивый пьяный гость увлек ее за собой.

Вида Лу освободилась от него, приказав шоферу:

– Уведи его куда-нибудь. Если надо, двинь по уху.

Пока она занималась гостем, Дана и Янси исчезли. Теперь Вида Лу колебалась. Любой заметит, если она выйдет из гостиной. Черт, да о чем она беспокоится? Это ее дом. Она вольна поступать как угодно.