Фронтир. Город в степи - Константин Калбазов

— Скорее всего, решили что их товарищ с призами возвращается, — продолжил пояснять Хор. — Вот им сюрприз будет.

— А может опять, рустинский флаг поднимем?

— Дурак? Тут капитана Дивиша с его полномочиями нет. Нам это так аукнется, что лучше и не начинать.

— А как же тогда?

— А вот так. Игнас, а ну‑ка поднимись на мостик…

Пароходы продолжали сближаться. Хор, поубавил прыти и еще больше снизил скорость. Раньше торопливость была вполне объяснима, спешили к своим. Теперь же, в подобной поспешности на вражеском пароходе могут заподозрить что‑то неладное.

Когда дистанция сократилась до четверти версты, палубы трех пароходов донбасцев буквально взорвались безудержной активностью Только что у орудий никого не было и вдруг, вокруг них засуетились люди. Стволы развернулись в сторону валийцев. Противник еще толком не понял что произошло. Артиллеристы, только что стоявшие у фальборта и радостно махавшие своим товарищам едва успели подбежать к своим орудиям, когда рявкнули четыре орудия с, теперь уже, «Алой Розы», следом заговорили пушки «Желтой» и «Белой».

С такой дистанции, да еще из нарезных орудий новой конструкции, промазать сложно. Хотя промахи и имели место. Но все же большинство снарядов ударили по бортам и надстройкам. Игнас, орал как бешеный, постоянно требуя снаряд. И вколачивал один гостинец за другим. Не прошло и минуты, как в утробе валийского парохода что‑то утробно и гулко грохнуло, а потом, под истеричные и завораживающие вопли полные боли, его заволокло белым облаком пара. Еще немного и так и не сделавший ни единого выстрела пароход, ушел на дно.

— Прости Господи, грехи наши тяжкие, — осенив себя святым кругом, произнес вдруг побледневший Хор.

Одно дело пребывать в азарте и даже вступить в бой, и совсем другое, когда на твоих глазах люди принимают по настоящему страшную смерть. А она была поистине страшна. Когда люди так кричат… Спаси и сохрани.

Дальнейшее происходило с не меньшей стремительностью. Едва расправившись с вооруженным пароходом, Хор погнал свою флотилию под всеми парами к приткнувшимся транспортам наемников. Два судна, у которых похоже котлы были под парами, попытались отойти от берега. Но это их действие было пресечено предупредительным выстрелом с «Алой Розы».

Будучи безоружными, капитаны предпочли подчиниться. Так у них была хоть какая‑то надежда, разрешить дело миром и быть может сохранить свои суда. Если же эти донбасцы, а никем иным они не могли быть по определению, пустят в ход пушки… Стремительная гибель их конвоя все еще стояла у них перед глазами.

Находящиеся в лагере наемники попытались было занять позиции. Они все еще могли укрыться от артиллерийского обстрела и подготовить встречу возможному десанту. Но беда пришла с другой стороны. Гикающая и воинственно визжащая беда в виде пинкских всадников, среди которых были заметны и белые.

Уже через полчаса было сломлено не только разрозненное сопротивление, но и согнаны в одно место все пленники. Никто особо не разбирался, наемник ли, машинист ли или капитан парохода. Все они пришли сюда, чтобы принести беду в эти края, а потому и судить их будут в равной степени.

— Ануш, разорви тебя граната, ты как здесь? — Рваное Ухо, переполняемый чувствами, сгреб в охапку командира разведчиков.

— Да я‑то ладно. Вы откуда появились, ведь вас же заперли у Паюлы.

— Так захватили валийский пароход и на всех парах сюда.

— Понятно. У нас все проще. Встретили Высокую Гору с его воинами, решили захватить валийский лагерь, чтобы остальные не драпанули. Лежим и думаем, как с ним разбираться. Пароход с пушками все карты путает. А тут вы все такие героические. Ну и решили, что пора.

— А чего же не ударили валийцам в спину?

— Вот еще глупостями заниматься. Их там сейчас минометами в фарш превращают, да в упор расстреливают, а у их пушек ни одного снаряда. Еще малость и начнут отходить никуда не денутся. Жаль, не успеем спустить пушки, а то бы мы им добавили бы. Но ничего, сейчас с пленными быстренько определимся и выступим. Конной атаки они никак не ждут.

— А оно вам надо, людей терять? — Деловито поинтересовался подошедший Игнас. — Занимайте оборону сразу за лагерем, а мы отсюда поддержим. Как только из‑за уреза появятся, так и влупим, по самое не балуй.

— А дотянешься?

— Из горных нет, а вот из этих красавиц, так еще и с запасом. Пока будут соображать что да как, там и наши подтянутся. Окружим, забросаем снарядами и минами. Словом не завидую я им.

— Нужно тогда весть Варакину отправить.

— Ну это уже твоя забота. Я к пушкам.

* * *

Разгром был полным. Поначалу для валийцев ничто не предвещало беды. Все шло как по писаному. После артподготовки, и под прикрытием все еще ведущих огонь орудий, пехота начала наступление. Однако, по мере ее продвижения, артиллерийская поддержка начала ослабевать. Пока в конце концов практически не прекратилась. Только мортиры продолжали время от времени посылать свои увесистые гостинцы, вздымая огромные фонтаны земли. Но когда до позиций обороняющихся осталось не больше полуверсты, замолчали и они. У атакующих вдруг наметился острый дефицит с боеприпасами.

К этому времени ополченцы заняли свои позиции и заговорили «баличи». Снайперы монотонно и неотвратимо выбивали офицерский состав, легко опознаваемых по белым шарфам. Это Варакин обратил внимание на эту отличимую черту, предположив, что офицеры решили выделиться таким образом в разношерстно разодетой массе.

Но этот обстрел никак не мог остановить продвижение атакующих цепей. Все изменилось когда расстояние сократилось до трех сотен шагов и заговорили скорострельные «дятличи». Плотность огня тут же увеличилась многократно, первые цепи были буквально выкошены.

А потом заговорили минометы. Полковник Канор был в недоумении. Даже по самым скромным подсчетам у обороняющихся было не менее полусотни гаубиц малого калибра. Ничем иным обрушившийся на наступающих вал огня он объяснить просто не мог. Переполняемый злостью он мысленно осыпал проклятиями того, кто поставлял разведданные, но поделать с происходящим ничего не мог.

Еще больше он убедился в правоте своих суждений, когда атакующие цепи все же приблизились к линии обороны на расстояние полутора сотен шагов. Правда, как в такой близи от гребня холма его солдаты не попали в мертвую зону, бьющих с обратного ската орудий, он решительно не понимал. Хотя он и отметил, что разрывы снарядов значительно уступают по силе тем, что еще продолжали рваться среди задних рядов атакующих, это ничего не объясняло. Трудно винить полковника в некомпетентности, ведь местная военная мысль еще не додумалась до минных полей, как и до самих противопехотных мин.

Наконец, атакующие залегли под шквальным ружейным и артиллерийским огнем обороняющихся. Попытка спасти положение ударом драгун на фланге, так же не увенчалась успехом. На их пути непреодолимым препятствием встало как минное поле с ловчими ямами, так и прицельный ружейный огонь. Как это не удивительно звучит, но эти ополченцы не просто знали с какой стороны браться за оружие, но и умело им пользовались.