Пески Марса - Артур Кларк

Он понял, что очень скоро Земля начнет задавать в высшей степени неприятные вопросы.

Началась одна из небольших церемоний, столь любезных сердцу телехроникеров Хэдфилд со всей своей свитой стоял в углу полянки, а за ним возвышались купола столицы. Оператору нравилась мизансцена, хотя постоянно меняющееся двойное освещение немного портило дело.

Уипэкер вручил Главному лопату, на которую живописно опирался уже минут пять, и тот принялся орудовать ею, пока песок не покрыл корни высокого бурого растения. «Воздухоросль» не поражала красотой: даже при таком тяготении она не могла стоять прямо без подпорок и ничуть не походила на властительницу судеб целой планеты.

Хэдфилд закончил свои символические действия. Рабочие маялись в стороне, ожидая, пока начальство уйдет и можно будет завершить работу. Начались рукопожатия, все засуетились; Хэдфилда скрыла толпа. Только один из присутствующих не обращал на все это никакого внимания — Сквик, любимец Гибсона, качался на задних лапах, как кукла-неваляшка. Оператор направился к нему — на Земле еще не видели живого марсианина по телевидению.

Минуточку! Что он затеял? Судя по движению больших перепончатых ушей, он чем-то заинтересовался. Вот он двинулся вперед короткими, осторожными скачками. Оператор последовал за ним, расширяя поле зрения камеры. Никто ничего не замечал — Гибсон говорил с Уиттэкером и, кажется, совсем забыл про своего питомца.

Ах вот что! Оч-чень хорошо! Зрителям понравится. Успеет? Да, успел! Последним прыжком Сквик угодил прямо в ямку и быстро принялся объедать треугольной мордочкой марсианское растение, посаженное с такими церемониями. По-видимому, он был очень признателен своим друзьям, которые затеяли ради него столько хлопот. А может, он знает, что плохо ведет себя? Во всяком случае, оператор не собирался его спугивать — очень уж удачная получалась сценка — и обратился на минуту к Хэдфилду и братии, поздравлявшим друг друга с достижением, которое торопливо уничтожал Сквик.

Такие хорошие вещи не могут продолжаться долго. Гибсон заметил непорядок и так заорал, что все подпрыгнули. Потом он кинулся к Сквику; тот быстро оглянулся, понял, что спрятаться негде, и уселся с видом оскорбленной невинности. Ушел он без боя, не отягчая своей вины сопротивлением. Гибсон утащил его за ухо. Эксперты окружили растение и, к всеобщей радости, установили, что потери не смертельны.

Это незамысловатое происшествие и послужило толчком к одной из самых блестящих и плодотворных идей Мартина Гибсона.

Теперь его жизнь стала очень сложной и поразительно интересной. Он одним из первых видел Хэдфилда после появления нового светила. Главный послал за ним, хотя и мог уделить лишь несколько минут. Однако за эти минуты изменилось будущее Мартина.

— Простате, что заставил вас ждать, — сказал Хэдфилд. — Я получил ответ перед самым вылетом. Они разрешают вам остаться, если, как говорится на деловом жаргоне, мы сумеем включить вас в нашу систему. Поскольку эта система во многом зависела от проекта «Заря», я счел за лучшее отложить наш разговор до возвращения домой.

— Какую же работу вы мне подыскали? — не без волнения спросил Гибсон.

— Я решил узаконить ваше неофициальное положение, — сказал Хэдфилд и улыбнулся.

— Что вы имеете в виду?

— Мне было очень интересно узнать, — продолжал тот, — что дали ваши статьи и передачи. Вы, вероятно, не думали, что у нас есть очень точный критерий.

— Какой? — удивился Гибсон.

— Не догадываетесь? Каждую неделю около десяти тысяч человек решают отправиться сюда, а испытания проходят примерно три процента. С тех пор как ваши статьи появляются регулярно, число дошло до пятнадцати тысяч и непрерывно растет.

— Вот как… — очень медленно сказал Гибсон, потом усмехнулся: — Помню, вы, кажется, не хотели, чтобы я являлся сюда.

— Все мы ошибаемся, но я, по крайней мере, извлек из своей ошибки пользу, — улыбнулся Хэдфилд, — Другими словами, я хочу, чтобы вы вели тут у нас маленький отдел, честно говоря — бюро рекламы. Конечно, мы придумаем более пристойное название. Ваше дело — торговать Марсом. Если к нам будет проситься очень много людей, Земле придется дать место в космолетах. А чем скорее это будет, тем скорее мы сможем обещать ей, что станем на собственные ноги. Ну как?..

* * *

Земля нанесла удар на четыре дня позже. Гибсон узнал о нем, увидев шапку на первой полосе местной газеты. Эти два слова так поразили его, что он уставился на них и не сразу стал читать дальше.

«Хэдфилд отозван.

Нам только что сообщили, что отдел межпланетных исследований обязал Главного управляющего вернуться на Землю "Аресом", который вскоре покинет Деймос. Объяснений нет».

Но объяснений и не требовалось. Каждый знал, почему Земля хочет видеть Уоррена Хэдфилда.

* * *

Об этих новостях и думал Гибсон, направляясь к биолаборатории. Он два дня не навещал своего юного друга, и совесть грызла его. Медленно шагая по Реджент-стрит, он пытался угадать, какой способ защиты выберет Хэдфилд. Теперь он понимал фразу, подслушанную Джимми. Действительно ли не судят победителей? Победа — далеко впереди. Сам Хэдфилд говорил, что проект «Заря» будет выполнен целиком лет через пятьдесят, да и то при максимальной поддержке Земли. Эту поддержку надо обеспечить, и Хэдфилд, должно быть, постарается не рассориться с родной планетой. Ну а Гибсон прикроет его дальнобойным огнем пропаганды.

Сквик очень обрадовался ему, но Мартин не слишком отвечал на порывы зверька, хотя, как всегда, угостил марсианина его любимым лакомством из лабораторных запасов. А пока тот ел, что-то сработало в мозгу Гибсона, и он очнулся.

— Мне пришла в голову великолепная мысль, — сказал он, оборачиваясь к главному биологу. — Помните, вы говорили, что вам удалось научить Сквика всяким штукам?

— Научить! Теперь мы не знаем, как его удержать, — он так и рвется к знаниям.

— И еще вы говорили, что марсиане, кажется, могут объясняться друг с другом?

— Ну, экспедиция убедилась, что они обмениваются простыми мыслями и даже отвлеченными понятиями — цвета, например. Ничего особенного в этом нет. Пчелы могут не меньше.

— Тогда скажите, как вы смотрите на такую мысль. Давайте научим их разводить эти растения. У них ведь огромные преимущества — они могут разгуливать где угодно. Конечно, они совсем не обязаны понимать, что делают. Получат саженцы — так, кажется? — научатся простым действиям, а мы их будем опекать.

— Постойте! Мысль прекрасная, только все ли вы учли? Научить их мы можем — мы достаточно разобрались в их психике, — но не забывайте, их только десять штук, включая Сквика!

— Я не забываю, — нетерпеливо сказал Гибсон. — Я просто не верю, что моя находка единственная. Не может быть такого совпадения. Их мало, конечно, но сотня наберется, если даже не тысяча. Я хочу предложить аэрофотосъемку всех съедобных зарослей — нетрудно будет обнаружить полянки. А если и нет, подумаем о будущем. У них улучшились условия, они начнут быстро размножаться. Стали же быстрее размножаться эти растения. По вашим собственным подсчетам, за четыреста лет они сплошь покроют экваториальные районы. Если мы с марсианами им поможем, мы на много лет приблизим осуществление «Зари».