За горами – горы. История врача, который лечит весь мир - Трейси Киддер

Конечно, пандемии-неразлучницы – СПИД и туберкулез – продолжали бушевать, взаимно усугубляя друг друга, в Африке и Азии, Восточной Европе и Латинской Америке. Математические модели предсказывали расширяющуюся глобальную катастрофу – 100 миллионов ВИЧ-инфицированных на планете к 2010 году. Некоторые влиятельные голоса, в том числе и в правительстве США, по-прежнему утверждали, что в регионах, живущих за чертой бедности, СПИД лечить невозможно. Однако эта позиция, похоже, уходила в прошлое. Благодаря набирающей силу всемирной кампании за повсеместное лечение СПИДа цены на антиретровирусные препараты падали еще стремительнее, чем на противотуберкулезные препараты второго ряда. Джим Ким часто повторял, что реакция мировой общественности на СПИД и туберкулез определит моральный облик его поколения. В 2003 году руководство ВОЗ перешло к новому генеральному директору, и он пригласил к себе Кима старшим консультантом. Тем временем пример “Занми Ласанте” обретал все больший вес. В Канжи стали активно наведываться американские политики и влиятельные деятели международного здравоохранения.

Выплаты Всемирного фонда задерживались, как это часто случается с подобными грантами, но Фармер не захотел ждать, и в 2002 году началось расширение “Занми Ласанте” – расширение всей системы, включая антиретровирусное лечение, по всему Центральному плато. Пока не пришли деньги от Всемирного фонда, ПВИЗ взяли на оплату счетов два миллиона долларов в кредит у коммерческого банка в Бостоне. Том Уайт выступил гарантом займа и вскоре вернул банку часть суммы, а самые высокооплачиваемые работники ПВИЗ взяли на себя выплату процентов по остатку. По сути, план Фармера предусматривал “укрепление” медицинских учреждений Центрального плато, для начала – в окрестностях Канжи. Он отправил группы американских и гаитянских врачей и техников в три городка. Одной группе досталось поселение Ласкаобас в нескольких милях к северу от Канжи. Там обнаружились запущенная, практически пустая частная больница и такая же пустая государственная клиника, где почти не было лекарств в наличии, электричество включалось на пару часов в день, да и то с перебоями, а персонал, состоящий из одного врача и пяти медсестер, дружно заканчивал работу и уходил домой в час дня. Серена Кёниг, входившая в группу Ласкаобаса, описывала ситуацию как “ночной кошмар”. Но к октябрю, через месяц “укрепления”, в клинике уже имелись генератор, лаборатория и полный набор лекарств, а врачи работали целый день. И больные потекли рекой – по двести, а то и по триста человек в день. Иностранная помощь правительству и народу Гаити все еще шла на убыль, а толпы больных в Канжи, соответственно, прибывали. Но из Ласкаобаса уже почти никто не ехал. Пассажирский грузовик, курсировавший между Ласкаобасом и Канжи, раньше вечно полный до отказа, прекратил ездить по этому маршруту, потому что некого стало возить.

Гаити продолжало выветриваться, точно как его почва. Положение паршивое, писал Фармер, но добавлял: “И все же есть проблески надежды”. С помощью Ти Фифи жители Канжи составили петицию президенту Аристиду с просьбой провести к ним электричество. К концу октября уже ставились столбы между Канжи и плотиной на озере Пелигр, чтобы по нескольку часов в день поселок снабжался электроэнергией. А Красный Крест объявил о своих планах устроить пункт переливания крови в “Занми Ласанте”. Почти два десятилетия прошло с тех пор, как Фармер стал свидетелем смерти женщины из Леогана, которую спасло бы переливание крови, и вот наконец у него есть собственный банк, обслуживающий Центральное плато, источник крови, за которую его пациентам не придется платить. “Не будет больше кровавых слез”, – написал он мне.

Иногда его письма кипели энергией: “Мы расширяемся огромными скачками!” Персонал “Занми Ласанте” уже насчитывал более двухсот общественных медработников, добрую дюжину медсестер и двенадцать врачей, среди которых были хирург и педиатр с Кубы. У них наблюдались более трех тысяч ВИЧ-инфицированных и около трехсот пятидесяти человек получали антиретровирусные препараты. Клиника теперь располагала оборудованием и обученными специалистами для самостоятельного проведения некоторых высокотехнологичных процедур по диагностированию СПИДа. А отец Лафонтан тем временем организовал строительство второй операционной. Кроме того, в 2002 году в Канжи состоялись первые операции на открытом сердце, выполненные врачами из Бригема и Южной Каролины. Я чуть не поддался искушению спросить Фармера, соответствующая ли это технология, – не чтобы узнать ответ, а просто чтобы послушать, как он его произносит.

С тех пор как в 2003 году книга “За горами – горы” вышла в свет, многие колледжи, старшие школы и публичные библиотеки (в сумме чуть ли не 150 учреждений) выбирали ее для совместного чтения и обсуждения. Это мне, конечно, очень приятно, как наверняка было бы приятно любому писателю. Кроме того, несколько руководителей “Партнеров во имя здоровья” говорили мне, что книга помогала им добиваться своего – и как реклама для потенциальных спонсоров, и как средство распространения некоторых идей ПВИЗ.

Принимаясь за книгу, я ставил перед собой всего одну цель. Наткнувшись на интересный, как мне показалось, сюжет, я решил изложить его как можно лучше. Я не замахивался на добрые дела, и если книга таковым поспособствовала, заслуги моей здесь мало. В конце концов, рассказанную в ней историю я не выдумал. И собственно в работе участия не принимал – в том тяжелом, нескончаемом труде, какого требует всякая попытка изменить мир к лучшему.

Офелия Даль, до сих пор возглавляющая ПВИЗ – можно назвать ее генеральным директором, – однажды сказала мне: “Гаити вплавляется в мозг”. С ее первой поездки туда прошло двадцать пять лет, но она ясно помнит, как стояла у окна, выходящего на Ла-Салин, один из нескольких огромных трущобных районов, по сей день составляющих значительную часть столицы Гаити. Трущобы Ла-Салин похожи на отдельный город – бесконечные акры грязно-зеленых палаток раскинутых на земле, кишащей бактериями брюшного тифа. Офелии казалось, что трущобы тянутся вдаль милями, до самого моря. Ей было всего восемнадцать, и это зрелище привело ее в отчаяние. Она призналась Полу Фармеру, которому было целых двадцать три, что не понимает, что толкового можно сделать с нищетой в таком месте, как Ла-Салин, – ведь трущобы эти необъятны, и таящимся в них бедам нет числа. И Офелия помнит, как Пол ободряющим жестом положил руку ей на плечо и ответил: “Посмотрим, что у нас получится в одном маленьком уголке”.

Пока я писал “За горами – горы”, Офелия рассказала мне, что, когда они начали работу в том самом уголке, в Канжи, Пол Фармер твердил ей: “Мы должны понимать здравоохранение в самом широком смысле”. С момента выхода моей книги деятельность маленькой клиники, основанной Фармером и его друзьями в начале восьмидесятых, обрела совершенно иной масштаб. “Занми Ласанте” превратилась в крупную медицинско-здравоохранительную систему, которая ежегодно отправляет в школу около девяти тысяч детей, создает школы там, где их нет, обеспечивает рабочими местами почти три тысячи гаитян, ежедневно кормит многие тысячи людей, построила сотни домов для своих беднейших пациентов, очистила воду в десятках поселений, а в последнее время еще начала устанавливать фильтры для воды в домах отдельных больных. Кроме того, ПВИЗ запустили либо поддерживают ряд разнообразных экологических и экономических проектов в Гаити, таких как возобновление лесных массивов или кредитование малых предприятий. В настоящий момент система напрямую обслуживает более миллиона неимущих гаитян – примерно одну седьмую населения страны. Реальные же цифры намного больше, поскольку в относящиеся к системе больницы и клиники народ стекается со всего Гаити. В 2000 году, когда я только начинал ходить по пятам за Фармером, больница была всего одна. И вот не прошло и десяти лет, как “Партнеры во имя здоровья” восстановили либо построили с нуля еще восемь больниц и оздоровительных центров в Гаити плюс еще запустили передвижные клиники. В разнообразных учреждениях лечатся все известные человечеству болезни. Вся медицинская помощь по-прежнему оказывается на высшем уровне и по-прежнему бесплатна для пациентов. И почти весь персонал, за исключением нескольких человек, состоит из гаитян. Кроме того, на каждом этапе расширения ПВИЗ предусмотрительно привлекали к делу Министерство здравоохранения Гаити в качестве полноправного партнера.