Станционный хранитель - Варвара Мадоши

— Нет, он просто так разговаривает, — утешаю ее я. — Ничего, мы перенесем в вашу грибницу и его мнемограмму, и тогда вы сможете наконец понять то, что он думает.

— Жду с нетерпением! — отвечает Аллероп с нездоровым блеском в глазах. — У господина Арсланбекова на редкость интересные идеи! Но для этого нам сначала придется добиться возможности переписывать эти знания кому-то в мозг, пусть даже временно. Пока мы можем только выводить их на экран компьютера. Тоже немало, но при работе с пациентами каждая доля секунды иногда имеет значение.

— Как и при работе с точными механизмами, — добавляет Нор-Е, до сих пор молчавший.

Я обращаю внимание, что глаза у него тоже горят, а по хвосту иногда пробегает мелкая дрожь: признак наивысшего волнения у соноранцев, я его таким до сих пор не видел.

Но неудивительно, что он заинтересовался этим проектом почти так же сильно, как и Аллероп: франкенштейнова природа станции доставила ему и его подчиненным немало головной боли. А если учитывать, что грядущий корабль нам тоже придется создавать «в рамках бюджета», то есть наверняка по той же лоскутной технологии — техникам не позавидуешь!

Зато если каждый член обслуживающего персонала будет знать все особенности каждой системы механизмов, будет гораздо легче.

— А вы можете показать, как это выглядит вживую? — спрашиваю я. — В смысле, физическая основа?

— Пожалуйста, — говорит Аллероп.

Она встает из-за стола и направляется к выходу из кабинета. Мы следуем за ней… кроме Арсланбекова.

Он усаживается на пол, скрестив ноги по-турецки, и начинает двумя большими пальцами набирать что-то на телефоне. Листочки, которыми набиты его карманы, от этого движения разлетаются по всей комнате.

— Вы не идете? — спрашиваю я.

— Физическая основа — фигня, — бросает Арсланбеков, не поднимая головы от смартфона. — Есть в цифрах — работает.

Я наклоняюсь и поднимаю с пола бумажку. Заранее предвижу рябь формул, которые не пойму… но нет, на листочке нарисована ромашка. Обыкновенная ромашка, правда, с фотографической точностью. Даже без цвета понятно, что это за цветок.

М-да. Я думал, такие типы только в кино и книжках встречаются.

— Да пусть посидит, — широким жестом разрешает Аллероп. — Вернетесь — заберете.

Мы отправляемся в помещение с грибницей.

Я ожидаю чего-то мерзкого, типа большого скопления тех отвратительных бледных тяжей, которыми Аллероп окутывала Бриа, или склизкую биомассу… Вместо этого мы попадаем в комнату с противотанковыми ежами. Они, конечно, не ежи и не противотанковые, но выглядят примерно так. Между ними от пола и примерно до середины груди густо натянута тонкая бледная паутина. Она ничем не пахнет и не пульсирует; видимые электрические сигналы по ней не пробегают.

У входа в комнату висит шлем, похожий на Церебро из старых фильмов о «Людях Икс» — то есть на огромный дуршлаг, утыканный лампочками.

— Это усилитель, его надевают на голову, — говорит Аллероп. — После этого специально обученные сарги могут делать слепки сознания с любого разумного. Ну и переписывать их в грибницу. Ваш гений прав, теоретически возможно будет нужную комбинацию разумом переписывать в любую голову… Но пока у нас недостаточно людей.

— Людей больше не обещаю, — говорит Нор-Е. — Я и так вам выделил всех техников, которых смог.

— В смысле — тут, — Аллероп кивает на грибницу.

— Они могут думать прямо здесь? — неприятно удивляюсь я.

— Кто «они»? У них нет самосознания. Грибница так не работает… иначе ей не пришлось бы выращивать плодовые тела.

— Вы думаете вырастить из нее еще ацетиков? — спрашивает Нор-Е.

— К сожалению, это невозможно, — вздыхает Аллероп. — Или я не знаю, как к этому подступиться. Донорские материалы слишком разные, плодовые тела не могут сформироваться.

«Ну слава богу, — думаю я, — только армии ацетиков-всезнаек нам и не хватает».

— Просто, — продолжает Аллероп, — когда здесь накопится критический объем знаний, любой техник средней руки сможет стать величайшим изобретателем во вселенной… нет, вру, не любой, — исправляется она. — Должен быть навык аналитического мышления и творческие способности. Но все же с кадровым вопросом станет полегче. А ведь это было самое узкое место вашего проекта по строительству космического корабля? — она вопросительно смотрит на меня.

Киваю. Да, как ни странно, это было самое узкое место. Денег мы могли заработать… пусть не сразу, но могли. Найти желающих в колонисты — тоже запросто. А вот набрать достаточно специалистов высокого класса, способных работать над космических кораблем при том, что таких спецев в каждой расе если не единицы, то максимум десятки, а Содружество нам отказалось помогать… да, вот это была проблема.

И теперь, если верить Аллероп, она не то чтобы решена — но намечен весьма многообещающий подход к ее решению. Достаточно заплатить этим людям не за их участие в проекте, а за толику их времени, чтобы переписать навыки в грибницу — и все.

Хм, правда, тут самые дальновидные могут заломить денег и побольше… Но опять же, деньги — ресурс возобновляемый, если подходить к ним с умом. Уж в этом я на станции убедился.

— Следующая проблема — материалы, — вдруг говорит Нор-Е. — В этой компьютерной игре были замечательные фабрикаторы и возможность разбирать малые планетоиды. У нас нет такой возможности.

Я еле сдерживаю стон. Ну вот всегда так — стоит решить одну проблему, и выпрыгивает десять новых!

— Что-нибудь придумаем, — твердо обещаю я.

* * *

Возвращаясь с инспекции будущей площадки космической верфи — пока там просто летает по орбите парочка списанных буксиров «планета-спутник», которые мы приобрели по дешевке — я думаю о чем угодно, но только не о высокой космической миссии или трудностях колонизации другого угла галактики. Нет, мысли у меня в тот момент самые приземленные: о том, что Миа так старается (на днях даже приготовила блюдо по «земному рецепту» — ну и что, что предполагался салат из помидоров с сыром, и сыр был зеленый, а вместо помидоров она взяла ярко-красный овощ с отчетливо аммиачным привкусом) и надо бы попробовать ее удивить знанием талесианских обычаев в ответ, однако, хотя книжка про их «быт и нравы» у меня почти дочитана, ничего подходящего найти не удалось… Ну нет у них понятия романтического ухаживания, у них выбранные «жизненные партнеры» обихаживают друг друга, показывая свою компентентность и профессионализм на избранном поприще. Как у нас иногда устраивают экскурсии на предприятия детям, так у них бывают экскурсии «жизненных партнеров»… серьезно, этим даже эйчары занимаются!

Параллельно я думаю о том, что Аллероп сказала, мол, инъекция для Белкина готова, и надо бы на днях заскочить его уколоть — обязательно надо, но вроде как страшновато, а вдруг что-то не так сработает? Может, подождать? Но каждый месяц промедления может в итоге стоить Белкину года-двух жизни, если все пойдет хорошо… И потом, Аллероп клянется и божится…