Свет - Рейвен Кеннеди

подкатывает кислая тошнота. Тем временем натянутый как струна Слейд держит ровно руки по швам и идет, чеканя шаг.

Его беспокойство только добавляет мне лишних волнений.

Облака заслоняют лунный свет, и все вокруг кажется уже не таким ярким, как до этого. Мы огибаем гору, тени следуют за нами, подобно призракам, а по снегу ползет тусклый свет. С каждым шагом я устаю сильнее, и кажется, что поминутно становится еще холоднее. Я прячу руки в карманах пальто, но проносится холодный ветер и лишает меня тепла, за которое я так отчаянно пытаюсь ухватиться.

Впереди показывается тренировочная пещера, но Слейд не идет к ней, а резко сворачивает, исчезнув в расселине поменьше, почти полностью скрытой крутым краем скалы. Я бы ни за что не заметила там щель, если бы не увидела, как он в нее юркнул.

Я с запинкой иду за Слейдом, скользнув за скалу, и, повернув влево, тоже захожу в гору.

От того, насколько она большая, у меня отвисает челюсть. Эта пещера даже больше Грота и простирается так высоко, что я не могу точно определить, где у нее потолок.

– Зачем мы сюда пришли? – спрашиваю я и тут же вздрагиваю. Я произнесла эти слова тихо, но голос отдался эхом в пустом огромном пространстве. – Почему не вернулись в деревню, где остальные дома?

Слейд поворачивается ко мне, окутанный сапфировым светом.

– Она не живет с жителями деревни.

В груди как будто перехватывает дыхание, вокруг ребер обвиваются нити дурного предчувствия, не позволяя вдохнуть полной грудью.

– И… кто она? – Вопрос произнесен тихо, но в голове он у меня громко кричит.

Слейд отводит в сторону взволнованный взгляд, устремив его куда-то в глубь пещеры. Тревога у него на лице нисколько меня не успокаивает.

– Она… – Он шевелит губами, а потом смотрит мне в глаза. – Хотел бы я подготовить тебя получше, но… просто постарайся сохранять спокойствие, ладно? Это важно.

Сохранять спокойствие?

– Как, по-твоему, я могу быть спокойна, если даже не знаю, во что ввязалась?

– Я понимаю, – сочувственно говорит он. – Но раз уж мы здесь, будет лучше, если я тебе покажу.

От этого мне легче не становится.

И все же Слейд поворачивается, и я захожу за ним дальше в пещеру, у которой как будто нет ни конца ни края.

И пока мы идем дальше, я продолжаю прокручивать в голове слова Райатта. Воспоминание о том мужчине в камере настолько свежо в памяти, что я снова начинаю слышать жужжание мух.

Но потом у пещеры появляется ответвление, и посреди открывшегося пространства я вижу дом. Это миниатюрная версия дома в Гроте, вот только этот весь светится. Его окружают толстые светящиеся тяжи, которые извиваются и скручиваются, как волны в море. Они сверкают на фоне темной пещеры, как вращающаяся галактика в безлунном небе.

Сам дом довольно обычный: посередине дверь, сверху наклонная крыша с пятнами минеральных отложений, а на земле лужа, отчего кажется, будто под краем парапета каменный пол просел. Какого цвета кладка дома – мне не понять, но не удивлюсь, если он весь напитался этим сиянием и стал сам излучать свет.

Слейд дает мне минуту осмотреться, а потом мы идем прямиком к дому. Разве что…

В ушах по-прежнему слышится то жужжание.

Либо меня травмировало увиденное за дверью камеры, либо…

Нет, это не жужжание мух, слетевшихся на испорченную еду. Этот гул непрерывный и низкий, и очень реалистичен.

– Что это за шум? – спрашиваю я, но обхожу дом, а не иду к нему. Шум доносится откуда-то сзади, но мне не видно источник. Он становится громче, и гул такой низкий, что пронизывает мои кости от макушки до самых пят.

Ближе. Мне нужно подойти ближе. Мне нужно дойти до…

Меня останавливает чья-то рука, выводя из оцепенения.

– Сюда, Аурен.

Когда я слышу голос Слейда, гул почти исчезает.

Я трясу головой и позволяю ему увести меня обратно к дому. И все же, чувствуя странное притяжение, оглядываюсь назад, и тогда странный звук снова немного усиливается.

Я поворачиваюсь вперед, ощущая, как громко бьется сердце.

– Что это такое? – спрашиваю я и растираю руки, чтобы прогнать охвативший мое тело холод.

– Не все сразу. – Мы подходим к двери, и Слейд смотрит на меня. – Готова?

– А это возможно? – без обиняков спрашиваю я.

– Не поспоришь, – соглашается он и берет меня за руку. От этого жеста внутри что-то сжимается, и я смотрю на наши переплетенные пальцы, словно желаю убедиться, что он и правда это сделал. Слейд не держал бы меня за руку, если бы мы пришли к дому его любовницы, жены или любимой наложницы…

Верно?

Пока желудок у меня не успел подскочить к горлу, Слейд открывает дверь.

Без стука. Без окриков. Просто поворачивает скрипучую ручку и входит в дом. Каблуки на сапогах словно прилипают от страха к земле, и я пытаюсь подготовиться. Стараюсь подавить чувства и воздвигнуть стены, дабы обязательно устоять, что бы на меня там ни обрушилось.

Первое, что замечаю, – это тепло и уютный свет камина. Он окутывает весь этаж, представляющий собой одно большое квадратное пространство, – потому мне видно здесь все.

В дальнем углу стоит кровать, на которую наброшено ярко-желтое вязаное одеяло – все это частично перекрывает резная ширма. Напротив кровати на коврике перед источником огня размещены два мягких кресла, а между ними небольшой круглый столик, на котором стоит чайная чашка.

Слева от нас открытая кухня с узкой столешницей-полкой и чугунной плитой, а рядом с ней – умывальник. Сразу за маленьким круглым обеденным столом висят полки, сплошь уставленные книгами.

На мгновение я настолько увлечена разглядыванием каждой мелочи в доме, что даже не замечаю, как в одном кресле перед камином сидит человек. Сначала я вижу только чей-то затылок, и с силой сжимаю руку Слейда.

Слейд прочищает горло, и голова наклоняется в знак приветствия, но без испуга.

– Прости, что я не навестил тебя.

Человек в кресле поворачивается, и я еще крепче сжимаю руку Слейда, когда женщина встает и поворачивается к нам лицом.

Я таращусь на нее.

Она прекрасна.

Она молода – наверное, примерно одного со мной возраста, и миниатюрна. У женщины бледная кожа и большие глаза, а черные волосы собраны в хвост на затылке. Она смотрит на Слейда и расплывается в улыбке, от которой мне в грудь как будто вонзается нож, – настолько душераздирающе-радостной кажется эта улыбка.

Она идет через всю комнату и обнимает его, а я, воспользовавшись этой секундной передышкой, выдергиваю руку из его хватки.

Я смотрю, как