Следы в ночи. Инспектор Уэст и дорожные катастрофы. Вынужденная оборона - Урсула Куртисс

необходимо. Единственный путь — убийство. Сначала погибла мисс Брэй, и это, вероятно, на некоторое время приструнило Аткинсона. Впрочем, он мог поверить в действительно «несчастный случай». Потом произошла еще одна вещь, смертельно перепугавшая Роули: Чарльз Джексон, имевший отношение к старой Лигейтской истории, увидел его в клинике Полли.

Как мне кажется, уже в то время Роули почувствовал, что игра подходит к концу. Начиная с этого момента, он рассчитывает только на одно: как бы благополучно удрать со всем тем, что он успел «заработать». Но опасность надвигалась со всех сторон. Во-первых — Джексон… Его надо было обезвредить. Самый простой путь — прибрать его к рукам, и Роули решил сделать это через жену Джексона.

Заговор не удался, потому что Роули вынужден был спешить, у него помимо Аткинсона и Джексона были и другие неприятности. В противном случае, кто знает, может быть, ему и удалось бы все уладить, хотя бы на время.

Годами он планировал, как самому выйти сухим из воды. Козлом отпущения избран был Вейт. По его мнению, пожар в доме пастора окончательно доказывал вину священника.

Вот чего он не мог предвидеть, — это неприятности с миссис Китт!

В том, что миссис Китт познакомилась с Вейтом, не было ничего опасного, так думал Роули. Но фактически это явилось логическим завершением всей ее деятельности. Неожиданным было то, что миссис Китт взбунтовалась и таким образом грозила привлечь внимание полиции.

Брауну было приказано ее убить, и он был уверен, что она мертва. Но в живых еще оставался Аткинсон, от которого того и жди какой-то неприятности.

Да и Вейта требовалось окончательно скомпрометировать. И снова Джексон, особенно после того, как он обратился к частному сыщику. Одним словом, куда ни кинь, всюду клин. Уверен, что Роули задумал постепенное наступление на своих противников, но вскоре вопрос встал так: либо все, либо ничего. Так сказать, кончай одним махом!

Тогда он задумал осуществить целую серию убийств, каждый раз используя Брауна, который уже прикончил мисс Брэй.

Первой жертвой был намечен Джексон, но тому посчастливилось спастись.

Тогда похитили его жену в отчаянной попытке зажать ему рот. Мы знаем, чем это кончилось.

Следующей была очередь Аткинсона, тот умер.

— Затем шел Вейт…

— Я нисколько не сомневаюсь, что если бы мы не подоспели на выручку Вейту в тот раз, его бы прикончили, а после его смерти было бы «доказано», что это он занимался продажей наркотиков. И Роули остался бы в тени. Но, когда выяснилось, что мы следим за Вейтом, работать стало много сложнее. Ведь у Вейта хранились все имена и адреса клиентуры. Роули не мог допустить, чтобы списки попали в наши руки. Поскольку Вейт многое мог помнить наизусть, его тоже следовало уничтожить.

— Мы знаем, что он едва уцелел.

— Можно только догадываться, в каком отчаянии был Роули с того момента, когда оказалось, что миссис Китт и Джексон не погибли. Но он не мог остановиться, он должен был продолжать свои попытки что-то исправить. Браун слишком глубоко увяз, на него можно было полностью положиться. Ну, а потом оставалась надежда, что мы поверим в вину Вейта.

— Да, откровенно скажем, не беспочвенная надежда, — сухо заметил Кортланд, — некоторые из нас так и считали. Скажи, что можно доказать?

— Все, что нам потребуется, — усмехнулся Роджер. — Каклифф несомненно будет пытаться свалить вину на Роули и Ги, раз они умерли, но человек, который мог превратить собственную жену в наркоманку, не может рассчитывать на снисхождение присяжных.

— Позаботься о том, чтобы ему не отвертеться, Красавчик, — буркнул Кортланд.

Роджер отправился на свидание к Каклиффу, который откровенно праздновал труса внизу в камере предварительного заключения. При появлении Роджера он подобострастно вскочил и разразился несвязной речью:

— Я просто не мог в себя прийти, Вест, меня шантажировали. Когда-то я действительно имел дело с Роули, он запустил в меня когти и не отпускал. Он… он приучил меня к наркотикам, приучил и мою жену, а я не мог прекратить…

— Вы и пальцем не пошевелили, чтобы помочь ей, — холодно возразил Вест, — было бы гораздо милосерднее ее убить, как вы это сделали с миссис Роули.

— Вест, это ложь, это…

— Мистер Каклифф, кое-что вы не знаете. С момента гибели сержанта Аткинсона и мисс Брэй мы получили несомненное доказательство того, что они дали ложные показания на вашем суде после так называемого «несчастного случая», когда погибла миссис Роули. И мы продолжали данное расследование. Кроме того, в клинике Полли были найдены важные документы, которые рисуют вашу роль в получении и реализации запрещенных наркотиков. Если вы сделаете подробное и правдивое признание, это в какой-то мере смягчит вашу участь. Больше вам не на что рассчитывать.

— О, господи… — простонал Каклифф, — я… говорю вам, меня шантажировали, Вест. Таким образом я…

Его признание, которое он написал во второй половине дня, поставило точки над «и», подтвердив предположение Роджера, высказанное им в беседе с Кортландом. Там было сказано обо всем: как мисс Брэй и Аткинсон, отколовшись от них, начали «самостоятельное дело», как Роули и Каклифф лихорадочно боролись со злым роком, как правительственная комиссия усугубила их трудности, как Джексон…

Подъезжая вечером к дому, Роджер почувствовал, как он смертельно устал. Да, подумал он с усмешкой, Каклифф вряд ли сделал бы такое признание, если бы знал, что «улики» против лжесвидетелей в деле о смерти миссис Роули были ничтожными.

С точки зрения профессиональной этики подобный трюк был недопустим. С точки зрения той же этики он был никуда не годным полицейским.

Честное слово, невероятно запутанное дело. Остается только гадать, что же здесь было движущей силой — героин, опиум или деньги, на которые покупались люди, вроде Каклиффа, Аткинсона или мисс Брэй?

Но были и приятные моменты. Миссис Каклифф теперь действительно вылечат, Джексоны вернутся к своему медовому месяцу, роль миссис Китт не выйдет за границы полицейских архивов.

Ну, а фортуна вроде бы улыбалась Питеру Вейту. Прежде всего, рядом с ним находилась верная, несгибаемая Джун, так что в случае необходимости, есть кому его обуздать и привести в себя.

Вот у миссис Аткинсон и Бетти впереди трудные дни, но у полицейского констебля Дэвиса твердая рука, на которую они могут смело опереться. Человек первого сорта, подумал о нем Роджер, даже лучше Пая. Впрочем оба хороши, надо их незамедлительно перевести на сыскную работу.

Теперь, когда узел распутан, у Роджера стало легко на душе, особенно после того, как в Ярде стало известно, что у Чартворда миновал