Монах. Предназначение - Евгений Щепетнов

– Я так понимаю, что наш род драконов не пытается манипулировать жизнью людей, – усмехнулась Шанти, – он успешно это делает, и уже тысячи лет. Ну даже если кто-то увидит, как драконы жгут завод, – и что? Ну что это изменит? Ну да, сожгли. Дальше что? Кроме того, представь себе: ночь, тихо, никого не видать, и вдруг с темного неба налетают огромные существа и весь завод залит реками пламени – кто это увидит? Город спит, никого нет. Утром посмотрели – а вместо завода оплавленные развалины. Ай-ай – да кто же это?! Как же это?! Ай-ай! И все. Завода нет.

– Я вижу только один путь к спасению – быть всегда настороже. И сделать так, чтобы драконы не смогли нас убить. По крайней мере – без боя. Оставляю вас. Время уже за полдень, пора прощаться с Надилом.

– Андрей, пожалуйста, будь осторожен, ладно? – попросила Антана.

– Это точно, – поддержала ее Шанти, – держи наготове свои штуки – пистолеты – и всегда будь готов отбить нападение. По-хорошему мне бы с тобой походить, на всякий случай… хоть я и маленькая, но кое-кому крылышки могу пооборвать! Пусть не думают, что нас так просто взять!

– Успокойся, сестричка… не дай бог они узнают о тебе, нам только этих проблем не хватало, – устало вздохнул Андрей. – Сиди тихо и не высовывайся. Завтра похороним тебя в море – и летай себе на просторе. Ну все, все, мне пора. Никак от вас не оторвусь. Соскучился, видать. Ухожу.

– Здравствуйте, господин советник… – Сын Надила горестно смотрел на бледное лицо мертвого отца, лежавшего в простом гробу, и только после того, как Андрей прикоснулся к его плечу, поднял глаза. – Он так вас уважал, вы даже не представляете этого. Чуть не молился на вас. Говорил – вы дали ему радость на склоне лет. Он никогда так много и интересно не изобретал. Хотел пожить, и вот – не повезло. Отец всегда лез везде – где надо и где не надо. Не сумел я его сберечь. Спасибо, что приехали. Вы не беспокойтесь, все будет как при нем. Я не хуже его умею работать с металлом, разбираюсь в механике. Последние годы он все больше и больше перекидывал дела на меня, занимаясь чистым проектированием. Команда наша цела, будем жить… – Губы Энара горестно скривились, и Андрей подумал, что тот сейчас расплачется. У него самого-то стоял ком в горле…

Андрей посмотрел в спокойное, умиротворенное лицо старого мастера и мысленно попрощался: «Прощай, товарищ. Жаль, что так вышло. Господи, прими его душу!» Потом перекрестился и тронул Энара за плечо:

– Мне нужно с тобой поговорить. Это важно.

– Сейчас? – недоуменно поднял голову тот.

– Сейчас. Прости, это очень важно.

Энар кивнул, встал с табурета и пошел к двери из комнаты, в которой прежде работал его отец. Пройдя по длинному коридору конторы, они оказались в комнате, как две капли воды похожей на кабинет старого мастера. Энар пододвинул один стул Андрею, сам сел на другой.

– Я слушаю. Знаю, что без веской причины вы бы не стали отрывать меня от прощания с отцом. Только сразу, без предисловий – скоро катафалк подъедет, пора на кладбище. Вы со мной поедете?

– Нет. Я простился с твоим отцом. А видеть, как его закапывают, не хочу. В своей жизни я много раз видел, как хоронят моих друзей, еще раз – не хочу. Извини.

– Я понимаю, – кивнул Энар. – Итак, я слушаю.

– Дай лист бумаги и карандаш. Ага. Теперь смотри. – Андрей быстро набросал несколько рисунков, и Энар с удивлением уставился на них.

– Вы что, серьезно? Этого не может быть!

– Энар, я похож на идиота? Или на пьяного? Или на наркомана? Делай такие штуки – они называются турели. Их нужно установить по угловым башням стены и просто на стене. Чем больше, тем лучше. Они должны простреливать все пространство, вращаясь на триста шестьдесят градусов. Самое главное – воздух. Впрочем, ты понял, что турели можно сделать и так, что они будут стрелять и вниз. Турель вращается вокруг оси, угол наклона пушки тоже меняется. У пушек днем и ночью должны стоять люди, готовые выстрелить – с огнем, как положено. Пушки постоянно заряжены – крупной картечью, с голубиное яйцо. Как только увидите, направляете пушки и стреляете не раздумывая. Если не успеете – вас спалят. Никому не говори, что это драконы. Скажи – есть сведения, что исчадия вызвали демонов и те могут напасть с воздуха. Кроме того, те, кто будет стоять на посту, должны иметь нарезные пистолеты – может случиться так, что времени на второй выстрел не будет. Надо, чтобы был шанс победить и без пушек. Еще раз – не считай меня идиотом, я знаю много такого, что тебе неизвестно. И сообщить информацию не могу. Прими как факт – на завод могут напасть несколько драконов весом в несколько тонн. Струя их огня бьет метров на пятьдесят, так что ближе этого расстояния подпускать нельзя.

– Если бы это были не вы, я бы не поверил, – потрясенно сказал Энар, – но вам не верить я не могу. Отец всегда говорил: «Энар, держись этого человека! Он знает много такого, что нам неизвестно. И в нем нет червоточины».

– Мне очень, очень, очень жаль твоего отца, – вздохнул Андрей, – надеюсь, ты будешь не худшим партнером, чем он. Я еще минуту тебя отвлеку – пока катафалка нет. Смотри сюда, мне нужно сделать вот такую штуку, твой отец не успел. Гляди – колесо, цифры…

Через пятнадцать минут Андрей уже ехал в город, грустный и печальный. Ему было жаль Надила, а еще он очень опасался за судьбу завода. И главное – за судьбу людей, которые там работали. Если драконы нападут, у персонала производства шансов не было ни малейших. По крайней мере до тех пор, пока не установят пушки. А вот тогда… тогда уже можно будет проверить, как драконья шкура держит свинцовые орехи!

Андрея захлестнул приступ ярости – это на совести драконов гибель тысяч людей! Это они раздули пожар мятежа! Неожиданно ему в голову закралась мысль: а не сам ли он стал причиной бунта? Может, как раз он-то и является первопричиной случившегося и главным преступником?

Выбросив эти мысли из головы, Андрей прикрыл глаза. Ехать до дворца было около часа, так что он мог спокойно подремать. Отряд гвардейцев из двадцати человек прикрывал его карету, если что и случится – он услышит. Спать-то когда-то все равно надо, не будешь же постоянно бодрствовать, ожидая нападения драконов.

– Обещаешь ли ты, Антана, заботиться о Балроне, как о себе самой?

– Обещаю!

– Милостью Божьей, нарекаем тебя императрицей Антаной! Правь нами словом Божьим и разумением своим! Да сбудется!

Патриарх возложил корону на голову женщины – та даже покачнулась под тяжестью украшенного драгоценностями золотого сооружения.

Эта корона передавалась из поколения в поколение императоров Балрона и служила именно для такой церемонии. Естественно – такую тяжесть на голове носить каждый день никто не собирался. Для повседневности был узкий золотой обруч с императорскими знаками. Впрочем, и тот носили не всегда. Зарт так вообще практически всегда ходил без него. Говорил, что корона ему давит на голову. Это шепотом сообщил Андрею Акодим, стоящий рядом с ним на церемонии.