Огненная проповедь - Франческа Хейг

– Не нужно недооценивать, какими сведениями они обладают, – сказал он. – Мы давно подозревали, что они составили список тех, кто, по их мнению, переехал на Остров. Вычислив тем же способом, каким они следят за Омегами последнее время. Теперь исчезнуть становится всё сложнее и сложнее. Хотя они не так решали, кого из пленных убить, а кого забрать с собой. Или не совсем так.

– Женщина со списком, – произнесла я, сомкнув веки и наблюдая, как это чудовищное зрелище разворачивается перед глазами. – Это была она.

– Я не видел ее клейма с бастиона, – сказал Пайпер, – но, должно быть, это действительно была Исповедница. Я заметил, как солдаты держались от нее на расстоянии – она ведь не Альфа. Но при этом немедленно выполняли ее приказания. Она проверяла пленных по списку, но часто наклонялась или, закрыв глаза, прикладывала ладонь к их головам. Затем она лишь кивала, и солдаты подходили и перерезали горло.

Я всё это видела. Ее кивки казались более жестокими, чем клинки солдат, рассекающие плоть. С ошеломляющей небрежностью она посылала едва заметный кивок стоящим в ожидании солдатам и тут же переходила к следующему пленнику.

Зои заговорила первой:

– Сколько ушло с Острова?

– Больше двух третьих ушли на лодках. Все дети и почти все мирные граждане. Но второе плавание снарядили в большой спешке, да и корабли были перегружены. Один осел в рифах. Нам удалось спасти троих, посадив их в детские ялики, а затем спрятав в пещерах. – Он невесело засмеялся. – Не слишком-то это помогло тем троим – они остались на Острове в ту ночь, когда прибыли Альфы.

В тишине вновь нахлынули воспоминания о сражении, такие живые и яркие, что, казалось, я снова чувствовала запах крови и вина. Я знала, что Кип и Пайпер тоже думали об этом.

– Вы видели, как сражение началось, – продолжил Пайпер. – Когда вы уехали, многое пошло, как ты и говорила. Северный тоннель пал после полуночи, но мы устроили за ним баррикады. Они заполонили всю кальдеру. На улицах, у закрытых домов вспыхивали бесчисленные схватки. Однако они были осторожны – Альфы, я имею в виду. Они убивали, но не без разбора. Выкуривали людей огнем.

– И в конце? – Зои проявляла нетерпение.

– Нас просто захватили. А немного погодя стало ясно, что больше нечего защищать. Они спалили город дотла, заблокировали тоннели. Разрушили главные ворота в крепость. Мы держали только верхние этажи. Когда они зарезали большинство пленных во дворе, нас, должно быть, осталось около девяноста, живых и не схваченных, против шести сотен солдат. Мы бы никогда не выбрались из крепости живьем, если бы они убивали всех подряд. Никогда бы не подумал, что буду благодарен Исповеднице. – Он точно выплюнул ее имя. – Но они по возможности старались никого не убивать, пока не собрали всех пленных во дворе и она их не проверила. Поэтому мы воспользовались их замешательством и сбежали из крепости. Темнота и дым тоже сыграли нам на руку – к тому времени они спалили половину города. Они думали, что в любом случае держат нас в ловушке. Они же не знали о лодках в пещере, так что, когда мы перешли через край кальдеры, они устремились в гавань. Когда мы направились к восточной стороне, они, верно, подумали, что мы собираемся уплыть.

Снова раздался невеселый смешок.

– Они не моряки, это точно. Мы сели на плоты и челны в рифах, а их большие корабли не смогли подобраться к нам. Да и много шлюпок застряло, когда попытались погнаться за нами. Они не смогли поймать нас, несмотря на наши смешные лодчонки. У нас был самый убогий флот, какой вы когда-либо видели. Кроме того, мы никогда не плавали в таких посудинах до материка. Однако мы знаем рифы в обратном направлении, они же в темноте не могли и сдвинуться с места. Да и за рифами, где на якоре стоял их флот, людей почти не осталось, кроме кораблей с пленными. Мы захватили два их корабля, прежде чем они поняли, что происходит. На других даже не было команды, чтобы отправиться за нами в погоню. Но думаю, что к тому времени они уже поняли, что не найдут того, кого искали.

– Как они могли это узнать? – спросил Кип.

– Исповедница узнала, – сказала я. – Она почувствовала это, я уверена.

– Может быть. Но она им и не понадобилась. Они просто спросили.

– А я и не знал, что вы успели с ними сдружиться.

Пайпер пропустил мимо ушей язвительную реплику Кипа.

– Солдаты согнали всех пленных во двор и, прежде чем начали их убивать, прокричали об этом.

Последовала пауза, но я уже знала, что он сейчас скажет.

– Они объявили, что отпустят всех, если мы выдадим вас двоих.

Я почувствовала резкий вздох Кипа, обдавший мое плечо. Я закрыла глаза, хотя в такой темноте это не имело значения.

* * *

Я проснулась рано, удивляясь, что мне вообще удалось поспать. Я не хотела никого видеть и с облегчением заметила, что тишину в пещере нарушает лишь сонное дыхание. Однако, отодвинув мокрый от росы плющ, заслонявший вход в пещеру, я увидела снаружи Пайпера: он методично точил нож о камень, на котором сидел. С самого Острова я не видела его при дневном свете. Небо едва окрасила заря, но было вполне светло, чтобы разглядеть его раны: на две трети заплывший глаз и длинный порез на руке.

– Всё не так ужасно, как выглядит. Зои вообще едва ли это почувствовала, – сказал он. – А глаз и вовсе несчастный случай – я случайно ударил веслом по лицу, когда мы спускали лодки из пещеры.

– Не нужно мне врать, – попросила я.

Он посмотрел на меня с полуулыбкой.

– Да, похоже, не стоит и пытаться. – Он потрогал опухший глаз. – Мы оба знаем, что я рискнул, позволив тебе уйти. Когда я сообщил об этом Ассамблее, некоторые из них дали понять, что они по этому поводу думают. А за синяк должен благодарить Саймона.

– Прости, – вымолвила я. – Теперь для тебя всё кончено, да? С Ополчением?

Он пожал плечами.

– Ну, я теперь не лидер, но это не имеет значения. Я продолжу работать, если еще осталось Ополчение, ради которого стоит работать.

– Ну а это, – я указала на рану на его руке. – Это ведь не от твоей Ассамблеи.

Я наклонилась поближе и увидела, что порез уже зашит, хоть и неаккуратно.

– Нет, то был какой-то солдат Совета, – он проследил за моим взглядом. – Я знаю, выглядит не слишком мило. Если честно, это зашила однорукая женщина в лодке, да еще во время качки.

Я засмеялась. Он подвинулся, освободив для меня место на плоской верхушке камня.

– Прости, я-то уж точно не должна смеяться, – извинилась я. – Больше, чем кто-либо.

Он взглянул очень внимательно. Я даже смутилась, когда лицо Пайпера оказалась так близко, что можно было разглядеть волоски на его щетине. Я посмотрела вниз и увидела, что кожа вокруг раны на руке сморщена на каждом стежке.

– Ты плохо спала прошлой ночью? – спросил он.

Я покачала головой.