Жертвы - Джонатан Келлерман

– Правильно догадываешься, Ллойд.

– Я знаю, ты позвонишь, если что-нибудь найдешь.

– Ты узнаешь одним из первых.

– Одним из?..

– Рассчитываю, что сначала позвоню своей семье в Индиану, Ллойд. Чтобы доказать, что я здесь действительно работаю.

Бамбургер рассмеялся и повесил трубку.

Положив телефон, Майло протер глаза, потом все лицо, поиграл неприкуренной сигарой.

– Только что пришло в голову, – сказал я. – Уильямс подчищает хвосты. Нужно предупредить Клеффера.

Сигара сломалась в его пальцах. Майло бросил ее в мусорную корзину.

– Он достаточно сильно ненавидел парня, чтобы тогда увести у него девушку, а теперь… Боже.

Домашний телефон Клеффера не отвечал. На звонок в «Беппо Биппо» последовал высокомерный ответ:

– Шеф готовит.

– Скажите шефу, что лейтенанту Стёрджису нужно с ним поговорить.

– Это невозможно…

– Сделайте возможным.

Дожидаться ответа пришлось под аккомпанемент бьющей по мозгам техно‐музыки, тупо повторяющей одни и те же два аккорда.

Человек с противным голосом снова взял трубку.

– Он создает суфле из мидий, это нежное блюдо, его нельзя беспокоить.

– Как насчет жизни? Она ведь тоже довольно хлипка, нет?

Шум на том конце провода. Музыка.

– Вы что-то сказали, сэр?

– Ничего.

– Я передал ему ваше сообщение, сэр. Ему все равно.

Майло уставился на трубку.

– При чем тут выживание, когда он готовит суфле из мидий, – пояснил я.

Он разразился хохотом – и продолжал содрогаться в конвульсиях, пока брал пистолет, ключи и рацию.

– Куда? – спросил я.

– Идиот этого не заслуживает, но идем.

Мы миновали ресторан и проехали по соседним улицам, высматривая фургон Дж. Дж. Уильямса, зарегистрированный на Мередит Сантос «Лексус» и серую «Короллу» с номером 775S ХХХХ неизвестного владельца.

На четвертом круге позвонил Фрэнк Гонзалес и приподнял тень завесы над транспортной тайной на одну треть.

– «Тойота» только что подана в розыск. Женщина припарковала ее возле ресторана морепродуктов в заливе Вентуры. Зашла за заказом, ключи оставила в машине.

– Опять кухня, – сказал Майло. – Пробовал когда-нибудь суфле из мидий, Фрэнк?

– Звучит мерзко, – ответил Гонзалес. – Кроме того, у меня аллергия на моллюсков.

– Значит, Уильямс менял машины, но никаких следов его фургона нет?

– Пока нет; подразделение полиции в Вентуре проверяет побережье залива, опрашивает людей в туристических магазинах. У них тут приглашают на экскурсию с наблюдением за китами; может, ублюдок прыгнул на катер, куда-нибудь уплыл, и счастливо оставаться…

– Не дай бог, капитан Ахав.

– Нет, я Измаил, – сказал Гонзалес. – Хороший парень[61].

Мы сделали еще три круга. Убедившись, что ни одна из машин не припаркована поблизости, Майло велел мне остановиться в квартале к северу от Мелроуз.

Он отстегнул ремень безопасности.

– Ладно, фанаты «Нэшнл джиогрэфик», пора обследовать мир чревоугодия.

– Может, мне лучше пойти одному? – спросил я.

– Почему?

– Уильямс видел нас обоих, но мне будет легче незаметно проскользнуть внутрь, не привлекая лишнего внимания.

– Думаешь, Уильямс может быть там?

– Всякое может быть.

– Почему это тебе будет легче?

– Я не выгляжу как коп.

Он осмотрел мою одежду. Черная водолазка, джинсы, коричневые матерчатые туфли. На нем был давно потерявший форму серый костюм, ношеная рубашка, то ли до белизны застиранная, то ли некогда бывшая белой, и непонятно из чего сделанный тощий галстук.

– Я что, не сойду за хипстера, любящего изысканную кухню?

– В таком месте еда не главное, – пояснил я.

– А что главное?

– Пока не уверен.

Майло немного подумал.

– Ладно, только не задерживайся надолго и держи телефон под рукой, с моим номером на экране. И дай мне знать, если заметишь что-нибудь хотя бы отдаленно интересное.

* * *

Я вступил в помещение, наполненное шумом и ароматами. Прямо в обеденное время, когда зона ожидания ресторана была забита голодными людьми, жаждущими получить маленькую порцию за большие деньги.

Оглядев толпу, я бросил взгляд в открытый проем, за которым располагалась кухня. Как и в первый раз, там кипела бешеная активность.

Но в отличие от первого раза Дариус Клеффер участия в ней не принимал.

Я заметил его за столиком на двоих у левой стены ресторана. Он сидел ко мне спиной, и узнать его помогли «ирокез», татуированная рука и черная форма шеф-повара.

Компанию ему составляла женщина за двадцать с длинными черными волосами. Ее удлиненное лицо по диагонали перерезала косая челка. С ушей свисали гигантские золотые кольца.

Серьезный макияж глаз и румяна на щеках. Большие темные глаза.

На ней был красный топ-джерси без рукавов, серебристые джинсы, серые замшевые сапоги с каблуками в полфута. Левую руку покрывала сине-багровая татуировка. Остальная кожа была белой, как рыбье брюхо.

Приятное, но ничем не примечательное лицо.

Замечательное тело.

Монументальный бюст, манящий из овального выреза красного топа. Вырез настолько глубокий, что едва прикрывал натягивающие ткань соски. Расщелина между грудями казалась такой глубокой, что там поместилась бы книга в мягкой обложке.

Говорил только Клеффер. А она поправляла волосы, хлопала ресницами и улыбалась.

Оба они подались вперед, их лица находились в нескольких дюймах от бутылки с белым вином, стоявшей между ними. Жидкость наполняла стаканы на одну треть. На тарелках лежали не опознанные мною лакомства.

Голос во главе очереди объявил:

– Извини-и-те, еще не-е-ет. – Тот самый противный голос, что мы слышали в трубке. И никакого в нем сожаления, только злорадство.

В зону ожидания продолжали протискиваться люди с улицы. Человек за стойкой воспринял это как сигнал игнорировать всех и сделал вид, что просматривает журнал бронирования мест.

Наблюдая за ним, я внезапно вздрогнул. На первый взгляд он обладал поразительным сходством с Дженсом Уильямсом.