Зона Посещения. Должник - Сергей Вольнов

Наконец взобрались. Наверху все оказалось в точности, как описывал напарнику Орел. Теперь им нужно было преодолеть диаметр, полсотни метров до противоположной точки на окружности кромки. Реверс присел и изучил небольшую россыпь кристалликов. Черные, блистают гранями… Одна из аллотропных модификаций фосфора.

Небо над головами распростерлось совсем не зимнее. Синее, чистейшее, просторное, раскинувшееся на всю свою ширь. В таком безоблачном состоянии оно как никогда выглядело свободным и необъятным.

Но внезапно Реверс, выпрямившийся во весь рост и сделавший несколько шагов вперед, резко замер, будто врезался в невидимый блок. Орел тоже остановился, держась позади, и с интересом глянул на напарника. Потом перевел взгляд вперед, туда, куда они шли…

Там, на некотором расстоянии от сталкеров, обнаженные мужчина и женщина любили другу дружку. Они висели прямо в воздухе, примерно в метре над землей, но это обстоятельство им ничуть не мешало. Казалось, можно подойти и потрогать – настолько реальным было зрелище. Причем в мужчине без труда узнавался… Реверс, а его партнерша, черноволосая тоненькая девушка, обладала такой сокрушительной женской привлекательностью, что на месте Реверса помечтал бы оказаться каждый нормальный мужчина.

Понятное дело, парочке внезапные наблюдатели были до лампочки. Слившимся в единое тело мужчине и женщине в такие минуты наверняка вообще до фонаря вся вселенная, их всеобъемлющий мир – только они сами, двое.

– Чаша вытягивает самые сильные образы из твоего подсознания, – выдержав паузу, объяснил Орел, поравнявшийся с напарником, чтобы видеть его лицо. – И материализует твои несбывшиеся желания.

Реверс, стиснувший челюсти, судорожно втянул воздух носом.

– Поэтому ни к чему не привязывайся, – подытожил бывший ловец желаний. – И когда попадаешь в незнакомые локации, подсознание как можешь заглушай, блокируй на всякий случай… а то еще сбудутся не в проекции, а в реале. Закрываться ты научишься, надеюсь.

В центре диска, на некотором расстоянии друг от друга, образовывая кольцевой частокол, висели в воздухе узкие пластины. В полуметре над белой поверхностью, изогнутые снизу, размером с саблю кавалериста, целиком из черного фосфора.

Орел предупреждающе покачал головой, заметив, что Реверс наконец отвел ошалевший взгляд от слившейся парочки и перевел его на черные ленты.

«Не трогай!»

Но Реверс и так должен был понимать, что «совать пальцы в розетку» чревато.

Стоило ему перевести взгляд, и проекция исчезла. Вмиг, как изображение выключенного дисплея.

Реверс снова втянул судорожно воздух и шумно его выпустил через рот. Орел похлопал его сочувственно по плечу, и они пошли дальше. Обогнув и центральное кольцо, и точку, над которой висела проекция.

До противоположного края добрались без эксцессов, перевалили кромку и по отвесной стенке опустились на второй диск. Десятиметровый перепад – детская игра для сталкеров Трота, лазавших по километровым вертикалям.

Здесь преобладал черный. Идти до противоположного края было не только дольше, но и гораздо опаснее. Фонтаны ядовитого белого пара били из трещин. Трещин и дырок было много, некоторые неактивны, но стоило наступить на неровность, и она могла рвануть. Белый фосфор летел брызгами в разные стороны, лился, вырывался наружу струями.

Передвижение напоминало ходьбу по минному полю. Десять раз подумать, прежде чем ставить ногу туда или сюда, выжидать, когда в отдельных фрагментах интенсивность спадет, и тогда можно пройти, проскользнуть…

– Время здесь относительно, – сказал Орел напарнику. – Оно не течет, не чувствуется, появляется и исчезает хаотично, как эти фонтаны.

Осторожно ступай, осторожно… Помни, каждый шаг может стать последним в пути.

Чутье у Реверса обострилось до предела, как никогда раньше. Но он справлялся, просчитал и почуял варианты, ведущие в дальнейшую жизнь. Почти справился… Когда оставалось несколько шагов до спасительного дальнего края, он едва слышно сказал:

– Все равно я бы еще раз прошел здесь, чем увидеть еще раз то… там, на белом…

И тот же миг дунул ветер. Стеганул, налетел со всех сторон – порывистый, сильный, рваный. И начал кромсать, раздувать фонтаны, разметывая несущие смерть частицы фосфора куда только можно. Реверс согнулся, закрыл голову руками и побежал, заслоняясь от этой бури, в последние мгновения уворачиваясь от настигающих его фонтанов и матерясь сквозь зубы – не от злости, скорее от неожиданности и всплеска адреналина.

У него не было возможности даже повернуть голову и разглядеть, что с Орлом. Ему оставалось только бежать, не останавливаясь, первостепенная цель – выбраться из этого пекла. И фосфорное буйство осталось позади, и ему, кажется, померещилось, что он по инерции убежал слишком далеко и летит вниз со скалы, но, открыв глаза и сориентировавшись, напарник понял, что перевалил через край, инстинктивно нащупал руками и ногами выступы и трещинки и сейчас лежит на крутом склоне, прилепившись к нему и не скатываясь, живой, живой…

Он приподнял и вывернул голову, чтобы поискать загоревшимся взглядом Орла, и заодно скользнул глазами по небу. По-прежнему синее и чистое, оно висело вверху и никуда не делось. Ему вообще не было никакого дела до того, что там творится на Земле.

Орел прижался к склону в паре метров левее. Он с интересом наблюдал за движениями напарника, сменой его состояний и выражений на лице, отнюдь не бесстрастном сейчас.

– Теперь спускаемся, – сказал он, когда понял, что Реверс его заметил и осознал, что не один на склоне лежит. – Тут градусов сорок пять крутизна, не больше, как по бульвару прогуляемся. Ты взял обе вершины.

Реверс промолчал. Только еще раз судорожно втянул воздух носом и шумно выпустил его ртом.

* * *

…Бабаище.

Об этом мифическом мутанте, обитающем в Розовой Роще, много баек ходило среди обитателей Трота. Его фактически никто и не видел, но стойкие легенды о нем в российской Зоне не исчезали с давней поры, чуть ли не с первых лет после распада Союза. Внешность описывалась всегда одна и та же.

Основной прикол головы этого чмошника в том, что макушка, свод черепа у нее числом один, а полноценных нижних и верхних челюстей со ртами – два. Рук – громоздких, непропорциональных, обросших чем-то вроде мха, тоже две. Зато ног вообще не видно, они скрываются в облачке тумана, который всегда клубится внизу туловища. Может, этот туманчик и есть нижняя половина Бабаища.

В Розовой Роще всегда хватало разных тварей, но и на хабар она была урожайной. Сюда многие охотники за зонниками соваться отваживались, но за многие десятилетия ни один бродяга в Троте не сказал, что видал это чудище собственными глазами. Только пересказы из третьих уст. Страшный Бабаище всех, попавшихся ему, с энтузиазмом лопал в два горла. Но кто-то ведь выжил, чтобы его описание донести до других сталкеров… Если, конечно, этот монстр не являлся полной выдумкой аналогично бабайке из детских страхов, от которого и получил имечко.