Красота - это горе - Эка Курниаван

– Если мы выдадим Ренганис замуж против ее воли, она непременно что-нибудь натворит, – уверяла она.

Ей ли не знать, какова Ренганис Прекрасная. Отец с матерью тоже все понимали, но, казалось, рукой махнули. Довольно и того, что Майя Деви, как и ее старшие сестры, незаконное дитя Деви Аю, – еще не хватало, чтобы Ренганис Прекрасная повторила бабушкину судьбу. Даже Маман Генденг, далеко не образец добродетели, и тот горевал – его дочь изнасиловали, а он, гроза города, ничего не знает. Он чуял, что столкнулся с опаснейшим за всю свою жизнь врагом.

– Я дал ей имя Ренганис, – сокрушался он, – а принцесса Ренганис, как известно, вышла замуж за пса.

Незадолго до свадьбы он взял напрокат стулья для банкета. Перед домом будет играть уличный оркестр. Не зная, куда себя деть, с головой ушел он в свадебные хлопоты.

– Неправильно это, дядя, – убеждала его Ай. – Не нужна ей никакая свадьба. Скажи мне, почему всем беременным обязательно надо замуж?

Маман Генденг отмахивался от ее назойливых расспросов и продолжал готовиться к свадьбе как к своей собственной. Доктор объявил, когда Ренганис Прекрасная должна родить, и свадьбу назначили на другой день после родов.

Пока повитуха принимала роды, Ренганис Прекрасная называла малыша собачьим сыном, а родители все твердили о замужестве. В ночь накануне свадьбы Ренганис сбежала, прихватив ребенка.

– Наверное, ушла к Ай, – предположил отец.

Бросились к Ай, но даже та не знала, что случилось. Поднялся переполох. Они вернулись, надеясь, что дочь уже дома, но нашли только записку на клочке бумаги: “Я ушла, чтобы выйти замуж за пса”.

Открою секрет: это Крисан раскопал могилу Ай и спрятал труп у себя под кроватью. Раньше каждое утро смотрел он в окно своей спальни на заднюю веранду дома Шоданхо. Ай тогда, конечно, была жива, и он ждал, что она выйдет сонная умываться к крану у пруда с рыбами. Подходил он к окну и днем, посмотреть, как Ай с матерью нарезают к ужину курятину или батат; но в тот день Ай не появилась, потому что была уже мертва, а труп спрятан у Крисана под кроватью.

Крисан испугался, что люди уже знают о разрытой могиле, и представил, как Шоданхо – тот в последнее время заметно сдал, но по-прежнему командовал военным округом – услышит, что могилу разрыла собака. Он, конечно же, не поверит, ведь яма глубока, а сверху защищена прочными досками.

“На такое способен только человек – точнее, один человек, Маман Генденг”. Вот что, наверное, скажет Шоданхо.

Крисан был доволен, что оказался хитрее всех. Наверняка Шоданхо еще держит зло на премана, Мамана Генденга, но тот никогда не раскопал бы могилу Ай, у него одно на уме – найти дочь, Ренганис Прекрасную, которая убежала из дома. Еще раз повторю, раскопал могилу Крисан, а труп надежно спрятал под кроватью и теперь удивлялся, что никто его не заподозрил.

Землю он рыл по-собачьи, решив, что Ай не разозлилась бы – скорее, наоборот, была бы рада. Пустил в ход руки-ноги, и даже сейчас, через неделю после похорон, земля оставалась мягкой. Копал он всю ночь, без передышки. Даже пса бездомного привел, чтобы порадовать Ай, и тот тихо сидел, привязанный к стволу плюмерии. Увидят люди собачьи следы – подумают: пес; а свои следы Крисан тщательно стер.

Тяжело копать без лопаты, но так бы и собака рыла, лапами, разве нет? Он вообразил себя псом, даже язык высунул – пусть Ай радуется, глядя на него с небес. А когда в разгар этого безумного дела во рту у него пересохло, подбежал на четвереньках ко рву с водой на краю кладбища и залакал. Так работал он с половины восьмого вечера, а к трем часам ночи завиднелись наконец доски.

Доски лежали в ряд, чуть под уклон. Сдвинув несколько, вытащил Крисан из ямы тело Ай, завернутое в саван. Ай оказалась легче перышка, и сердце у Крисана дрогнуло от непонятной радости. Наконец-то можно обнять Ай крепко-крепко, как ему хочется, ну и пусть она мертвая. От савана исходил странный аромат, как от цветочной клумбы. Разумеется, благоухали не цветы, а девичье тело.

Отвязав бездомного пса, взвалил Крисан на плечо мертвую Ай и заспешил домой, ступая осторожно, – в этот час люди уже проснулись, собираются в мечеть. Зеленщики торопятся на рынок открывать свои палатки, да, может быть, кто-то идет по большой нужде к кладбищенским прудам.

До дома добрался он благополучно, никем не замеченный, даже мать и бабушка (после смерти отца Мина поселилась у них и обшивала всю семью), которые с утра уже на ногах, его не увидели. Он зашел в дом через кухню, пробрался на цыпочках к себе в комнату и спрятал труп Ай под кровать. Вернулся в кухню по своим же следам, вытер всю грязь, что натащил с улицы, – тщательно, как школьная уборщица, – и решил взглянуть на тело. Вытащил из-под кровати Ай, развернул саван.

И в тот же миг знакомый аромат наполнил комнату и Крисан увидел тело Ай, такое свежее. Девушка будто прилегла на пол да так и уснула. Крисан ничуть не удивился – он был уверен, что тело Ай останется нетленным, пролежи оно в земле хоть годы, а то и века; даже щеки и те слегка румянились, как при жизни.

Ему стало вдруг неловко смотреть на ее наготу. Снова укутал он тело в саван, оставив только лицо, чтобы еще полюбоваться. И зарыдал от горя: умерла, бросила его одного на белом свете! Но слезы одиночества вскоре сменились слезами благодарности: даже после смерти Ай осталась нетленной, хранит вечную красоту, и все ради него. И в безумном порыве бросился он целовать щеки мертвой девушки.

Крисан любил Ай уже давно и был уверен, что и Ай любила его с самого начала – может быть, с тех пор, как они вместе качались в люльке. Ай приходилась ему кузиной, как и Ренганис Прекрасная. Ай была старше на двенадцать дней, и лицо ее знал он с рождения – она лежала на руках у матери, Аламанды, когда та вместе с его отцом и Шоданхо стояла рядом с роженицей. Кто скажет, может быть, любовь с первого взгляда случается и у младенцев. Вдобавок Шоданхо тогда сказал: “Надеюсь, дети наши станут парой”. Наверняка Крисан услышал его слова, едва появился на свет, и верил, что они друг другу предназначены. С первой минуты были они неразлучны – вместе плакали, вместе мочили штанишки, ходили в детский сад, а потом и в школу, – и понял однажды Крисан, что с самого начала любил Ай.

Но отважиться на признание было нелегко – как-никак Ай ему кузина и близкий друг. Признание разрушит их нежную дружбу, ну а если молчать, Ай никогда не догадается о его чувствах, и он себе не простит, если его опередит другой, – вот чего он больше всего на свете боялся. Он бы не вынес боли, скорее повесился бы.

Мешало и кое-что еще: кроме Ай и Ренганис Прекрасной, друзей у него не было. Ни с матерью, ни с бабушкой не поделиться, тем более с дядьями и тетками. И в дневнике не напишешь – Ай все равно отыщет, куда ни прячь. Все это было бы не страшно, знай он точно, что Ай его любит, – но наверняка не скажешь, лучше не обольщаться. Невыносимо будет, если Ай узнает о его любви, но сама его не любит. Положение не из приятных. Ну зачем выпало ему родиться братом Ай? Когда пришел на автовокзал сын могильщика и попросил у Мамана Генденга руки Ренганис Прекрасной, Крисана охватил ужас. Кто-то заявил на весь мир о своей любви к Ренганис Прекрасной – не сегодня-завтра кто-то явится и к Шоданхо, просить руки Нурул Айни. Надо всех опередить во что бы то ни стало.