Ликвидатор. Исповедь легендарного киллера - Алексей Шерстобитов

После отъезда «Кондрата» позвонил Андрей и сообщил название отеля, попросив последить за его постояльцами, при попытке уточнить личность, ответил: «Ты сам увидишь». Выходов в здании было два, пришлось светиться в фойе, упиваясь кофе. Их было двое: Андрей «Курганский» и Александр Черкасов — соучредитель «Арлекино» на Таганке, единственный из его владельцев, на которого странным образом до того времени не было совершено покушения. Двое из его партнёров к тому времени были уже убиты. Правда, сам он через несколько лет чудом остался цел после расстрела Маратом Полянским его Land Cruisera, стоящего в пробке в 2000 году. Получив пулю в голову, он остался жив, но потерял охранника.

Настроение наблюдаемых выдавало их бесшабашность и весёлость предполагаемого мероприятия, на которое они уходили. Других задач я не получил. Проконтролировав их выход и посадку в такси, последовать за ними не успел, но узнал номера проживания и фамилию, под которой Колигов прибыл и зарегистрировался, — тоже дорогого стоит! И был таков. Ещё пару дней я делал то же самое, но безрезультатно, и прекратил.

Приехал Пылёв по каким-то своим делам, но мы встретились, отобедав и приятно поболтав, впрочем, зацепив и дела. Далее он поспешил на встречу с Таранцевым, а я, через пару дней, в Москву.

Следующая поездка, в конце 1996 года, зимой, в Рим, продлилась достаточно долго, около трёх недель, и не только могла, но и должна была увенчаться необходимым результатом, если бы не… По приезду, через 4–5 дней я встретился с «Осиным» человеком, который передал несколько приблизительных адресов предположительного появления нужного человека. До этого я протопал пять из семи холмов — столпов Великого Рима, посетил Колизей, открытый для посещений, несколько музеев, пинакотеку в Ватикане, в самом Риме — галерею Боргеса, поразился громадности размеров собора Св. Петра, который исследовал вдоль и поперёк, забравшись под самый купол, подивился планировке замка Святого Ангела — крепости, гробницы и даже когда-то тюрьмы. В этой столице античность не только сохранилась, но и ещё, казалось, дышала, несмотря на всю свою полуразрушенность, подтверждая звание «вечного города».

К сожалению, успел я немного, хотя с утра до вечера сбивал свои змеиные «казаки» по булыжникам древних мостовых, передвигаясь только пешком, вышагивая по 15–20 километров в день. Усталости не замечал, лишь насыщение своей любознательности, а вечер приносил другие наслаждения — за чашечками сваренного по своим рецептам горячего пахучего кофе, с порциями непохожих друг на друга «чизкейков» и «термису». Если бы эти продукты волшебной кулинарии и ощущения в этом городе можно было перенести на плато Тейды, Акрополь или балкон (на сегодняшний день уже не принадлежащей мне) усадебки в Калужской области, то с удовольствием сделал бы полный вдох и постепенно застыл а мраморную античную статую — от нежелания ни двигаться, ни мыслить, и от осознания своего ничтожного, но всё же участия в этом великом процессе существования, пусть и заметного сейчас только для меня одного. Нечто похожее на сидящего на Капитолийском холме в Вашингтоне мраморного Авраама Линкольна, но не с пером и деклараций Независимости, а с чашечкой капучино и кусочком тортика… Прошу прощения за иронию, но в написанном есть и доля правдивого ощущения.

Найдя переданные адреса: квартиру недалеко от Ватикана, где, оказывается, иногда жил и «Солоник», а сейчас начал появляться «Курганец», причём передвигаясь на той же самой машине — пятидверной Toyota RAV 4 с римскими номерами, спортивный зал на Виа Венетто — самый престижный в столице Италии, который пришлось посещать, и ещё пару мест, расположение которых не отложилось в памяти.

Неделю я «лопатил» беговую дорожку, удивляя инструктора, пробегая по 5-10 километров со скоростью 15–16 км/ч, так что он даже заучил фразу на русском языке: «Твои дела хорошо». Я показал ему на большое стекло в метре перед дорожкой, за которым проходило занятие аэробикой, и он, посмотрев на меня, понимающе кивнул — девушки в бикини своей пластикой и растяжкой кому угодно придадут силы и энергию. По три часа, в предполагаемое время появления «клиента», я предавался занятиям, бассейну, парилке и всему, что можно было найти в этом замечательном спортивном клубе. Силы росли, как и выносливость, было бы легче и интересней при наличии груши, но её здесь не оказалось, так же, как и ожидаемого человека. Но всё же дождался, определив и дни, и часы посещения, и место парковки в подземной стоянке рядом.

Вечером же — к квартире. Оружие обещали подвезти, пока же в моём распоряжении был только стилет, спрятанный в зонтике — постоянный мой спутник во всех путешествиях, в принципе, должно было хватить и его. Приехал «Ося» с кем-то из своих, будто специально для встречи с этим человеком, что я и проконтролировал. Правда, после этой встречи, возможно, что-то почуяв, «Курганец» съехал с квартиры, но тренажёрный зал посещал с прежней регулярностью. Буторин настаивал на действиях, Пылёв не возражал, да, думаю, он уже и не мог, попав под некую зависимость.

Наконец в очередной раз, дождавшись заезда в подземный гараж машины, зарегистрированной на один из греческих паспортов «Солоника» и там же купленной, я направился в подземный переход, куда был выход из гаража, и далее, переход в спортивный клуб. Надо отметить, что и спортивные залы и бассейн были расположены под землёй, наверху же размещался огромный парк, по тропинкам которого бегали те, кто предпочитал природу электронной беговой дорожке. Единственным местом без видеокамер, как раз и была часть этого перехода, где нужно было поймать его на небольшом пятачке в 5–7 метров «мёртвого», не обозреваемого техникой, пространства. В общем-то, дело точного расчёта. Как раз у этого пятака был небольшой закуток, где расположился аппарат для моментального фотографирования, куда я предполагал, в случае удачи мероприятия, перенести останки и таким образом спутать всё видеонаблюдение по временным рамкам — ведь оставшихся на видеоплёнке и проходящих по переходу людей будут десятки, а происшествие останется не зафиксированным. Оставалось только вовремя отворачиваться от направленных на тебя объективов. А также понимать, что вся остальная столица тоже находится под видеонаблюдением, а значит — нужно просто в нужном месте быстро поменять свою внешность и как бы исчезнуть. Гараж для подобного не подходил из-за необходимости ждать машину непосредственно у места парковки, а это несколько часов ежедневного ожидания, то есть стопроцентная засветка. И потом вечный город это не Москва, где практически в любом подъезде можно почти не мотивированно находиться сутками, сделать всё, что угодно, и после этого не оставить о себе ни свидетельских показаний жильцов, ни подозрений.

В этом переходе было большое окно, выходившее на скоростную автостраду, по которой непременно должен был проехать автомобиль, чтобы попасть на автостоянку спортивного клуба. Здесь тоже не было камеры, зато было очень удобное место для встреч, а долгое здесь местонахождение не вызывало подозрения. Увидев подъезжающую Тойоту и понимая, что до появления «Главшпана» осталось несколько минут, я направился занимать исходное положение. Рядом с местом акции был выход по ступеням вверх на улицу, как раз, недалеко от «автофото». «Клиент» остановился рядом с ним и будто ждал чего-то, разговаривая по телефону. Двумя лёгкими движениями освободив жало стилета, я направился, улыбаясь сам себе, и иногда, издалека, приветливо ему. Чем ближе я подходил, тем бледнее становилось его лицо и ниже от уха опускалась рука с трубкой «мобильника», уже что-то кричащей. Вокруг не было ни души и никаких лишних звуков, всё складывалось идеально, кроме одного: я не то, чтобы не хотел этого делать- не имел права! Лишив его женщины, лишать жизни? Он видел меня в зале и, наверное, подозревал, что я русский, скрывать это было бессмысленно, а помочь могло, в крайнем случае, могло оттолкнуть, но не насторожить — ведь не скрываю же… Оставалось 5–7 шагов, тело зонта и его ручка с блестящим остриём, разумеется, ему не видным, лежали в правой руке, и я чуть нагнул голову, и слегка тряхнул: длинные густые волосы под своей тяжестью скатились вперёд и почти закрыли лицо — я часто пользовался таким приёмом, когда не хотел быть узнанным, работало всегда и безотказно, правда, при одном условии — отсутствии ветра в лицо.