Записки военного коменданта Берлина - Александр Котиков

Фритц Ретман:

— Коллега Вольф и другие товарищи из западных секторов часто говорят, что им очень трудно разговаривать о нуждах рабочих. Там к нуждам рабочих безучастны.

Штольцман с завода «Сименс»:

— Я думаю, что все дело в комендантах. Хорошо бы, если бы снабжения хватило на весь Берлин.

Котиков:

— Я не уверен, что западные военные власти согласились бы на то, чтобы мы начали снабжать рабочие столовые и в Западном Берлине. Они первыми встали бы на нашем пути. Дело, видно, в том, чтобы западные власти убедили себя, что это необходимо. Один ученый педагог сказал когда-то: «Если кто хочет сделать, он ищет способы, кто не хочет сделать — ищет причины». Это очень хорошо характеризует нынешнюю обстановку в Межсоюзнической комендатуре. Мы ищем способы помочь берлинскому населению, ищем давно и настойчиво. Наконец помогли освободить Германию от гитлеровской тирании. Теперь ищем способы, как облегчить жизнь рабочих в Берлине. В поисках способов мы советуемся с немецкими рабочими, а западные военные власти ищут оправдания своему ничегонеделанию. В этом суть вопроса. Из своих очень скудных запасов мы нашли сейчас возможность обеспечить горячим питанием на предприятиях только 70 000 рабочих. Это не так много. Но мы сами уверовали, что путь наш правильный, и мы пойдем дальше этим путем.

Штольцман:

— Мы должны в своих секторах попробовать привлечь комендантов западных секторов к осуществлению этих целей.

Котиков:

— Недавно мы встречались с рабочими коммунального хозяйства. Перед этим они были в американской комендатуре и тоже просили помочь им. А их спросили там: а доллары у вас есть? Долларов у них не было. «Но если у вас нет долларов, вы и ничего не получите». Если бы рабочие подумали над этим поучительным уроком, они пошли бы другим путем и добились бы своего. Здесь есть товарищи с завода «Сименс»?

Штольцман:

— Да, это я!

Котиков:

— Товарищ Штольцман, наверное, знает, что «Сименс» до конца 1948 года выполнит работы на 2 млн долларов. Почему бы дирекции завода не взять 200 тыс. долларов из этой суммы и не купить продовольствия для рабочих столовых? «Сименс» заключил договоры на экспортные поставки еще на 3 млн долларов. Владельцы экспортируют товары, сделанные рабочими, и барыши кладут к себе в карман. А рабочие голодают. Так есть у рабочих возможность заставить капиталиста помочь своим рабочим? Есть, и очень грозная возможность.

Мы живем с вами вместе в одном городе с мая 1945 года и немного узнали друг друга. Вы, должно быть, заметили, что мы, если можем что-либо сделать, то делаем и не кричим по этому поводу, что мы берем обещанные рабочим Берлина товары из Советской зоны, и что можем делать, делаем. Другие берут продукты из Баварии, но кричат, что они привозят их из США, и что это стоит доллары. Здесь проглядывает физиономия капиталиста, дельца.

Бастоу:

— У нас на заводе в английском секторе наш цех самый сильный. Мы просили англичан об организации горячей пищи для рабочих на заводе. И они дали нам ее после долгой и упорной борьбы.

Котиков:

— Вы знаете, почему такое получилось? Рабочие начали бежать с завода на предприятия Советского сектора. Предприниматель был поставлен перед опасностью закрытия завода. Или возьмите одно предприятие «Сименс». По тем же причинам завод оказался перед опасностью закрытия. Администрация завода послала своих людей в Данию и закупила там продовольственные товары. И теперь на этом заводе организовали горячее питание для своих рабочих. И сделали это помимо английской военной комендатуры.

Бальдоу:

— Мы хотим бороться за свои права.

Освальд с завода в Веддинге:

— Очень плохо обстоят дела с рабочей одеждой у молодежи. Они из-за этого не могут закончить обучение мастерству. А молодежь нам нужна. Это наша смена. Им-то и нужно помочь в первую очередь. Ваши предложения нужно провести в одностороннем порядке в Советском секторе, даже если западные коменданты не согласятся принять их для всего Берлина. Эта мера сама по себе будет примером для всех, для борьбы на других заводах. Для нас она будет служить моральной поддержкой.

Котиков:

— Расскажите, пожалуйста, как обстоят дела на «Югенд Веддинг» по тем пунктам, которые мы поставили в Межсоюзнической комендатуре.

Освальд:

— За равный труд у нас получают равную плату. Рабочий день молодежи у нас сокращен. Все рабочие у нас пользуются социальным страхованием. Это все, чего мы добились. Во главе предприятия стоит дирекция. Мы думаем, что этот концерн надо национализировать. Члены производственного совета были предложены дирекцией.

Котиков:

— Везде сложилось дело так, что рабочие решают, кто должен быть в производственном совете. Ведь это рабочая организация?

Освальд:

— Мы не думаем, что вы хотите уравнять нас с предприятиями Восточного сектора?

Котиков:

— Зачем же уравнять? Но соблюдать рабочие интересы везде следует настойчиво. Какой же производственный совет может создать предприниматель, посудите сами? Наверное, такой, который ему нужен, а не рабочим? И далее, мы вносим предложение, полезное для рабочих всего Берлина. Нас это интересует. А что касается уравнения, то у меня недавно был прелюбопытный разговор с одним влиятельным политиком из Западного Берлина. Я сознательно не упоминаю его фамилии. Он спросил меня: «Что же вы, хотите ввести здесь советские порядки?» Я ему сказал: «Нет, мы советских порядков не собираемся вводить, мы вносим предложение о равной оплате за равный труд для всех, для женщин и молодежи. Разве это плохо?»

Собеседник:

— Нет, не плохо!

Я:

— Но это советское предложение? Оказывается, у нас есть и хорошие предложения. Мы предлагаем горячую пищу для рабочих на заводах, сокращение рабочей недели для подростков. Это хорошо?

Собеседник:

— Хорошо!

Я:

— Вот видите, и это предложение хорошее. Так почему же вы боитесь хороших советских предложений?

Собеседник:

— Нет, нет, мы боимся не этого. Мы боимся диктатуры пролетариата, которая ползет следом за этими предложениями.

Я:

— Эта «опасность» придет не с этой стороны. Вы спросите ваших рабочих, хотят ли они эту диктатуру пролетариата? Если да, то они этого добьются, и обязательно добьются. А мы не занимаемся экспортом советской власти в Германию. Внутреннее устройство общественной и государственной жизни в стране — дело народа той страны. Мы прекрасно знаем, что нам под силу, что непосильно для нас. У нас диктатура пролетариата была установлена в результате Октябрьской социалистической революции в 1917 году. Это вам известно, надеюсь. И вот теперь-то мне становится понятно, почему в наших беседах, в наших спорах, по нашим предложениям сразу спрашивают не о пользе предложения, а откуда оно, чье это предложение. Если советских представителей — вы механически против него, если предложение внес американский комендант, значит, спокойно можно обсуждать, значит, это хорошо. Разве можно строить деловые отношения так, не думая, по их источнику? Нет, конечно! А от такого бездумного подхода к жгучим вопросам жизни большого города страдают немецкие граждане, которым в высшей степени наплевать, кто предложил. Лишь бы это было полезно простому человеку. Слов нет, мы — разные люди, разных государств, но это не должно мешать нам взаимодействовать в интересах улучшения жизни простых людей, порученных нашему с вами попечению.