Преследуя Аделин - Х. Д. Карлтон

Будто она всего лишь его собственность, а не человек со своей собственной, мать ее, личностью вне брака с этим жалким типом.

– Рада знакомству, Аделин. Я Клэр, – говорит она, сжимая мою руку в легком рукопожатии.

Она представляется и Зейду, и дьявол делает шаг вперед и целует ее руку, притягивая к себе ее взгляд.

Это ни в коем случае не было пошлым. Но что-то в этом жесте выглядело успокаивающе, словно он давал ей обещание, о котором она даже не подозревала.

Улыбка Клэр ослабевает, и она осторожно высвобождает свою руку из хватки Зейда. Кажется, никто, кроме меня и моей тени, не заметил, как ее рука сжалась в кулак, чтобы унять дрожь.

Она нервничает. Боится. И каким бы ни был этот момент с Зейдом, он потряс ее.

Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что эту женщину обижают. Мой взгляд неуловимо обшаривает ее тело, но высокая шея, длинные рукава и длинное платье скрывают его. Это красивое платье, но оно явно предназначено для того, чтобы прятать синяки, которые, я не сомневаюсь, покрывают ее кожу под шелковистой тканью.

Две другие пары отходят в сторону, понимая, что Марк теперь ожидает приватной беседы.

– Мне нужно поздороваться еще с несколькими гостями, но, пожалуйста, я настаиваю, чтобы вы встретились со мной в моем кабинете примерно через час и выпили со мной. Мой дворецкий, Марион, будет рад показать вам дорогу, когда придет время.

Зейд улыбается, выглядя расслабленным. Может быть, потому что я уже знакома с чудовищем, обитающим у него внутри, однако я чувствую под его напускной непринужденностью намерение.

– Конечно, с удовольствием, – спокойно отвечает Зейд.

– Отлично! – восклицает Марк, широко улыбаясь. – И Аделин, я с нетерпением жду возможности поболтать с тобой о твоей прабабушке.

Он улыбается в последний раз, бросая на меня долгий взгляд, прежде чем отбыть с Клэр на буксире.

Зейд не ошибся. Этот человек определенно эксплуатирует единственную мою слабину – раскрытие убийства Джиджи. И что-то подсказывает мне, что он будет дразнить меня этой информацией, пока не получит все, что хочет.

Проблема в том, что я не знаю, чего он от меня хочет. Но что бы это ни было, в глубине моей души я чую, что оно способно оборвать мою жизнь.

15-е ноября, 1945

Я в такой ярости, что меня трясет.

В последнее время я заметила, что Джон пристрастился к азартным играм. Он поздно приходит домой, все время пьет и зол.

Он разглагольствует о том, что его обчищают, но похоже, что, кто бы ни были эти люди, они знают, что Джон плохо играет в покер.

Как бы то ни было, сегодня я получила письмо, в котором говорится, что наш дом конфискуется.

Обычно со счетами разбирался Джон.

Но сейчас я обнаружила, что все наши накопления закончились. Все.

Пришло время платить за обучение Серы, но их нет.

Я просто разрыдалась.

Он проиграл все наши деньги, и я понимаю, что отчасти это моя вина.

До того, как появился Роналдо, мы были счастливы…

А теперь. Теперь наш корабль пошел ко дну.

Я сломлена, и у меня нет дома.

Глава 25

Тень

Если я еще хоть минуту проведу в этом душном бальном зале, я начну стрелять в людей, просто чтобы снять напряжение. В этой комнате полно голов, в которые я был бы не прочь всадить пулю.

Адди все время рядом со мной, ее маленькая ручка цепляется за мою руку так, будто от этого зависит ее жизнь.

Это чертовски приятно.

– Давай убираться отсюда, – шепчу я ей на ухо.

От места между ее шеей и плечом исходит сладкий жасминовый запах, и мне приходится стиснуть зубы, чтобы не поддаться искушению откусить кусочек.

В памяти всплывает она на коленях, красная роза в ее волосах, когда она отсасывала мне, ремень на ее изящной шее… черт.

У меня вырывается рык, и мне стоит огромных усилий сдержать довольную ухмылку, когда я чувствую, как она дрожит.

Ее ответные реакции сильнее любых наркотиков. Это сводит меня с ума, и потребность обхватить рукой ее за шею и трахать до тех пор, пока ни один из нас не сможет дышать, просто непреодолима.

Эта женщина превратит меня в животное.

Ее голова поворачивается в мою сторону, а брови сдвигаются в замешательстве и, похоже, в гневе. Возможно, она думает, что я намерен совсем покинуть это место и лишить ее возможности раздобыть информацию об ее прабабке.

– Успокойся, сладкая маленькая мышка. Я имел в виду только эту комнату.

Она расслабляется, ее плечи опускаются.

Само собой разумеется, что все гости должны оставаться в бальном зале. Но если бы я всегда придерживался правил и приличий, то я бы не был там, где я сейчас.

В доме сенатора с девушкой, которая не должна хотеть меня.

Я беру ее за руку, наслаждаясь ощущением ее кожи на своей, и веду прочь из комнаты. Я жду, пока все взгляды не отвлекутся от нас, и проскальзываю в дверь, чтобы выйти в большой коридор.

Сейчас самое время обыскать дом и посмотреть, что я могу обнаружить в убежище педофила. Но я хочу немного ослабить напряжение, хлынувшее в плечи Адди, – из личных мотивов.

Пока что она ведет себя просто охренительно. Несмотря на очевидную нервозность, ей удалось заставить каждого человека в этом зале влюбиться в нее. Если уж на то пошло, ее застенчивая, невинная манера поведения и обходительные слова для этих людей – это ежедневная доза тех таблеток, которые выписывают им по рецепту, чтобы поддерживать их в здравом уме.

Она в равной степени впечатляет и возмущает меня. Потому что все, что этой женщине удалось сделать, – это заставить этих людей захотеть увидеть ее снова. А это последнее, чего мы оба хотим.

Я достаю свой телефон и набираю быстрое сообщение Джею, прося его позаботиться о камерах безопасности. Я заметил их десятки только у входа в бальный зал, и уверен, что у Марка есть целая команда, активно ведущая наблюдение, чтобы убедиться, что никто не делает того, что делаем мы сейчас.

Марк сразу же получит предупреждение, и нас поймают еще до того, как мы получим шанс повеселиться.

Джей подтверждает, что камеры готовы, и мы с Адди уходим. Ее каблуки звонко цокают по кафельному полу, пока мы пробираемся по лабиринту коридоров и комнат.

Время от времени я открываю двери