Солнце цвета ночи - Дмитрий Казаков

– Неужели убьет? – на лице Арнвида было недоверие. – Все же бог, не гадюка какая…

Тескатлипока превратился в человека, в руке его сверкнуло зеркало, из него ударили струи черного дыма. Поползли в стороны, затмевая небо. Ивар обнаружил, что не видит ничего, даже земли под ногами.

– Всем не дергаться! – крикнул он. – Не хватало потерять друг друга!

– Как же, дернешься тут, – прозвучал из марева мрачный голос Нерейда. – Сразу мордой в камень.

Туман казался густым, будто масло, Ивар напрягал глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то, потом понял, что клубы уплывают вверх, рассеиваются, открывая усеянное звездами небо.

Луна вновь выползла из-за горизонта и торопливо карабкалась к зениту, а на месте битвы сидел на земле Гримгельмир и с болезненной гримасой щупал бок.

– Удрал-таки бог, – сказал Нерейд с досадой. – Хитрая сволочь. Напускал дыма в глаза и дал деру…

– А что ему оставалось? – Ивар засунул меч в ножны. – Эй, Гримгельмир, ты цел?

Отпрыск великанов поднял голову, ответил глухо:

– Мои кости крепче стали, а кожа прочнее камня! Если кто-то ухитрится нанести мне рану, то вряд ли вы, люди, сумеете ее вылечить!

Но когда встал, то шатался, словно возвращающийся из таверны гуляка. С тяжким кряхтением прошел к костру и улегся на место. Закрыл глаза и задышал ровно и спокойно.

– И нам спать пора. – Ивар ощутил, как зевота выворачивает челюсти. – Надеюсь, что никакая тварь не нападет сегодня…

Склон выглядел отвесным, как крепостная стена, там и сям виднелись бугорки, выбоины.

– Ты уверен, что нам туда? – Ивар повернулся к Гримгельмиру, посмотрел с подозрением.

– Выход в мир людей наверху, это я знаю точно, – ответил внук Вафтруднира. – Если найдешь другой путь, я первым скажу «ура».

Ивар поглядел вправо, потом влево – там и там непроходимые скалы, где муха сломает ноги, поплевал на ладони и решительно шагнул вперед.

– Хорошо, что ничего на завтрак не ели, – услышал за спиной голос Нерейда. – Чем человек легче, тем проще ему падать, а лишняя тяжесть вниз тянет.

– С такой высоты как ни падай, результат будет один – кровавая лепешка, – задумчиво ответил Арнвид.

Ивар ухватился за подходящий уступ, поставил ногу на другой, шагнул выше, где заметил узенький, в лезвие меча карниз. Под ногой скрипнуло, сапог поехал, но конунг был уже выше, прижался животом к скале.

Двигался осторожно, чувствуя себя многоножкой, что ощупывает путь десятками конечностей. Рукоять меча терлась о камни, кольчуга негромко позвякивала.

Вскоре ободрал пальцы, из-под содранных ногтей потекла кровь, но конунг не обратил на это внимания. Глянул вниз, обнаружив неподалеку рыжую макушку Нерейда, а сбоку – лысину Арнвида, похожую сверху на розовый гриб, затканный с одного края белой паутиной.

– Вы хоть мне веревку скиньте, – пробасил оставшийся на земле Кари. – Мне по этой стене вовек не забраться…

– Скинем, – пообещал Ивар, – только если сами с ней не шлепнемся.

Руки дрожали, в ушах бухала кровь, а ноги сводило так, будто в них выткали стальные штыри, накаленные в пламени. Коричневая бугристая поверхность медленно уползала вниз, а когда оборвалась, Ивар свалился вперед, некоторое время просто лежал, судорожно поводя боками.

– Уснул, конунг? – прозвучал рядом голос Нерейда. – Давай кинем Ленивому веревку, а то он там скучает, как конь без сена…

– Сон хороший приснился, – Ивар заставил себя сесть, потом подняться.

Рыжий викинг швырнул вниз конец веревки, другой привязал к здоровенному валуну, лежащему у самого обрыва, выглянул за край и крикнул громко:

– Забирайся!

– А удержите? – донеслось в ответ.

– Еще как, – заверил Нерейд, положил ладонь на веревку. – Одной рукой!

Снизу донеслось тяжкое сопение, будто проснулся медведь, заскрежетало. Веревка натянулась, задергалась, валун с легким шорохом качнулся, сдвинулся с места.

– Надо и в самом деле придержать, – заметил Ивар, – а то этот здоровяк и скалу своротит.

Ухватились вдвоем, уперлись ногами, подскочил Арнвид, весящий не больше голодающей мыши.

Всех троих мотало, дергало, волокло к краю пропасти, потом из-за него показалось потное лицо берсерка, блеснули его синие глаза, пророкотал довольный голос:

– Я думал, что не удержите…

– Мы ж старались, – Нерейд глянул в сторону валуна, за которым виднелся оставшийся на камне след.

Викинги перелезали через край скалы один за другим, сплевывали пыль, падали на камни, приходили в себя.

– И где твой вход? – спросил Ивар у поднявшегося одним из последних Гримгельмира.

– Вон там, – внук великана указал туда, где в отвесной скале темнело круглое отверстие, похожее на нору исполинского червяка.

– Ты уверен? – Арнвид потянул носом, сощурил глаза. – Что-то я ничего не чувствую…

– Он спрятан в недрах горы, – пояснил Гримгельмир. – Придется пройтись немного в темноте.

– А ты сам куда? – влез Нерейд.

– Мне дальше, – отпрыск Вафтруднира махнул рукой на юг, где холодно сверкали в солнечном свете заснеженные вершины.

– Нас, значит, на верную смерть в подземелье решил отправить, а сам спокойненько уйдешь? – рыжий викинг покачал головой, в темных глазах блеснула злость.

– Желай я вашей смерти, мне достаточно было вчера отойти в сторону.

– Так и есть, – сказал Ивар. – Нерейд, остынь! А тебе, Гримгельмир, спасибо за помощь! Легкой дороги!

– Да найдешь ты путь в страну предков, – добавил Арнвид.

Внук великана кивнул, отвернулся и зашагал прочь, перепрыгивая через трещины и огибая камни.

– Ну что, – Ивар дождался, пока его фигура скроется вдали, оглядел дружинников. – Нам теперь под землю.

– Темно там, – Нерейд поморщился. – А факелы сделать не из чего… Только если Кари вперед пустить, чтобы он головой о стенки стукался и искры высекал.

– Я пойду первым, – заметил Даг. – Мне не впервой.

– Хорошо, – кивнул Ивар. – Оружие из ножен не вынимать – еще переколем друг друга во тьме, но приготовить. Вдруг там ожидают какие боги. Подземные.

Отверстие оказалось большим, в него не сгибаясь прошел даже Ингьяльд. Сапоги зашуршали по шероховатому камню, свет за спиной начал чахнуть, пока не исчез совсем.

Ивар шел, слыша впереди легкие шаги Дага, за спиной – шарканье Арнвида, сжимал рукоять меча, каждое мгновение ожидая, что из мрака явится нечто ужасное, зарычит, заревет…

Но тишину ничего не нарушало, ход вел наклонно вниз, а воздух становился все более влажным, в нем появился запах плесени, под ногами зачавкало.