Властимир - Галина Львовна Романова

До Ркая дошло, что он чуть было не натворил. Он отступил от пульта.

— Яйца, — прошептал он поражение. — Как я не подумал раньше… Но ведь если они не погибнут под обломками, их уничтожат аборигены, если обнаружат…

— Не думаю, — сказал Хейд. — Я кое-что узнал о местных жителях. Те, с кем мы сейчас сражаемся, не воюют с детьми. Даже если найдут, они не тронут яйца, а мы потом вернемся за ними.

— Да, но они не воюют со своими детьми, а это яйца гэтов!

— Они могут не догадаться, чьи это яйца, а кроме того…

Он не договорил — громкий топот подсказал им, что приближается самка. Забыв про панель с кнопкой, оба гэта выскочили в коридор.

Самка бежала огромными скачками, вытянув шею. Ее паническое бегство испугало многих гэтов, и они побежали за ней, но на их пути встал Ркай.

— Защитим королеву — наше будущее! — крикнул он. — Это приказ!

В числе тех, кого остановил его окрик, было и несколько хазар. Им особого приказа не требовалось — они просто повернулись лицом к погоне.

В коридоре показался одинокий всадник на белом коне. Он казался совсем не страшным, и многие удивились — что заставило самку так панически удирать. Но среди беглецов оказалась Беляна.

— Это он, он! — закричала она, указывая на всадника. — Он хотел убить Змея!

Ркая предупреждали о том, что рано или поздно явится тот, кто покончит с ними, если они сами не уничтожат его. Предсказание исходило из очень надежного источника знаний о дэвсах. Они обладали невероятными возможностями и могли найти единственного на земле человека, который смог бы уничтожить колонию гэтов. Гэты долго следили за его продвижением и, чем дальше, тем все больше убеждались, что это именно он — тот, кого им следует бояться.

Властимира встретили огненные лучи. Он слышал о том, что Змей дышит пламенем, и теперь убедился, что легенды говорили правду. Пламя опалило шерсть Облака, верный конь заупрямился и встал. Князю пришлось спешиться. Следующий луч ударил в центр щита, заставив Властимира покачнуться, но не причинив ему заметного вреда, хотя металлические части щита раскалились и жглк руку, а кожаные начали тлеть.

Несколько лучей ударили в лезвие его меча, и тот вдруг засверкал как солнце. Непривычные к яркому свету гэты отпрянули в стороны, и Властимир, не встречая больше сопротивления, пошел косить их направо и налево. По-прежнему на всякий случай закрываясь щитом, он прорубался сквозь строй гэтов, краем глаза успевая заметить, как разлетаются обрубки тел, окрашенные змеиной кровью.

Подоспели хазары. Их было десять против одного, но даже окружить резанца им не удавалось. Князь постоянно двигался, то и дело меняя место, и хазары теряли одного бойца за другим. Самка успела скрыться за поворотом, с нею ушли и несколько гэтов.

Неожиданно князь услышал позади какой-то крик. Он обернулся и увидел Беляну. Девушка стояла, прижавшись к стене и не сводя с него взгляда, в котором было столько ненависти, что Властимир сразу вспомнил все, что было с нею связано, — и домик в лесу, где они чуть не стали жертвой ведьмы, и Купалину ночь, и Ореховец, где она отговаривала их от похода, и ее последнее предательство-Хазары, пользуясь его заминкой, набросились на него с новой силой. Но резанский богатырь, ловко отбиваясь, устоял на ногах. Властимир отступил на несколько шагов, упершись спиной в скалу в двух локтях от застывшей Беляны, и сам перешел в нападение.

Хазары отскочили, с трудом уворачиваясь от меча, что нестерпимо сверкал и свистел в воздухе. Князь бросился вперед, забыв, что позади осталась Беляна. Он успел услышать ее отчаянный и злобный визг, когда неожиданная тяжесть повисла у него на плечах.

Дочка ведьмы оказалась тяжела. Князь пошатнулся, пытаясь сохранить равновесие, а та зажала ему шею рукой и занесла нож. Но Властимир резко повернулся на месте, как делает это обвешанный собаками медведь. Рука Беляны сорвалась с его шеи, девушка упала на землю, и Властимир не глядя нанес удар мечом. В ответ раздался истошный крик ужаса и боли, но резанец не обернулся и снова принялся крушить хазар.

Но вдруг те бросились врассыпную. Властимир побежал было за ними, но его остановил топот копыт сзади.

Князь оглянулся — к нему подскакал Буян на неизменном Воронке и с ним десяток людей, среди которых были и все четверо новгородцев. Именно их атаки испугались хазары — они не привыкли сражаться в пешем строю с конными.

Буян держал повод Облака.

— Садись, князь! — крикнул он — Не уйдут они от нас!

Решительные лица за его спиной подтверждали слова гусляра. Властимир прыгнул в седло, и маленький отряд, разметав удиравших от них хазар, поскакал по коридорам.

Буян вырвался чуть вперед, разведывая дорогу. То и дело попадались боковые ходы. Змей и его слуги могли нырнуть в Любой из них, однако вещий гусляр вел славян по верному пути.

Неожиданно ход расширился и заметно пошел вверх.

— Загнали мы их! — с довольной улыбкой крикнул Буян князю. — Чую — выход близко!

— Ну и что? Выход — значит, в степь уйдут, там не отыщещь.

— А ты еще не догадался, князь? Они ж под землей живут — значит, не выносят света дневного. Не пойдут они к солнцу; а путь во мрак мы им отрезали…

Но Властимир не разделят уверенности Буяна в победе — он знал, что загнанный в угол зверь или человек всегда сражается до последнего и часто побеждает. Если Змею и правда некуда уйти, надо быть осторожнее.

Он не успел сказать об этом гусляру, потому что впереди показалось тощее страшилище — хазарский хозяин, и все невольно придержали коней.

Гэт стоял у самой стены и бесстрашно в упор смотрел на приближающихся людей. Почему-то все сразу поняли, что он их не боится и что он очень молод. Его крупные глаза сияли в свете факелов, как две звезды. Он не шевелился, небрежно опираясь рукой о стену, и не сводил глаз, с людей.

Властимир подскакал так близко, что мог бы с коня срубить гэта мечом, но что-то его удержало. Враг не сопротивлялся, и князь подумал, что это раб или преступник, прикованный в наказание к скале и нарочно оставленный тут на неминуемую смерть. Он уже убрал меч в ножны и приготовился спешиться, но тут гэт надавил на что-то в камне.

Буян сразу все понял.

— Все назад! — крикнул он и ударил Облака и своего коня плетью.

Старый конь шарахнулся в сторону, рядом с ним Воронок осел на задние ноги и попятился задом, наседая на остальных лошадей, которые в панике сбились в кучу, плохо слушаясь ничего не понимающих всадников.

Сверху раздался глухой грохот. Стены дрогнули. Лошади бросились назад, и в эту минуту своды начали рушиться…

От грохота и поднявшейся пыли никто долго не мог ни сдвинуться с места, ни сказать хоть слово. Наконец пыль осела, и глазам всадников предстал тупик.

Обрушившиеся своды хода погребли под собой смертника-гэта и отрезали преследователей от преследуемых. От пола до потолка поднялась груда камней. Внизу из-под них были заметны задние ноги лошади — один из всадников оказался недостаточно проворен.