Зазеркалье для Евы - Елена Кароль

– Чтобы быстрее вылечиться, подать сигнал отцу, ну и, в конце концов, просто построить портал во дворец. Что за дурацкий вопрос?

– А если я… – Замявшись и отведя взгляд, девочка некоторое время молча разглядывала мох, а затем все-таки договорила: – Если я сломаю печать и выпущу свою магию? Нам это поможет?

– Ты? Сломаешь печать? Это невозможно! – Выпалив, абсолютно уверенный в своих словах, Шенон неверяще расширил глаза, когда Олеся тонко усмехнулась, все еще разглядывая мох. – То есть ты хочешь сказать…

– Трофим рассказывал мне про магию крови.

– Ты чокнулась?

Переведя на парня не по-детски серьезный взгляд, девочка жестко усмехнулась:

– Нет. Я ведьма. И я хочу домой, к маме.

Не найдя, что ответить, парень молча разглядывал малявку. Она так хочет к своей маме, что готова пойти на кровавую жертву?

– А не проще ли потерпеть два-три дня и они сами нас найдут?

– Ты хочешь ночевать в болоте? – Скривив губы, Олеся ткнула пальцем в очередную змею, мелькнувшую довольно недалеко. Нет, на самом деле она их не боялась, просто та, первая была такая мерзкая, просто фу! – Три ночи? А есть мы что будем? А пить? Ты знаешь, что в день надо пить до двух литров воды? Чистой воды. Где мы возьмем чистую воду в болоте? А твои раны? Если их не промыть чистой водой, они начнут гнить… Ты почему такой глупый?

– Прекрати. – Сжав зубы, парень недовольно рыкнул. – Я не глупый, я демон. Раны демонов не гниют.

– Почему?

– Потому что.

– Нет, ты ответь. Почему?

– Да потому! – Вспылив, Шенон рыкнул уже громче. – Потому что наша регенерация настолько быстра и наш иммунитет настолько силен, что раны затягиваются в разы быстрее, чем у вас. Вот почему!

– А почему?

– Что??!

– Почему ваша регенерация и иммунитет лучше, чем наш? – Не отреагировав на портящееся все сильнее настроение демона, Олеся с превосходством вздернула подбородок. – Ты это знаешь, идиотина?

– Конечно же не-э-эт, малявище. – Разозлившись окончательно, Шенон презрительно скривил губы. – Но ты же меня просветишь, о умнейшая?

– Просвещу. – Гордо кивнув, девочка наставила на него палец и лекторским тоном продолжила: – В вас живет магия. Древняя и практически всемогущая магия. Именно поэтому демоны самые сильные и живучие среди прочих рас. Но вот ведь в чем незадача. – Зло оскалившись и рявкнув, Олеся закончила: – Ты сам сказал, в тебе нет магии сейчас – ее выжег взрыв!!! Ну и кто из нас идиотина?

Сжав зубы, чтобы не высказать ей в ответ, кем он считает ее, Шенон старательно перемножал в уме четырехзначные числа, чтобы не сорваться. Дед порекомендовал ему с неделю назад… Как ни странно, это отвлекало. Так. А теперь подумаем. Неужели она права?

Попытка, наверное, десятая найти в себе хоть один лепесток вечного пламени и осознать, что в нем едва-едва теплится одна-единственная микроскопическая искорка, провалилась. Дерьмо!

Так.

– Что тебе рассказывал твой Трофим?

– То есть ты признаешь, что ты…

– Да!

– Молодец. – Расплывшись в счастливой улыбке, словно он признался не в своей несостоятельности, а как минимум в любви, Олеся снова посерьезнела. – Он рассказывал мне, что, если я попаду в безвыходную ситуацию и мне придется сломать печать, чтобы выпустить магию, я смогу это сделать сама.

– А он сказал тебе, как будет больно?

– Сказал.

– И ты…

– Ну не в болоте же ночевать! – Выпалив так, словно хуже и быть не могло, Олеся упрямо поджала губы. – Поболит и пройдет. Зато мы будем дома. Между прочим, у меня мама братиком беременная, ей волноваться нельзя! А ты представляешь, как они все волнуются??!

Не выдержав и всхлипнув, все-таки смогла не расплакаться.

– А Везунчик умер, да?

– Да.

– Подлюги! Чтобы они сдохли все! – С рычанием всхлипнув снова, Олеся зло вырвала ближайший клок мха и яростно забросила его в бурую жижу болота. – Чтобы они все передохли, уроды!!! Чтобы они все взорвались и протухли! Дай руку! – Подлетев к опешившему демону, Олеся схватила его за руку, не дожидаясь, пока он сам ее протянет, и что есть силы полоснула его когтем по своему запястью, распоров тонкую кожу так, что кровь брызнула во все стороны. – Чтобы все, кто убил моего Везунчика, взорвались и сдохли!!! – Закричав так громко, что всколыхнулся лес, Олеся перевела полубезумный взгляд на застывшего демона, усмехнулась и положила окровавленную ладошку ему на грудь. – А ты живи…

Огромная Сила, запертая в маленькой девочке, почувствовала непреодолимую тягу, шанс на свободу и радостно рванула навстречу бездне, нуждающейся в заполнении. Секунда, мгновение… чудовищный взрыв во всех слоях реальности, и маленькая девочка, не выдержав боли ломающейся печати, потеряла сознание и упала на юного демона, не ожидавшего, что боль разделится на двоих.

Боль, чудовищная боль от принудительного распечатывания, чудовищная боль от того, как чужая Сила заполняла каждую клеточку его переломанного тела. Да, поврежден был не один позвоночник… нога, рука, ребра… В одно мгновение он прочувствовал каждую кость, с треском встающую на место…

И не выдержал. Отключился.

– Олеся!!! Не-э-эт!!!

Не в силах встать сразу, оглушенная взрывом, я словно со стороны смотрела, как оседает пыль от разрушенной стены, слушала, как из аудиторий и раздевалок выбегают ученики, как кричит кто-то, кого придавило обломками…

Как по вырванному краю многовековой кладки медленно сползает окровавленный кусок мяса, перемешанный с совсем недавно белоснежными перьями…

Нет, я не упала в обморок.

Встала. Шагнула вперед. Еще…

– Уведите отсюда мать!

Вопль откуда-то со стороны, но мне достаточно повернуть на звук голову, чтобы один из техников поперхнулся воздухом, отшатнулся, а затем и вовсе поторопился на помощь парням, вытаскивающим своего однокурсника из-под двери.

Еще шаг…

– Леди Ева! Нет! – Перехватив меня за метр до загона, эльф без труда остановил мое продвижение. – Нет!

– Отпусти, – процедив сквозь зубы, чувствовала, как в груди растет ледяной ком. – Отпусти или пожалеешь.

– Не отпущу. Вам туда нельзя. – С легкостью удерживая меня за плечи, мужчина шаг за шагом отодвигал меня от разрушенного загона. – Леди Ева, успокойтесь и послушайте меня, дети не пострадали. На каждом ученике метка школы, и я клянусь вам, они живы. Но вам туда нельзя. В загонах было больше десяти грифонов, и все они мертвы, я чувствую это. Вам не стоит смотреть. Успокойтесь…

– Где Олеся? – Вычленив из его речи лишь одно-единственное, что дочь жива, я зарычала ему прямо в лицо. – Где моя дочь??!