Шарада - Сандра Браун

Кэт понимающе кивнула.

– Испанские культурные традиции изначально отвергают саму идею трансплантации. Они считают, что тело должно быть погребено нетронутым, в противном случае умерший никогда не обретет мира и покоя в потусторонней жизни. В Калифорнии среди наших больных с пересаженным сердцем было несколько американцев испанского происхождения. Они пытаются убедить своих соплеменников, пытаются прорваться сквозь этот социокультурный барьер, но с переменным успехом. Поэтому решение мистера Рейеса, по всей вероятности, не нашло понимания и поддержки у его семьи и родственников жены.

– Что ж, буду продолжать свои попытки.

– А моя группа крови совпадает с ее?

– Да.

– В таком случае я могла получить ее сердце.

– Вполне вероятно. Но надо учитывать временной фактор. Подъехав к автостоянке перед зданием телецентра, Алекс затормозил рядом с машиной Кэт. Выключив зажигание, он положил руку на спинку сиденья и повернулся к ней лицом.

– Рейес напал на нее в середине дня. Твоя трансплантация была сделана ранним утром следующего дня.

– Но как долго билось сердце Джуди Рейес до того, как они объявили, что ее мозг умер? Могли пройти часы, ведь так? Что сдвигает подготовку сердца к пересадке гораздо ближе ко времени моей трансплантации.

– Это всего лишь беспочвенные рассуждения, не имеющие под собой фактов.

Уязвленная отсутствием у него энтузиазма, Кэт обиженно возразила:

– Эта версия таит в себе много возможностей. Почему ты так пренебрежительно к ней относишься?

– Мы ищем факты, а не возможности. Не делай скоропалительных выводов только на том основании, что они тебе удобны. Все это требует методичного расследования.

– Ну, раз так, не тяни с этим расследованием. Кэт постучала пальцем по наручным часам. – Часы отсчитывают время, оставшееся до годовщины.

– Я знаю, Кэт. Ты боишься?

Она не видела никакого смысла в том, чтобы уклоняться от прямого ответа.

– Какой-то сумасшедший очень тонко, но весьма определенно угрожает моей жизни. Черт побери, да, я боюсь.

– Тогда поживи у меня, пока мы его не найдем.

– Мне даже в голову не могло прийти, что у тебя хватит наглости предложить мне такое. – Она четко выговаривала каждое слово. – Этого не будет, мистер Пирс.

– Почему?

– Потому что я этого не хочу.

– Врунья.

Кэт пришла в ярость. Она признавала за собой целый ряд недостатков, но привычка врать в их число не входила. Более того, она презирала ложь и лжецов. Алекс не мог нанести ей большего оскорбления, даже если бы захотел.

– Ты и впрямь очень высокого мнения об этом отростке, что спрятан у тебя в штанах, а? Мы, бедные слабые женщины, дрожим от страха при мысли, что лишимся твоего внимания. Так ты думаешь? – Кэт саркастически рассмеялась. – Должно быть, такое же тупое нахальство со стороны мужа и толкнуло Джуди Рейсе в объятия любовника.

Мгновенным движением он выхватил из-под пиджака револьвер и нацелил его ей в голову.

Кэт решила, что стреляли в нее, пока не поняла, что три резких щелчка не были звуками выстрелов, кто-то стучал в окно машины.

Она быстро повернула голову. Вооруженный охранник вглядывался внутрь салона, почти касаясь носом запотевшего ветрового стекла. Кэт поспешила опустить окно.

– Ах, это вы, мисс Дэлани, – сказал он удивленно и вместе с тем с явным облегчением. – Я подумал, что это за машина, которая припарковалась рядом с вашей, и решил на всякий случай проверить. Все в порядке?

– Все прекрасно, спасибо.

– Мистер Уэбстер самолично приказал, чтобы мы были начеку, если заметим что-то странное.

Он взглянул поверх ее плеча на Алекса. Успел ли тот спрятать оружие?

– Вы друг мисс Дэлани? – поинтересовался охранник.

– Да, – ответила Кэт, прежде чем Алекс успел раскрыть рот. – Он подвез меня до моей машины.

Но Алекса было не так-то просто обойти. Он тут же встрял:

– Мы уже почти закончили, приятель, или мы тебе мешаем?

– У нас правда все в порядке, – поспешила добавить Кэт, надеясь, что ее улыбка выглядит достаточно естественно. – Мы просто болтали. Я скоро уеду.

– Что ж, тогда ладно. – Охранник с важным видом подтянул пояс и кобуру, как будто намекая Алексу – или себе самому, – что он вооружен и очень опасен.

На телестудии постоянно шутили, что у охранников на всех одна пуля, которой они пользуются по очереди. Скорее всего, его оружие даже не было заряжено.

В отличие от револьвера Алекса, уж он-то наверняка заряжен.

– Я буду вон там, мисс Дэлани, на случай, если вдруг вам понадоблюсь. – Охранник предостерегающе взглянул на Алекса и направился к зданию.

Кэт подняла ветровое стекло. Ей удалось вежливо держать себя с охранником, но, повернувшись к Алексу, она дала волю гневу.

– Ты что, с ума сошел?! Как ты смеешь направлять на меня заряженное оружие?! Ты же до смерти меня напугал!

– Я целился не в тебя. Наоборот, я пытался тебя защитить.

– Отчего?!

– От тени, которую заметил в темноте и которая приближалась к ветровому стеклу. Я не знал, что это всего лишь охранник.

– Мог бы подождать и выяснить, кто это, а потом уже доставать револьвер.

– Так легко можно дать себя убить, если ждать, пока твой противник тебя опередит.

– Нет, конечно, твой способ намного лучше. Сначала стреляй, а потом задавай вопросы. Разве не так случилось в тот самый день, когда ты застрелил того парня в Хьюстоне?

Ее гневные слова ударились о спинки салона, и сразу воцарилось удивительное молчание, прерываемое только ее быстрым отрывистым дыханием.

Лицо Алекса стало каменным, глаза метали молнии.

– Кто тебе сказал?

Кэт мгновенно пожалела о своей вспышке.

– Алекс, я…

– Кто тебе сказал?

– Дин. Мне сказал Дин. Сегодня днем.

– Держу пари, этот сукин сын наплел Бог знает что, – пробормотал он. – Рассказал тебе все в деталях, со всеми леденящими душу подробностями, не так ли?

– По правде говоря, почти без деталей. Алекс презрительно фыркнул.

– Я бы хотела выслушать твою версию, – мягко проговорила Кэт.

– Как-нибудь в другой раз. – Он наклонился и открыл перед ней дверцу машины, сделав такое резкое движение, что дверь чуть не закрылась снова. – Алекс, прости. Мне не надо было поднимать этот вопрос. Во всяком случае, не таким образом.

– Слишком поздно, – отрывисто сказал он. – Ты уже об этом заговорила. Теперь тебе лучше уйти.