Место под солнцем - Лиза Марклунд

– Привет, – сказала Анника по-английски и, подняв руку, пошла навстречу парочке.

Молодые люди удивленно остановились и по очереди пожали протянутую руку, подчиняясь рефлексу западного воспитания.

Анника сказала им, что она – фотограф и интересуется, нельзя ли ей сфотографировать сзади двоих молодых людей для иллюстрации в газете.

Парень просиял, но девушка насторожилась.

– Зачем нужен этот снимок? – спросила она.

– Для какой статьи эта фотография? – следом за ней поинтересовался парень.

– Это снимок для шведской газеты «Квельспрессен». Когда-нибудь читали ее?

Парень покачал головой.

Анника поставила его лицом к темному каменному фасаду, попросила расставить ноги, опершись на правую, и засунуть большие пальцы за пояс джинсов.

Он был на удивление похож на Никласа Линде.

Анника отошла назад, немного поднялась вверх по улице и попросила парня слегка повернуть голову влево. Солнце освещало его волосы и спину, оставляя профиль в тени.

Сойдет за анонимный снимок шведского героя-полицейского на Солнечном Берегу.

Она сердечно поблагодарила молодого человека за помощь.

– Когда я смогу увидеть свою фотографию? – с интересом спросил парень.

– Зайди в Интернет, на сайт газеты kvallspressen.se, – ответила Анника.

Она сунула камеру обратно в сумку и направилась к церкви, которая была белой и выглядела как все церкви в фильмах Педро Альмодовара. Перед церковью раскинулась небольшая площадь. От нее отходили два переулка под сводчатыми кровлями – переулок Жиро направо и переулок Тарика – налево.

Анника свернула налево. Под сводами переулка, словно огромный вентилятор, оглушительно гудел ветер. Анника в растерянности остановилась.

Старые дома в переулке были совсем обветшалыми. Электрические провода, словно лианы, висели между окнами. Водопроводные и канализационные трубы были проложены снаружи, по стенам, и выглядели на редкость уродливо. Некоторые окна в первых двух этажах были закрыты ставнями, запертыми на висячие замки.

Она пошла по переулку дальше и в конце концов нашла дверь с домофоном и объявлением:

В. С.: Юридические консультации

Барристер – адвокат – заверение под присягой

Международные юридические услуги

Международные корпоративные услуги

Понятно, В. С. – это Вероника Сёдерстрём.

Однако как же сюда войти?

Она прошла еще десять метров. Миновала закрытую посредническую контору и открытую аптеку, остановилась и задумалась.

Чем же Вероника Сёдерстрём целыми днями занималась в этом обшарпанном районе?

Боролась за права обездоленных детей? Помогала безвинно осужденным? Оформляла многомиллиардные контракты на вылов рыбы?

Или она здесь отмывала деньги?

Если никто не спрашивает, то никто и не отвечает.

Анника критическим взглядом окинула свою одежду. Кроссовки, джинсы и простенький пиджак. Она никогда не была похожа на предпринимателя или перспективного инвестора. Она снова вернулась к домофону и объявлению. Подождав немного, нажала кнопку вызова. После длительной паузы домофон ожил и заговорил.

– Слушаю, в чем дело? – спросил с американским акцентом раздраженный, низкий и молодой голос.

– Меня зовут Анника Бенгтзон, и мне нужна консультация по одному юридическому вопросу, – сказала она. – Как к вам войти?

В домофоне послышался какой-то шум, но молодой человек остался на связи.

– По юридическому вопросу? – переспросил он. – Тут я ничем не смогу тебе помочь – к большому сожалению.

Этому добавлению Анника не поверила. В голосе парня не было никакого сожаления, даже маленького.

– Я могу, конечно, пойти и в другое место, но Вероника хотела, чтобы я сначала зашла к ней.

Снова наступило молчание.

– Ты была знакома с Вероникой?

– Я была их конюхом, ухаживала за пони Мю.

Прошло еще несколько секунд, потом замок зажужжал и открылся.

Анника торопливо потянула на себя дверь и вошла в абсолютно темный подъезд. Дверь за ее спиной закрылась, и Анника несколько мгновений моргала, привыкая к темноте. Потом слева от двери она заметила светящуюся красную кнопку и нажала ее. В подъезде с громким щелчком включился свет.

Голая лампа накаливания заливала ярким светом крошечный холл. Наверх вела узкая лестница. Пол и стены были изрядно ободраны. Под толстым слоем пыли и грязи угадывался мозаичный, выложенный белой, синей и коричневой плиткой пол.

На площадке было две двери – справа и слева. Обе запертые на висячие замки и заколоченные брусом. Анника начала подниматься по лестнице, так как на первом этаже войти было некуда.

Кажется, все остальные учреждения в доме были закрыты. Двери второго этажа тоже были заперты и заколочены.

«В. С.: Юридические консультации» были расположены в верхнем, четвертом этаже здания. Над левой дверью на площадке красовалось такое же объявление, что и у входа. Кнопки звонка не было, и Анника постучала в дверь костяшками пальцев.

Дверь открылась наружу, и Аннике пришлось быстро сделать шаг назад.

– Добрый день, – застенчиво произнесла она и протянула руку. – Как это приятно, что ты меня принял.

Молодой человек действительно был очень юн. Одет он был в отутюженную рубашку, галстук, строгие брюки и до блеска начищенные ботинки. Лицо его смягчилось, пока он разглядывал гостью. Она, кажется, не внушила ему особых опасений.

– Генри Холлистер, – представился он вполне миролюбиво, без прежнего раздражения.

– Я никогда прежде не обращалась за юридической помощью. Мне было трудно на это решиться.

– Входи, – сказал он и посторонился, уступая Аннике дорогу.

Вероятно, это была жилая квартира, которую, собственно говоря, не стали особенно переделывать под новые функции. Все двери были открыты. Справа были видны три маленькие комнаты, прямо – кухня и большая комната слева. В квартире было тихо. Здесь никого не было, кроме молодого американца. Пахло кофе и поношенным текстилем.

– Не хотите чего-нибудь попить? – спросил Генри Холлистер.

– Нет, спасибо, – ответила Анника.

Молодой человек провел ее в левую, большую комнату. Это была комната для переговоров, почти такая же, как у Стига Зейденфадена. Похоже, адвокаты в Гибралтаре не принимали клиентов в собственных конторах.

Они сели за стол друг напротив друга. Генри Холлистер внушительно наморщил лоб и сложил руки на столе.

– Итак, – сказал он, – чем я могу тебе помочь?