Личный враг бога - Михаил Кликин

Поев, они начали готовиться ко сну. Сунув в костер большую корягу, чтобы ее жара хватило на всю ночь, Уот натаскал подсохшей прошлогодней травы и взбил из нее подобие перины. Товарищи легли ногами к огню и прижались спинами друг к другу. Глеб уже собирался заснуть, оставить на время этот мир, как Уот сказал:

— А ты спишь по-другому. Я заметил это. Однажды я хотел тебя разбудить раньше времени, но ты был словно мертвый. Я толкал тебя, звал по имени, но ты не откликался. Я сильно испугался тогда. А потом ты проснулся… Все Двуживущие так спят? Вы возвращаетесь к себе?

— Да, Уот. Мы должны время от времени покидать этот мир. Ведь это тело, — Глеб поднял руку, — не настоящее. Мое тело там, далеко… Мне сложно объяснить это.

— Я все понял, — сказал Уот. — У Двуживущих два тела, и они должны заботится о каждом из них. — Он помолчал, задумавшись. — А в том мире вы умираете один раз? Навсегда?

— Да, — односложно сказал Глеб.

— Значит, вы не боги, — сделал вывод гоблин.

— Да, — подтвердил Глеб и заснул.

— А, может, вы боги здесь, но не являетесь ими у себя? Может быть, вы создали этот мир и пришли к нам, чтобы почувствовать себя богами? Но разве бог может быть богом в одном мире и не быть им в другом? Бог потому и бог…

Уот не заметил, как нить его мысли запуталась и сплелась в тугой вязкий клубок, а затем ее обрезало острое лезвие сна.

3

— Не могу понять, где мы, — сказал Уот, и в его голосе Глеб услышал страх. Врожденный страх гоблина с равнин перед зеленым лабиринтом леса.

— Мы, что, заблудились? — спросил Глеб.

— Не понимаю, где мы, — растерянно повторил Уот.

Со всех сторон их окружали темные, почти черные стволы деревьев. Голые кроны походили на воздетые к небу обугленные руки. Черные ветви были густо опутаны серебристой паутиной, и в глубине этих гигантских коконов шевелилось что-то живое и отвратительное.

Под деревьями ничего не росло: ни травы, ни низкорослого кустарника, только скользкая белесая плесень грибовидными наростами покрывала почву.

— Ничего себе местечко, — вслух прокомментировал Глеб.

Они стояли, устало опираясь на копья, и оглядывались. Глеб ждал, что скажет Уот, а гоблин пребывал в полной растерянности.

Они петляли по этому мертвом лесу уже целый день. Сперва Уот, руководствуясь какими-то известными ему одному приметами, пытался держаться обычного направления. Но после того, как путники трижды возвращались на одно и тоже место — к искривленному, почти завязанному в узел дубу, изрытому дуплами от корней до самой вершины, — Уот наплевал на все правила ориентирования и повел Глеба наудачу. Лишь бы только выбраться из этой жуткой глуши, где даже воздух был пронизан липкой паутиной. Плотные полотнища ее висели меж стволов, словно ловчие сети, — но их-то можно было обойти или разодрать на лоскуты, орудуя копьями. А вот отдельные полупрозрачные нити, крепкие и тугие, были незаметны до того момента, пока не вляпаешься в них, не порвешь с треском. То и дело приходилось снимать с лица мерзкие тенета, счищать их с ладоней, с одежды… Мертвый лес не кончался. И все больше мрачнел Уот…

Сверкнув на прощанье паутиной, скрылось за деревьями солнце, и Глебу показалось, что стволы сразу сдвинулись теснее, сгустив темноту, нагнулись к ним, протянули обугленные руки, готовясь выпустить из своих скрюченных ладоней отвратительное нечто, затаившееся внутри огромных коконов.

— Заночуем здесь, — решил гоблин. — Плохое место, но идти ночью нельзя. Нам потребуется много дров, большой огонь должен гореть до утра. Ты не спи сегодня, Глеб. Нам нельзя сейчас спать. Если хочешь выжить, не возвращайся в свой мир.

Они очистили от плесени участок земли, натаскали сухих дров, сложили их стеной, и развели большой костер.

Отблески пламени весело плясали на их лицах, но окружающий лес все равно оставался непроглядно черным, незримым, и им казалось, что они сидят в бесконечной темной пустоте, и только этот костер, и они сами, и лоскут земли под ногами, и копья в руках — это и есть вся Вселенная, единственная и неделимая.

— Расскажи о себе, Глеб, — попросил гоблин. — Почему ты здесь? Тебе не нравится в своем мире? Зачем вы приходите сюда? — Уот не умел задавать вопросы по одному.

Глеб задумался, не зная с чего начать. Порой он сам спрашивал себя о чем-то подобном, но ответы находил не всегда. А если и находил, то не был уверен в их правильности.

— Я обычный человек. У меня стандартная штампованная жизнь. Наверно, поэтому я и стремлюсь сюда, подальше от серости и обыденности… Вот тебе не надоедает жить, Уот? Неужели тебе не хочется разнообразия, каких-нибудь перемен, приключений?

Гоблин поправил выкатившееся из огня полено, протянул ладони к костру, ответил:

— Не знаю. Никогда не задумывался. Я охочусь, ловлю рыбу, ухаживаю за Лесом. Два раза в год у нас наступают большие праздники, и тогда мы веселимся и отдыхаем. А потом снова… Нет, я не хочу ничего менять. Мы не успеваем жить в одном мире, а если существовать в двух мирах, то и времени потребуется в два раза больше. Я прав?

— Да, наверно… У нас много свободного времени. Но и его постоянно не хватает.

Они смотрели в пляшущий огонь и не могли видеть, как в шуршащей темноте собирались в тесное кольцо вокруг них сотни злобных глаз, красных и острых, словно мелкие осколки рубина. Потрескивание костра глушило тихое сухое шуршание сотен мохнатых ног…

— Шаман говорил, что ты ищешь какого-то человека.

— Да… Когда-то мы были друзьями. Мы вместе ходили по дорогам Мира. Воин и маг. Я и он. Самое гармоничное сочетание: меч и магия. Сила и знание… У него была страсть — он собирал разного рода амулеты, заговоренные вещи и прочие магические штучки. Мог часами перебирать свою коллекцию, извлекая предметы из карманов балахона. С каждой вещью была связана какая-то история. Что-то он мне рассказывал, о чем-то умалчивал, но я никогда не лез в его дела. Магия — слишком тонкое дело, чтобы парень с мечом совал туда свой нос… Он мечтал найти три главных артефакта — Меч Силы, Кольцо Стихий и Жезл Проклятых. Он был сильным магом, но хотел стать еще сильнее, он жаждал могущества и всесилия. Все Двуживущие, так или иначе, хотят того же, но этот не останавливался ни перед чем. Он изучал запретные культы, он поднимал мертвых, приносил кровавые жертвы… Но все это я узнал позже. Уже после своей смерти… А началось все в мою первую жизнь… Мы встретились с ним случайно. Я шел на поиски одной вещи, о которой мне рассказал бродяга по прозвищу Рябой Пес, и однажды увидел, что на беззащитного мага напали два воина в доспехах и с мечами. А я всегда симпатизировал этим чудакам, которые вечно скрывают свои лица под капюшонами… Он отбивался как мог — тогда я подумал, что это новичок, не освоивший даже начал боевой магии. Да и посохом он орудовал очень неуклюже. Его убили бы, если бы не я… Да… По-моему это была моя первая схватка с двумя противниками. Тогда я был еще совсем зеленым…