По следам прошлого - Ольга Савченя

Его переговоры с Дароком унижали меня. Он даже не понимал этого, и впрямь верил в то, что я пустое место. Будто насекомое, от которого он легко отмахивался на потеху публике, собираясь одним ударом прихлопнуть позже и раздавить до мокрого пятна.

Я шагнула к нему в тот момент, когда он изображал треугольник на паху. Противная ухмылка исчезла с его лица только на миг, когда он заметил движение. Хлестнул плетью, не позволяя ни на сантиметр приблизиться. А уже через секунду снова заулыбался, вытянул ко мне голову и стал клацать челюстью. Подразнил и опять обратился вниманием к толпе, забывая о сопернице.

Васоверги бурно торжествовали, заранее определив победителя. Их герой… не человек.

Я опустила руки, склонила голову, позволяя волосам налипнуть на щеки. Бой превратился в посмешище, даже не начавшись, и я не представляла, как это прекратить, как заставить толпу заткнуться. Более того — этого уже было недостаточно, мне захотелось ужаснуть их.

Васоверги из первого ряда стали дотягиваться ко мне и толкать в плечи, в спину, в затылок. Чей-то плевок достал до щеки; слюна капнула на плечо, потекла по шее. Мышцы лица задрожали, губы тряслись так, что невозможно было сжать их.

…«будь хитрее», «будь хитрее»… «сильнее»

Я вдохнула глубоко, дважды качнулась на носках. И побежала к врагу. Не тратила время на анализ происходящего, не замешкалась, когда бритва полоснула по спине, обожгла позвонок. Отрешилась от звуков. Только добраться до врага — уже маленький шаг вперед. Мне нужен лишь один удачный подступ. Лишь один.

Необдуманный замах кинжалом предсказуемо не дал никаких результатов. Гор увернулся, пропуская меня в толпу. Множество рук оттолкнуло обратно, незнакомые лица, искаженные бурей эмоций, мелькнули перед глазами и сразу исчезли. Я с трудом удержалась на ногах, упираясь рукой в землю. Прикосновение к талии взорвало изнутри: не разбираясь, я попыталась ударить врага кинжалом, но едва не поранила себя.

Земля перед глазами стремительно сменилась небом. Я замахала руками и ногами, но не могла извернуться. Гор поднял меня высоко над собой, словно детскую игрушку, и снова веселил публику. Имя Ксанджей едва не сорвалось с губ, но я зарычала, лишь бы не поддаться слабости. Миг — и желудок будто подскочил к горлу. Удар о твердую почву выбил воздух из легких; в затылке хрустнуло, челюсть заныла. С сипом я пыталась вдохнуть, но в груди невыносимо кололо.

Перед помутневшим взором вырос высокий силуэт, почернел на фоне темного неба, отклонился, занося ногу… Иного сценария для человека ждать не стоило.

Я резко дернулась в сторону — между лопаток прошило болью, словно я напоролась на острый камень. В глазах заплясали черные точки, стон прозвучал жалко, но его никто не услышал, кроме меня. Тяжелая нога с глухим ударом опустилась рядом с лицом всего лишь секундой позже.

Не дожидаясь пинка в живот, я откатилась снова. Быстро поднялась, сглотнула желчь, не позволяя рвоте ослабить себя. Сплюнула горечь и вытерла губы предплечьем. Краем глаза заметила Гора — он с хозяйской уверенностью направлялся ко мне. Растопырив медвежью пятерню, с замахом потянулся к моему затылку. Я нырнула вперед, уклоняясь, но за волосы рванули — из глаз посыпались искры. Голова замоталась от рывков крепкой руки — мир зашатался, ноги подогнулись, одна зацепилась за другую. Гор швырнул меня в центр круга, с треском вырывая клок с затылка.

Не теряй оружие. Нельзя терять оружие. Пальцы заледенели на рукояти кинжала.

Костяшки хрустнули, когда я упала на руку, но оружие не выпустила, лишь стиснула кулак крепче. Второй удар пришелся по голове — от него на пару секунд мир спрятался в кромешной темноте. С сияющими вспышками и нарастающим звоном в ушах зрение медленно восстановилось. Разодранные запястья, ладонь и локоть казались мелочью на фоне рассеченного лба. Теплая кровь потекла безостановочно и обильно, заливая глаз и мешая обзору. Сердце колотилось о грудь, билось в горле, мешало вдохнуть полноценно. Дрожь пробирала мышцы во всем теле невыносимой слабостью.

Страха не было.

Я зажмурилась и оттолкнулась, поднимаясь на ноги. Окружение поплыло, нос заложило, кровь опять залила глаз. Враг приблизился, замахнулся, и в этот раз я уклонилась удачно. Пока присматривалась к васовергу, в глазах посветлело, толпа исчезла — на Холмах грез застыла нечисть, медведь шел на меня.

И снова сумрак.

Гор — наконец-то, разъяренный, — с ревом направился ко мне. Расстояние в четыре шага. Один, второй — рано. Я быстро вытерла кровь с глаза — третий. И упала на колени. Прыгнула в сторону, вслепую вогнала кинжал — он мягко погрузился в толстое бедро. Я навалилась на него грудью и, перехватив рукоять, оттолкнулась, освобождая оружие. Гор по инерции прошел еще полметра. Я поднялась у него за спиной и, повернув клинок, всадила между ребер. Воин мгновенно потянулся за ним, но мускулистые руки ожидаемо не доставали.

Немедля я бросилась за цепью. Подобрала ее, подскочила к васовергу и поддела под длинные рога. Разок обмотав, закинула цепь на плечо и, развернувшись, рванула вперед. Нестерпимая боль в груди и руке обожгла — и я закричала. Но, крепко удерживая цепь, навалилась всем весом и потащила дальше.

Наконец меня дернуло назад, звенья ошпарили ладонь, выкрутили фаланги — цепь вырвалась из руки. Я упала и, стиснув зубы, кинулась обратно. Сил в ногах не осталось, тратить время на безуспешные вставания было опасно, поэтому я как могла быстро поползла к васовергу на карачках.

Гор пытался подняться, одновременно ощупывая острие кинжала, прошившее его насквозь. Увидев меня, стал оглядываться, видимо, в поисках выхода из опасного положения. Дернулся, замахиваясь плетью, но я вовремя припала к земле. Пальцы жгло, все тело дрожало, и пробудились опасения, что я больше не поднимусь, но коротким воспоминанием о Вольном я прогнала скверные мысли.

Доползла до васоверга и поднялась на колени, нависая над ним. Порывистым движением он обхватил мое горло, пальцы впились так сильно, что казалось, дырявили плоть. Не поддаваясь панике, я дотянулась до лежащей плети и всадила бритву в плечо Гора. Он зашипел и мгновенно выпустил меня. Снова суматошно задергался, большими пальцами цепляясь за бритву. Чувствуя чрезмерную усталость, я нащупала кол, обхватила его двумя руками и воздела так высоко, насколько это позволяла цепь, намотанная на рога. Гор замер, оскаливаясь. Я выдохнула — «меть в горло» — и, собрав последние силы, стремительно опустила кол.

— Я против любого убийства.

— Вот так категорично? — Ромиар нахмурился.

Вечер был спокойный и, как обычно в компании дружелюбного шан’ниэрда, уютный. Правда, этим закатом он выбрал другой сорт вина. Необычайно густое и очень темное, оно напоминало кровь и рождало волнение на сердце.

Я шумно выдохнул и отвел взгляд, запросто выкладывая самые скверные мысли, которые когда-либо посещали меня:

— Сколько я ни думал над этим, никак не мог найти оправдание убийствам.