Чепуха и сбоку бантик - Дарья Калинина

– Кто ее спрашивает? – спросил он в ответ на Юлину просьбу позвать к телефону Лотту.

– Ее подруга, – вежливо ответила Юля.

– А как ваше имя? – продолжил допрос мужчина.

– Наташа, – соврала Юля, решив, что уж одна Наташа среди подруг Лотты должна сыскаться.

Хотя, кто знает, у девушки с таким оригинальным именем и пристрастиями и подруги могли быть соответствующие.

– Скажи, Наташа, – продолжал приставать к Юле неизвестный мужчина, – ты давно видела Лотту?

– Чуть меньше недели назад, – ответила Юля почти чистую правду, судорожно думая, что она будет врать, если мужчина спросит ее, при каких таких обстоятельствах они встречались.

Но, к счастью, ни о чем таком мужчина спрашивать Юлю не стал. Вместо этого из трубки донесся тяжелый вздох.

– Наташа, это отец Лотты. И я не могу позвать свою дочь, – сказал мужчина.

– Почему? – удивилась Юля.

– Она пропала, – лаконично ответил ей отец Лотты и повесил трубку.

Юля опустила руки и задумалась. Из состояния задумчивости ее вывела Мариша.

– Юлька, – затеребила она подругу, – просыпайся. Нашел Артем адрес Лотты. И скажу тебе, что это было не так-то легко. Ее телефона не оказалось на общегородском диске. Пришлось влезать в какие-то милицейские базы данных. Но главное, он нашел ее адрес!

– Бесполезно, – прошептала Юля.

– Что? Что ты говоришь? – удивилась Мариша. – Почему бесполезно?

– Я только что звонила Лотте, но ее дома нет, – ответила Юля. – Она пропала!

– Как?! – ахнули Инна с Маришей. – Когда?

– Судя по тому, в каком расстройстве ее родители, Лотты нет уже несколько дней, – ответила Юля.

– И что это может значить?

– Почем я знаю, – рассердилась Юля. – Я один раз в жизни встречалась с этой девицей. К тому же она не сказала мне при этом ни слова.

– Может, загуляла с парнем? – предположила Мариша. – Судя по рассказу Никиты, Лотта порядочная оторва. Наверняка она уже не раз исчезала из дома.

– Тогда ее родители не впали бы в такое расстройство, – заметила Юля. – Мать рыдает, отец едва держит себя в руках.

– Все равно придется их навестить, – решила Инна. – Не нравится мне все это. Сначала Лотта пытается взорвать маршрутное такси, а потом пропадает из дома. Нет, не нравятся мне эти совпадения! Мариша, какой там адрес дал тебе Артем?

– Третья линия Васильевского острова, – сказала Мариша.

– Поехали! – скомандовала Инна и тронула машину с места.

На Васильевский остров подруги добрались с трудом, попав по дороге в несколько пробок.

– Нужно попросить Бритого, чтобы он купил мне другую машину, – едва двигаясь в очередной пробке, пробормотала Инна.

– Какую? – поинтересовалась у нее Мариша.

– Либо совсем крохотную, чтобы можно было прошмыгнуть в любую щель, либо, наоборот, огромную, чтобы все сами разбегались.

– Посади за руль Маришу, и такой результат тебе стопроцентно гарантирован, – хихикнула Юля. – Все участники движения в ужасе разбегутся, на какой бы машине она ни ехала.

– Не так уж плохо я и вожу! – обиделась Мариша. – А что без прав, так я не виновата. Я так гаишнику и сказала: знака о том, что я двигаюсь по встречной полосе, там не было. Только этот козел меня и слушать не стал. Прямо на месте отобрал права и еще ругался, что из-за меня целых три машины в канаву угодили. А я тут при чем? Если такие олухи, что даже свернуть толком не умеют, не нужно за руль садиться. И вообще, девочки, поехали бы мы на метро. Быстрей бы получилось, честное слово!

Наконец пробка рассосалась, и подруги сумели добраться до нужной им третьей линии.

– Выметайтесь! – скомандовала Мариша, когда машина доехала до пятиэтажного дома, явно после недавней реконструкции.

Напротив был зеленый скверик, а мостовая вымощена ровными кирпичиками. И вообще все вокруг так и сияло порядком и чистотой.

– Приятно жить в таком месте, – мечтательно протянула Мариша, оглядевшись по сторонам. – Тут тебе и Нева под носом. И до центра два шага. И пешеходная зона, гуляй, не хочу.

– Ага, и загазованность такая, что летом окно не открыть, – подхватила Юля. – А если на машине куда-нибудь захочешь выбраться, неизбежно попадешь или в одну, или в другую пробку. Не говоря уж о том, что и магазины тут торгуют почти исключительно вином, конфетами и сигаретами. А если уж у кого появился маленький ребенок, то вообще караул. Гулять-то с ним негде! Куда ни пойдешь, везде машины.

– Тут домофон! – перебила ее Инна, оказавшись перед дверью подъезда.

– Так набери нужную квартиру! – откликнулась Мариша. – Семнадцатую.

Инна нажала две кнопочки. Домофон замигал лампочками, и из динамика донесся мужской голос.

– Кто там? – спросил он.

– Это я! – откликнулась Юля. – Подруга Лотты. Я вам только что звонила по телефону. У меня есть подозрения, куда могла деться Лотта.

– Заходите, – сказал мужчина, и дверь открылась.

Семнадцатая квартира находилась на третьем этаже. Поднявшись на лифте, подруги выяснили, что их уже ждут. В дверях стоял и с удивлением смотрел на подруг упитанный мужчина, в котором девушки тут же признали по фотографии отца Лотты.

– Вас так много? – растерянно произнес Иван Степанович. – И вы все подруги Лотты?

– Мы все просто немного ее знаем, – хором ответили Инна с Маришей.

– А кто из вас Наташа? – спросил у них Иван Степанович.

– Я, – сделала шаг вперед Юля. – Мне кажется, я знаю, у кого может находиться сейчас Лотта.

– Заходите, – пригласил отец Лотты всех трех девушек в дом.

Девушки не заставили себя просить дважды. И оказались в роскошной квартире. Из просторного холла вдаль уходил коридор, дальний конец которого скрывался, казалось, за линией горизонта. В коридор выходили двери из многочисленных комнат. Все вещи в квартире отца Лотты поражали уникальностью.

– Вот этот шкафчик я видела на распродаже мебельной коллекции прошлого года, – прошептала Мариша на ухо Юле, указывая на красивый шкаф из вишни. – Он стоит около двух тысяч долларов.

– Сюда, пожалуйста, – пригласил подруг Иван Степанович в гостиную.

– А вот тот невзрачный на вид диванчик стоил на той же распродаже больше пяти тысяч у.е., – войдя в гостиную, продолжала шепотом делиться своими воспоминаниями Мариша. – И это со скидкой! А тут этот диванчик стоит уже не первый день. И ясное дело, куплен безо всякой скидки.

– Пять тысяч долларов? – ахнула Юля. – Ты не шутишь?