Судьба - Фиона Макинтош

«Помолчи!» — ответил Орлак, не сводя глаз с Джуно.

— Господин, она ничего не говорила, пока я ее мыла и одевала. Она молода, и вполне понятно, что ее пугает это новое место, которое она совершенно не знает.

— Понятно. Она что-нибудь сказала?

— Да. Спрашивала меня, что вы от нее хотите. Орлак резко рассмеялся:

— А сама не может догадаться?

Джуно сохраняла спокойствие и старалась не смотреть на Орлака гневным взором. Она не должна себя выдать и сделать положение Лаурин еще более опасным, чем теперь.

Орлак пожал плечами.

— Ты заметила в ней что-нибудь особенное, моя всевидящая Джуно?

— Да, господин, — осторожно ответила она. — Похоже, что это женщина из моего видения.

— Ха! — он радостно хлопнул в ладоши. — Я знал, что ты это поймешь. Она как раз такая, как ты говорила. И ты права: я очень ее хочу.

— Значит, вы это для нее планируете? Она станет вашей, — Джуно подыскивала подходящее слово и наконец нашла, — спутницей?

Орлак кивнул. На его красивом лице также появилось хитрое выражение.

— А Ксантия?

— Тоже моя спутница, — сказал он и добавил:- Когда я так решу.

Джуно решила оставить эту тему. Она презирала Ксантию и знала, что появление Лаурин принесет проблемы.

— Могу ли я спросить ее имя и откуда она? Это может мне помочь в общении с ней. Ей нужно расслабиться перед встречей с вами.

Орлак вдохнул запахи цитрусовых деревьев, поднимающиеся из сада внизу. Доносились отдаленные звуки города, начинающего очередной день.

— А Тит с ней?

— Да.

— Хорошо. Спроси у него. Тит знает, кто она.

Джуно встала и поклонилась. Она не могла больше и о чем спрашивать. Орлак для нее закрылся.

— Это все, господин?

— Пока да. Но я хочу, чтобы ты привела ее ко мне сегодня вечером.

Четвертый Паладин не ожидала этого, и ей требовалось очень быстро что-то придумать.

— А это не слишком быстро, господин? — Она произнесла эту фразу так, словно делилась мыслью, а не задавала вопрос и, тем более, не отказывала ему.

Орлак ответил ей точно таким же тоном:

— Думаю, нет. Я считаю, что пришло время превратить ее из девушки в женщину.

Бог услышал рокочущий смех Доргрила внутри себя.

«Как ты ловко…» — сказал дядя.

Орлак почувствовал, как у него самого учащается сердцебиение при мысли о прикосновении к Лаурин. Он не стал обращать внимания на поджатые губы собеседницы.

— Не противоречь мне, Джуно. Я ожидаю увидеть ее сегодня вечером в своих покоях.

— А Ксантия? — Джуно почувствовала раздражение и злилась на себя из-за того, что снова вернулась к этой теме.

— Тебя это совершенно не касается, служанка, — заявила носительница помянутого имени, появляясь на балконе.

— А о ком мы говорим, любовь моя? — проворковала она, обняла мужчину за шею и поцеловала в щеку.

Орлак преднамеренно высвободился из ее объятий.

— О молодой женщине по имени Лаурин. Она сегодня ночью будет спать в моей постели, Ксантия. Пожалуйста, перенеси свои вещи в другое место. Мне в любом случае не нравится, что ты, похоже, обосновалась в моих покоях в мое отсутствие. У тебя есть свои.

Лицо Ксантии потемнело, но недостаточно, чтобы выдать ее чувства. Она повернулась к Джуно и радостно улыбнулась:

Пропуск текста (разворот 348–349)

ри Тора подсказала ей все, что требовалось. Отец упоминал злобную женщину по имени Ксантия, которая ненавидела ее мать. Значит, это она и есть.

Теперь Лаурин приготовилась к встрече с опасностью. Наверняка это — не визит вежливости.

— Меня зовут Лаурин, — сказала она, преднамеренно делая голос резче, и ей понравилось, как он прозвучал. — А вы кто?

Гостья прошла дальше в комнату.

— Ксантия. Женщина Орлака.

Лаурин выдохнула воздух.

— Значит, я ему не понадоблюсь, — ответила она и прошла к окну, чтобы ее от Ксантии отделяло как можно большее расстояние.

— Как бы мне хотелось, чтобы это было так, — сказала темноволосая наложница. — Но, похоже, он тобою очарован.

— Не могу понять, почему, — ответила Лаурин, пытаясь тянуть время и желая, чтобы Адонго ее спас. Пока Паладин стоял молча, наблюдая за обменом фразами.

«Она очень опасна. Не зли ее», — только и сказал он.

— Откуда ты? — спросила Ксантия, приближаясь и продолжая столь же напряженно рассматривать Лаурин. Она напоминала хищницу, выбирающую себе обед.

Девушка отвела взгляд:

— Из Таллинора.

— Поразительно, — выдохнула Ксантия, оказавшись рядом. — Посмотри на меня! — приказала она, и Лаурин разозлилась на себя за то, что на самом деле повернулась и посмотрела, как ей велели.

Теперь они находились всего в нескольких дюймах друг от друга. Ксантия оказалась гораздо выше и смотрела на Лаурин сверху вниз. Разглядывала она ее очень внимательно, а потом случилось то, чего девушка никак не ожидала. Это напоминало удар змеи и произошло очень быстро. Наложница Орлака дала ей пощечину:

— Это за твою мать, сука. Я предполагаю, что ты — дочь Элиссы, потому что ты наверняка не можешь быть ее двойняшкой.

Лаурин все еще пыталась привести дыхание в норму. Ее никогда не били раньше. Она испытала больше, чем шок. Теперь девушку тоже охватила ярость. Значит, это правда. Перед ней та самая злобная женщина, про которую говорил отец.

В Лаурин стали подниматься Цвета. Ксантия нависала над ней с довольной улыбкой на лице, а девушка готовилась нанести ответный удар.

«Не надо!» — закричал Адонго у нее в голове. Он почувствовал, как внутри нее закипает волшебство.

Лаурин остановилась и тяжело дышала.

«Ее защищает архалит. У меня есть предложение получше насчет того, как разобраться с Ксантией».

Канал связи закрылся, и Адонго исчез. Лаурин гадала, какой план он придумал.

— Отвечай мне! — заорала Ксантия.

Лаурин расправила плечи. У нее распустились волосы, а лицо горело в месте удара.

— Я — дочь Элиссы и Торкина Гинта.

Ксантия рассмеялась. Это был смех маньячки, и он подсказал Лаурин, что она стоит перед женщиной, эмоции которой внезапно вышли из-под контроля. Наложница приоткрыла рот, глаза у нее округлились и смотрели дико. Она выглядела безумной, каковой была и на самом деле.

— Я так и знала! Значит, они поженились и родили ребенка. Как мило! И как поживают твои родители, дитя?