Западня для нечисти - Елена Малиновская

— Совершенно верно, — без тени улыбки подтвердил Виррейн. Только не стоит забывать одну очень важную деталь, моя дорогая. Если пути союзников разойдутся слишком сильно, то рано или поздно они станут непримиримыми врагами. Понятно? У меня в груди все сжалось от ужаса. Конечно, куда уж понятнее. Кажется, только что мне объявил войну сам эльфийский правитель. Спрашивается, и чего неприятности так ко мне и липнут? Медом, что ли, намазана? Впрочем, не стоит забывать, что у меня тоже имеются немалые клыки и когти. Виррейн, должно быть, забыл, что у него остался один должок передо мной. По-моему, самое время о нем напомнить.

— Мне беспокоиться не о чем, — с усилием рассмеялась я. — О каких врагах может идти речь, когда у меня в кровниках вы? Сами говорили, что ваши противники долго не живут. Надеюсь, ваш протекторат распространится и на меня. Обязан распространиться, если вы не желаете…

Я не закончила фразу, указав многозначительным движением брови на несчастную Дорию. В моих силах сделать так, чтобы Виррейн превратился в такое же жалкое подобие когда-то разумного существа. Пусть помнит об этом.

Владыка слегка побледнел. Только слегка. Открыл было рот, но между нами уже встал Гворий, обрывая ставший слишком опасным разговор, полный недомолвок и намеков.

— Достаточно, — жестко проговорил полуэльф. — Ваше величество, прошу прощения, но вы не ответили на мои вопросы. или они кажутся вам несущественными?

— Я привел Дорию сюда в таком виде, чтобы показать, как караю тех, кто мне неугоден, — процедил Виррейн. — Предателей, шпионов, интриганов. Она прекрасно осознает, что с ней происходит, но не в силах выразить ни малейшего протеста. Можно сказать, ее разум заключен в темницу, из которой нельзя выбраться. Если я прикажу ей — она добровольно отрубит себе руку или умоется драконьей желчью. В общем, сотворит что угодно. И будет при этом смеяться во все горло, хотя почувствует всю боль.

Гворий заиграл желваками, но сдержался от каких-либо слов или замечаний. Промолчали и остальные.

— И долго она будет в таком состоянии? — хрипло спросила я, зная, что зря это делаю. Мне-то какое дело до заносчивой эльфийки? Напротив, так ей и надо. Только почему-то на душе паршиво от подобных мыслей.

— Есть три варианта, — с готовностью обернулся ко мне Виррейн, словно ожидал подобного интереса. — Первый: мне захочется проявить великодушие. Маловероятно, но все же. Второй: Дория не выдержит и сойдет с ума. Это куда более возможный исход. И третий… Третий: кто-нибудь предложит мне достойный обмен за клятву Дории в верности. Что-то равнозначное. То, что заинтересует меня. Думаю, ты, Тефна, догадываешься, что это может быть.

Я не догадывалась — знала точно. Знали и остальные. Виррейн почти открытым текстом намекал на свою клятву верности. Мол, прости мне ее — и я верну Дории способность самостоятельно мыслить и действовать. Наверное, раньше я бы согласилась на его предложение незамедлительно. Но не сейчас. С какой стати, собственно, я должна отказываться от столь значимой гарантии безопасности своей жизни? Пока я под протекторатом Владыки, мне почти нечего опасаться. Стоит только вернуть ему клятву, как моментально образуется целая куча проблем. Начиная с того, что сам Виррейн вряд ли рад моему участию в спасении его племянника. Скорее даже наоборот. А его враги долго не живут, как он сам не так давно мне с гордостью говорил.

— Извините, ваше величество, но я понятия не имею, о чем вы говорите. — Я с нарочитым безразличием пожала плечами. — Попробуйте предложить этот обмен кому-нибудь другому.

Если Виррейн и был удивлен моим ответом, то ничем это не показал. Лишь понимающе хмыкнул, спрятав в уголках губ усмешку.

Я украдкой посмотрела на Дорию. Она стояла совсем близко от меня. Безумно красивая и спокойная. Лишь на самом дне ее зрачков я уловила тень отчаяния и безмолвного крика. Или мне просто показалось?

— Я желал бы обсудить с тобой детали предстоящего праздника, — сухо проговорил Владыка, обращаясь к Гворию И мигом теряя ко мне всяческий интерес. — Думаю, разговор удобнее будет провести у тебя в кабинете. Не возражаешь?

— Ничуть. — Гворий С легким полупоклоном пропустил вперед дядю. Напоследок обернулся и подарил мне мимолетный изумленный взгляд. Он явно не ожидал, что я приму именно такое решение по отношению к Дории. Что же, привыкай, милый, что отныне для меня на первом месте собственные интересы.

Спустя несколько секунд в коридоре остались лишь я и Рикки. Случайные свидетели неожиданного визита Владыки предпочли в самом начале нашего разговора торопливо разойтись, памятуя о непреложной истине: меньше знаешь о планах правителей и их ссорах, дольше проживешь.

Рикки стоял ко мне спиной, словно все еще защищая от невидимого врага и сжимая рукоять клинка.

— Ты чего? — Я легонько тронула его за плечо. — Расслабься, Виррейн уже ушел.

Рикки от моего прикосновения окаменел. Я чувствовала, как напряглись его мышцы под тонкой рубашкой, но никак не могла понять, что с ним произошло.

— Тефна, ты меня удивила, — чужим и каким-то безжизненным голосом проговорил Рикки, все еще не поворачиваясь. — Я никогда не думал, что ты способна на подобную жестокость.

— На какую жестокость? — Я уже начала раздражаться. — О чем ты говоришь?

— О Дории. — Рикки повернулся ко мне и выжидательно скрестил руки на груди: — Почему ты отказалась ее освободить?

— По-твоему, это было бы верным решением? — Я нервно забарабанила пальцами по подоконнику, не понимая, чего от меня хочет юноша. — Отказаться от клятвы, дающей мне власть над Виррейном… И ради чего, собственно? Мы никогда не были с Дорией подругами. Скорее наоборот. Однажды я уже спасла ей жизнь. И в итоге никакой благодарности. Более того, если она могла мне навредить — то обязательно вредила. Ты думаешь, на этот раз что-нибудь изменилось бы? Вряд ли. Уверена, что нет. Скорее стало бы намного хуже. Эльфы ненавидят быть должными кому-либо. Чувство искренней благодарности для них неведомо. Поэтому спасибо, но второй раз на эти же грабли я не наступлю. Даже кошки рано или поздно учатся на своих ошибках.

Рикки молчал, но мне не нужно было слов, чтобы понять — он не одобряет моего поступка. Мало того, почти презирает за него.

— Рикки, чего ты от меня хочешь? — Я повысила голос, пытаясь достучаться до его здравого смысла. — Будь ты на моем месте, разве освободил бы Виррейна от клятвы?

Вряд ли. Полагаю, и у Шерьяна или Гвория даже мысли бы подобной не возникло. А между тем если кто и должен беспокоиться о Дории, то именно последний. Она ведь его невеста, ему и защищать ее от невзгод и проблем.

— Знаешь, почему ты мне так сильно нравилась раньше? — негромко спросил Рикки, обрывая мой крик. — Потому что в тебе не было и капли злобы или ненависти. В твоих глазах светились доброта и озорство. А что теперь, Тефна?

— Если кошку долго бить, в конце концов она научится шипеть и царапаться, — с вызовом проговорила я. — Что в этом странного?