Петр I. Материалы для биографии. Том 3, 1699–1700 - Михаил Михайлович Богословский

6 января, а Иноземским и Рейтарским с 22 февраля[380] — было поручено боярину А. С. Шеину, который и сидел в Иноземском и Рейтарском приказах до их закрытия, а в Пушкарском до своей смерти (умер 2 февраля 1700 г.). Боярин П. В. Меньшой Шереметев, назначенный заведовать Поместным приказом 15 сентября 1689 г., правил им до своей смерти (умер 20 апреля 1697 г.); его место занял думный дьяк Автоном Иванов. Князь И. Б. Репнин начальствовал Сибирским приказом с 22 декабря 1682 г., сохранил эту должность при перевороте 1689 г. и продолжал занимать ее до своей смерти (умер 10 мая 1697 г.); с 15 июня 1697 г. Сибирский приказ был поручен думному дьяку А. А. Виниусу. Князь Я. Н. Одоевский, занявший место начальника Аптекарского приказа также еще при царевне Софье (с 25 февраля 1689 г.)[381], сохранял его до самой смерти (умер 8 августа 1697 г.)[382]. С 25 сентября 1698 г. был назначен заведовать Аптекарским приказом находившийся тогда еще за границей думный советник П. Б. Возницын. Боярин К. Ф. Нарышкин получил Ямской приказ с 20 мая 1690 г.[383] Скончался он 7 сентября 1697 г.[384]

Вследствие назначения на другие должности покинули места следующие начальники приказов. Ближний стольник князь Я. Ф. Долгорукий, управлявший Московским Судным приказом с 14 октября 1689 г. по февраль 1697 г., был назначен командовать войсками Белгородского разряда, действовавшими против Крыма и Турции. Боярин князь М. И. Лыков, управлявший Сыскным приказом с 25 октября 1689 г. по 22 декабря 1697 г.[385], был назначен на воеводство в Архангельск; это воеводство считалось тогда одним из важнейших благодаря значению города как единственного порта, через который шла внешняя торговля Московского государства. Постельничий Г. И. Головкин, с 28 октября 1689 г.[386] назначенный ведать Казенным двором, управлял им до начала 1694 г., а затем был поставлен управлять Мастерской палатой. Казенный двор с 22 февраля 1694 г. был передан начальнику Большой казны князю П. И. Прозоровскому[387]. Боярин Петр Абрамович Лопухин, дядя царицы Евдокии, поставленный 18 мая 1690 г.[388] во главе приказов Большого дворца, Дворцового Судного и Каменных дел, управлял ими до лета 1692 г. Затем этими приказами правит думный дьяк Гаврило Деревнин — с 31 января 1693 г.[389] С 25 февраля 1697 г. они отдаются боярину Т. Н. Стрешневу, уже получившему Конюшенный приказ[390]. Из этих поручений князю П. И. Прозоровскому — Казенного двора и Т. Н. Стрешневу — группы приказов, охватывающих дворцовое ведомство, видно стремление сосредоточивать управление в руках старых, прочно сидящих на своих местах министров. Из всех приведенных сведений ясно, как мало перемен происходило в устойчивом правительстве 1689–1699 гг.

Единственным неустойчивым министерством оказался Владимирский Судный приказ, но только на первое время — в 1689 г., когда в нем один за другим сменилось несколько управляющих, но не потому, конечно, что они не оказывались на высоте назначения, — они, вероятно, еще и не успевали вступать в должность, а единственно вследствие назначений их на иные места. 17 сентября 1689 г. начальником этого приказа был сделан окольничий князь М. Г. Ромодановский, но тотчас же вслед за тем, в сентябре, он был назначен воеводой в Киев[391]. На его место назначен был окольничий князь П. Л. Львов, но тотчас же вслед за тем он был послан воеводой в Курск[392]. С 14 октября по 14 декабря 1689 г. начальником Владимирского Судного приказа значится окольничий князь Д. Н. Щербатов, уступивший с 14 декабря место окольничему князю И. С. Хотетовскому, стоявшему во главе приказа по 15 ноября 1691 г.[393] С этого числа был назначен главой приказа окольничий А. П. Протасьев; назначение оказалось прочным, и А. П. Протасьев правил Владимирским Судным приказом до его уничтожения. Однако в конце своего управления он потерял доверие Петра, и это был случай отставки министра, вызванный как раз утратой им доверия государя. Другим и более ярким таким же случаем было отстранение от посольских дел боярина Л. К. Нарышкина, принужденного уступить место Ф. А. Головину, с дипломатическими талантами которого Петр хорошо познакомился за границей, во время путешествия Великого посольства. По возвращении из-за границы Петр выказывает явные признаки охлаждения к своему дяде Л. К. Нарышкину, и последний постепенно отдаляется от дипломатического ведомства. Осенью 1698 г. Петр начинает переговоры с датским посланником Гейнсом сам лично, без Л. К. Нарышкина. Весной 1699 г. в Воронеже участие в этих переговорах принимает Ф. А. Головин; он же подготовляет вместе с П. Б. Возницыным летом 1699 г. посольство Украинцева в Константинополь. Л. К. Нарышкин в этих делах не участвует. Летом 1699 г. Нарышкин принимает у себя в подмосковной шведское посольство перед въездом его в Москву. Но переговоры с шведским посольством ведет Ф. А. Головин, он же одновременно с тем — единственный из московских бояр — участвует в секретных переговорах о союзе против Швеции, которые вел царь с уполномоченным польского короля генералом Карловичем. При его же участии продолжались тогда в Москве переговоры с датским посланником о том же союзе против Швеции. Из других московских сановников никто не был в эти переговоры посвящен, и менее всех глава посольского ведомства Л. К. Нарышкин; для него те и другие переговоры, закончившиеся заключением союза против Швеции, оставались тайной. 18 февраля 1700 г. Ф. А. Головин получает официальное назначение управлять Посольским приказом. Все же надо сказать, что и лишившийся в конце концов доверия Л. К. Нарышкин стоял во главе посольского ведомства, был, как называет его Корб, верховным председателем посольской канцелярии[394] в течение всего десятилетия 1689–1699 гг.

В наши дни считается нормальным, чтобы учреждения были прочнее и устойчивее людей. Люди меняются и чередою проходят, учреждения остаются. У Петра с 1699 г. стало наоборот:

люди, по крайней мере привязанности его к людям, были долговечнее учреждений, в которых эти люди действовали. Люди оставались, учреждения менялись. Министры оказывались устойчивее своих министерств. Управляющие приказами, продолжая ими управлять с 1689 г., доживали до перемен, коснувшихся самих приказов. Если не говорить о городской реформе 30 января 1699 г. с Бурмистерской палатой, которая приступила к действию с 1 сентября 1699 г., перемены в строе приказов начались с ноября 1699 г. Мы рассмотрим их за период, который нас интересует, за 1699–1701 гг., последовательно в том хронологическом порядке, в каком они происходили в действительности.

3 ноября 1699 г. появился именной указ о закрытии двух приказов — Владимирского Судного и Земского — и о распределении их дел по другим приказам. «Великий государь (т.) указал, — гласил этот указ, — Судному Владимирскому и Земскому приказам не быть». Владимирский Судный приказ с 1696 г. имел двойственное значение. Во-первых, он продолжал сохранять прежнюю свою компетенцию судебного учреждения по тяжбам московского дворянства, какую он имел издавна; во-вторых, с декабря 1696 г., со времени решения строить большой флот на Воронеже, на него было сверх этих судебных «приказных дел» возложено еще кораблестроение, именно дела двух видов: «корабельные дела» — заведование строившими корабли