Почти как «Бьюик» - Стивен Кинг

— ТВОЮ МАТЬ! — крикнул я и потряс кулаками.

В округе Погус горела цистерна с химикалиями, в гараже Блежало мертвое чудовище, теперь еще появился и беглец-неонацист. Плюс разбитоестекло патрульной машины. Ты, парень, можешь подумать, что это пустяк всравнении с остальным, но лишь потому, что никогда не заполнял все бланки,начиная с формы 24-А-24, описания поврежденной собственности ПШП, и заканчивая«Полным отчетом об инциденте» (все в трех экземплярах), необходимые для заменыстекла. И вот на какой вопрос я бы хотел услышать ответ: почему не бываетчереды хороших дней, когда если и случается что-то плохое, то только одно?Почему-то в жизни все обстоит иначе. По личному опыту знаю, что дерьмо копится,копится, копится, чтобы разом выплеснуться в один из дней.

Тот как раз таковым и оказался. Проявил себя во всей красе.

Джордж зашагал к патрульной машине 6. Я — рядом с ним. Оннаклонился, достал из кармана на бедре рацию, резиновой антенной поводил средиосколков. Что-то поднял. Серьгу с распятием нашего приятеля. Должно быть,потерял, когда вылезал через разбитое окно.

— Твою мать, — повторил я уже не так громко. — И куда,по-твоему, он пошел?

— Во всяком случае, он не в здании с Ширли. И это хорошо. Акуда его понесло? По дороге направо, по дороге налево, через дорогу, через полеи в лес. Вариантов много.

Выбирай любой. — Он поднялся, посмотрел на пустое заднеесиденье. — Это плохо, Эдди. Очень плохо. Ты ведь понимаешь?

Побег задержанного — всегда неприятность, но Брайан Липпи нетянул на Джона Диллинджера <Диллинджер Джон (1902 — 1934) — известныйпреступник, совершил серию убийств и ограблений банков. Был объявлен ФБР«врагом общества номер один». Несколько раз бежал из-под стражи. 22 июля 1934г., в Чикаго, его застрелил агент ФБР.>, о чем я и сказал Джорджу.

Джордж покачал головой, показывая, что я его не понял.

— Мы не знаем, что он видел. Не так ли?

— Ты о чем?

— Может, ничего. — Джордж шевельнул осколки носком ботинка.На некоторых краснели капли крови. — Может, он побежал в сторону от гаража. Ноэтот путь вывел бы его на шоссе, чего ему, конечно же, не хотелось — любой коп,попадись он ему на глаза, тут же остановил бы его и арестовал вновь: лицо вкрови, в волосах осколки стекла, понимаешь?

После всего, что свалилось мне на голову, я соображалмедленно и признался в этом. Может, еще не вышел из шокового состояния.

— Я никак не возьму в толк, о чем ты…

Джордж стоял, наклонив голову, сложив руки на груди.

И шебуршал носком ботинка в осколках.

— Я бы направился к дальнему полю, за нашим зданием.Попытался бы лесом добраться до автострады, умылся бы в каком-нибудь ручье,потом поймал бы попутку. А вот если бы я убежал не сразу? Если бы, услышавкрики и удары, доносящиеся из гаража, задержался на минуту-другую?

— Господи, — выдохнул я. — Ты же не думаешь, что он могостановиться, чтобы понаблюдать за нами, правда?

— Скорее всего не остановился. Но такое возможно?

Черт, конечно же. Любопытство легко могло перебороть страх.

С этим я спорить не стал. Какой смысл?

— Да, но кто ему поверит?

— Если об этом напишет «Американ», сестра Энниса может иповерить. И это будет только начало. Не так ли?

— Дерьмо, — буркнул я. Обдумал его слова. — Надо проситьШирли объявлять Брайана Липпи в розыск.

— Сначала нашим парням надо разобраться с Потинвидем. Апотом, когда здесь появится сержант, мы ему все расскажем.., и покажем, чтоосталось в гараже Б. Если Хадди сделает хорошие фото… — Он оглянулся. — Слушай,а где Хадди? Ему давно пора выйти из гаража. Господи Иисусе, надеюсь…

Его фразу оборвал крик Ширли: «Помогите! Пожалуйста!Помогите мне! Пожалуйста, пожалуйста, помогите мне!»

Прежде чем мы успели шагнуть к зданию, Мистер Диллонпоявился в дыре, которую он проделал в сетчатой двери. Его качало из стороны всторону как пьяного, шел он с опущенной головой. Шерсть дымилась. Голова —тоже, хотя я и не мог понять, откуда выходит дым. Мне показалось, отовсюду. Дпоставил передние лапы на первую из трех ступеней, ведущих от черного хода кавтомобильной стоянке, потерял равновесие, упал на бок. Несколько раз дернулголовой. Я видел, как точно так же дергали головой люди в старых немых фильмах.Из ноздрей двумя струйками выходил дым. Я подумал о женщине, сидевшей в кабинепикапа Липпи, и дыме ее сигареты, который исчезал, не успевая подняться докрыши.

Дым шел и из глаз, превратившихся в бельма. Мистера Диллонавырвало дымом с кровью, месивом из пищи и внутренностей, какими-то белымитреугольными камушками. Только через секунду-другую я понял, что это егособственные зубы.

В эфире шли активные переговоры, но базу никто не вызывал.Да и чего ее вызывать, если все, кто мог, или уже приехали к начальной школеПотинвиля, или направлялись туда. Джордж Станковски вывез детей из опаснойзоны, это я по крайней мере поняла. Пожарная дружина Потинвиля, которойпомогали расчеты из округа Стэтлер, тушили загоревшуюся траву. Да и вообщегорело только дизельное топливо, растекшееся по негорючему хлорину. В том, чтов цистерне хлорин, сомнений уже не было. Не так чтобы хорошо, но могло бытьгораздо хуже.

Джордж кликнул меня с автостоянки, хотел знать, все ли уменя в порядке. Тронутая его заботой, я ответила, что да. А через секунду илидве Эдди вдруг выругался, злобно.

Все это время я чувствовала себя как-то странно, будто не я,а кто-то другой сидит за диспетчерским пультом, я же наблюдаю за всем состороны.

В дверях коммуникационного центра возник Мистер Диллон.Стоял, наклонив голову, жалобно скулил. Я подумала, что болит обожженная кожа.Ожоги были и на морде.

Подумала, что кто-то, скорее всего Орв Гарретт, долженотвезти его к ветеринару, когда уляжется вся эта суета. Конечно, придетсявыдумать какую-то легенду, чтобы объяснить такие ожоги.

— Хочешь попить, большой мальчик? — спросила я, — Готоваспорить, что хочешь.

Он вновь завыл, будто говоря, что вода — очень хорошая идея.Я пошла на кухню, взяла его миску, наполнила водой из-под крана. Его когтиклацали по линолеуму, так что я знала, что он идет за мной, но повернулась,лишь когда налила ему воды.

— А вот и твоя…

На том я и замолчала: глянула на него и выронила миску изрук, обрызгав ноги. Он дрожал всем телом.., не так, как дрожат от холода:казалось, через него пропускают электрический ток. А из пасти с обеих сторонвыступила пена.