Сорок правил любви - Элиф Шафак

«Будь здесь Азиз, — подумала Элла, — он бы непременно усмотрел в этом некий знак».

Вернувшись через полчаса в палату, она обнаружила там врача и медицинскую сестру в платке. Азиз был с головой накрыт простыней. Он ушел.

Азиза похоронили в Конье, как и его любимого Руми.

Элла позаботилась о его похоронах, постаравшись не упустить ни одной детали. Она нашла место для захоронения — под большой магнолией на старом кладбище. Потом отыскала суфийских музыкантов, которые согласились играть на ней, и послала электронные извещения всем друзьям Азиза в разных странах с приглашением посетить похороны. Элле было приятно, что собралось довольно много людей, приехавших издалека, например даже из Кейптауна, Санкт-Петербурга, Муршидабада, Сан-Паулу. Среди них были фотографы-коллеги Азиза, его приемные дети, а также ученые, журналисты, писатели, танцоры, скульпторы, бизнесмены, фермеры, домашние хозяйки.

Церемония прошла тепло и радостно, на ней присутствовали верующие разных конфессий. Они праздновали его смерть, потому что знали: он сам этого хотел. Беззаботно играли дети. Мексиканский поэт раздавал pan de los muertos[39]а старый друг Азиза из Шотландии посыпал всех розовыми лепестками, как конфетти, чтобы никто не считал смерть чем-то таким, чего надо бояться. Некто из местных, старый согбенный мусульманин с пронзительным взглядом и широкой улыбкой на губах, наблюдал за церемонией, а потом сказал, что это было, несомненно, самое сумасшедшее действо, которое когда-либо видела Конья, если не считать похорон Мавланы много столетий назад.

Через два дня после похорон, оставшись наконец одна, Элла прогулялась по городу, разглядывая проходившие мимо нее семейные пары, продавцов в магазинах, уличных торговцев, старавшихся всучить ей хоть что-то. Люди во все глаза смотрели на американку с заплаканными глазами. Она была тут чужой. Собственно, она везде была чужой.

Вернувшись в номер, Элла сняла жакет и надела пушистый, персикового цвета свитер из ангорской шерсти, прежде чем выписаться из отеля и отправиться в аэропорт. Она позвонила Дженет, которая единственная из троих детей поддержала мать в ее решении следовать своим чувствам. Орли и Ави все еще не желали с ней разговаривать.

— Мама! Как ты? — с искренней озабоченностью спросила Дженет.

Элла улыбнулась, как будто дочь могла видеть ее. Потом произнесла едва слышно:

— Азиз умер.

— Ой, мамочка, я тебе очень сочувствую. Наступила короткая пауза, в которой они обе старались придумать, что бы еще сказать. Молчание прервала Дженет:

— Мамочка, ты вернешься домой?

Элла задумалась. В словах дочери она услышала непроизнесенный вопрос: вернется ли она в Нортгемптон к мужу и откажется ли от бракоразводного процесса, который уже превратился в клубок обвинений и обид? Что она собирается делать? У нее не было денег и не было работы. Однако она могла бы давать уроки английского языка, работать в журнале и даже, чем черт не шутит, когда-нибудь стать хорошим редактором.

На секунду прикрыв глаза, Элла представила себя радостной и уверенной в себе, какой она должна была стать в самое ближайшее время. Ей никогда еще не приходилось полагаться только на свои силы, но, как ни странно, одинокой она себя не чувствовала.

— Малышка, я очень скучаю по тебе, — проговорила она. — Скучаю по твоим брату и сестре. Ты приедешь повидаться со мной?

— Ну конечно же, мамочка… мы приедем… Но чем ты собираешься заняться? Уверена, что не хочешь вернуться?

— Я поеду в Амстердам, — ответила Элла. — Там есть миленькие квартирки с окнами на каналы. Мне хватит денег на такую. Еще нужно подучиться ездить на велосипеде. Не знаю… Не хочу строить планы, дорогая. Собираюсь жить одним днем. Посмотрим, что получится. Это одно из Правил, понимаешь?

— Каких таких правил, мама? О чем ты говоришь?

Элла подошла к окну и поглядела на небо неправдоподобно синего цвета.

— Это Правило номер сорок, — медленно произнесла Элла. — «Жизнь без любви никчемна. Не спрашивай себя, какую любовь ты ищешь, духовную или телесную, божественную или земную, восточную или западную… Одни деления приводят к другим делениям. У любви нет названий. Она то, что она есть, — чистая и простая. Любовь — вода жизни. Влюбленный — огонь души. Вся вселенная начинает кружиться иначе, когда огонь влюбляется в воду».