Череп на флаге - Виктор Губарев

Но прежде, чем подойти к своей жертве, «Черный мститель» подобрал четверых участников нападения на «Скарборо» — Свена Улофссона, Джона Барни и двух матросов; третий матрос был смертельно ранен выстрелом из мушкета в тот самый момент, когда бросал на борт фрегата абордажный крюк.

— Отличная работа, — поздравил выловленных из воды товарищей капитан Эванс. — Полюбуйтесь на эту картину! Если бы я был художником, клянусь, я запечатлел бы ее на холсте.

Королевский фрегат продолжал пылать, словно гигантский факел; густые клубы едкого черного дыма устремлялись все выше в небесную синь; солдаты и матросы, еще остававшиеся на его борту, спешили покинуть его, а огонь тем временем быстро подбирался к крюйт-камере. Одна за другой взрывались заряженные пушки, ускоряя гибель агонизирующего корабля. Наконец, искра попала в пороховой погреб — и мощный взрыв довершил уничтожение «Скарборо».

Капитан Бреннинхэм, его офицеры и те солдаты и матросы, которым посчастливилось спастись, добирались до берега вплавь. Они еще не успели выбраться из воды и встретиться с высланным из форта отрядом мушкетеров, когда пиратский бриг подошел к борту «Феникса».

Флейт покорно спустил флаг.

Ступив на палубу вожделенного приза, Чарли Эванс отыскал взглядом шкипера, — бледный, в сиреневом шелковом кафтане, он спускался с юта чуть впереди своих помощников, — сделал знак Нуньесу сопровождать его и, держа в одной руке обнаженный палаш, а другую положив на рукоять одного из шести торчавших за поясом пистолетов, двинулся навстречу командиру судна-казны. Джордж Рейнор — так звали шкипера — протянул победителю свою шпагу, но Эванс небрежно махнул рукой и промолвил:

— Оставьте ее себе, капитан! Пусть она напоминает вам о нашей встрече и о том несчастном жребии, что выпал на вашу долю.

Рейнор отвесил пиратскому вожаку поклон и молча сунул шпагу в ножны.

Прежде чем приступить к осмотру захваченного судна, разбойники загнали его матросов в трюм, а шкипера, штурмана, боцмана, доктора, казначея и нескольких пассажиров, в том числе Джулиана Морриса, временно заперли в кают-компании. Затем, обыскав каюты и служебные помещения, они вынесли на шканцы наиболее ценные вещи — изделия из золота и серебра, драгоценные камни, посуду из фарфора, часы, зеркала, табакерки, покрытые тонкой резьбой, докторский сундук, камчатное полотно, тафту, одежду и оружие, — сложили их у грот-мачты и выставили охрану. Семь сундуков с деньгами, предназначенными для выплаты жалованья губернаторам, торговым агентам, офицерам, солдатам, капелланам и прочим служащим Королевской Африканской компании, были обнаружены в кормовой части судна, в камере, примыкавшей к каюте казначея. Документы, хранившиеся у последнего, недвусмысленно указывали на то, что в руки джентльменов удачи попал один из самых богатых призов в истории пиратства. В каждом сундуке находилось от двадцати до тридцати тысяч фунтов стерлингов в звонкой монете, а в общем казна оценивалась в сто семьдесят пять тысяч фунтов стерлингов. Это позволяло при дележе добычи выделить каждому участнику предприятия до трех тысяч фунтов стерлингов. Но если учесть, что помимо денег компании на флейте имелись и другие деньги, принадлежавшие членам экипажа и пассажирам, а также множество ценных вещей и товаров, то придется признать, что в действительности каждый пират мог рассчитывать на гораздо более крупный пай. Без сомнения, этот улов превзошел все их ожидания. Никогда прежде им не доводилось видеть сразу столько денег — и не просто видеть, но и понимать, что все эти гинеи, талеры, кроны[65], фунты стерлингов, пиастры[66], шиллинги и пенсы[67]отныне принадлежат не какой-то могущественной королевской компании предпринимателей, а им, простолюдинам, вольным пенителям тропических морей.

Ликование пиратов было настолько велико, что они на радостях согласились с предложением Эванса отпустить всех пленных на берег без всякого выкупа.

Первым эту новость узнал от своего школьного приятеля Джон Барни. Он тут же сообщил ее Кэрол.

— Ты тоже получишь свободу? — прижав руки к груди, не поверила девушка. — Правда?

— Так сказал Чарлз Эванс, и у меня нет оснований не верить ему.

— Боже, неужели это не сон? — глаза ее сияли, что, без сомнения, самым серьезным образом могло отразиться на душевном спокойствии Барни.

— Если это и сон, — сказал он, — то лучше нам не просыпаться.

Они вышли из большой каюты брига на верхнюю палубу. Пираты, не обращая на них внимания, занимались важным делом: перетаскивали с борта приза добычу, которую тщательно сортировали, потом, сделав опись, упаковывали и складывали в сундуки, бочки, ящики и кожаные мешки.

Остановившись у трапа, соединявшего верхнюю палубу с кормовой надстройкой, Барни и мисс Моррис подождали, когда к ним подойдет капитан Эванс. Последний вернулся с борта «Феникса».

— Эх, жаль, что Билли Брэдли не дожил до этого часа, — вздыхая, пробормотал он. — Наш успех на восемьдесят процентов был подготовлен им.

Повернув голову в сторону форта, Эванс помолчал, о чем-то раздумывая, затем, встряхнувшись, скосил глаза на мисс Моррис.

— Ну что, вы готовы, сударыня? — спросил он бодрым, не лишенным веселого озорства голосом.

— К чему? — не поняла Кэрол.

— К обретению свободы, — ответил пират.

— Вот уж не думала, что к этому нужно готовиться, — удивилась она.

— Конечно. Неожиданным бывает пленение, а к освобождению лучше подготовиться заранее.

— Не знаю, как кто, но я стремилась на волю с момента ее утраты.

— Что ж, благодарите Бога и мистера Барни — они сделали все, чтобы для вас, наконец, настал этот счастливый день — день освобождения.

— Я успею поблагодарить мистера Барни, когда мы сойдем на берег, — ответила девушка, потупив взор.

— О, я бы не советовал вам откладывать это дело, — покачал головой Эванс. — Ведь нога мистера Барни не ступит на этот остров.

Кэрол испуганно взглянула на пирата, потом растерянно — на своего спасителя.

— Почему? Разве… не все пленники получат свободу?

— Все, — сказал капитан форбанов. — Но не все высадятся здесь.

— Объясните, почему? — девушка не знала, кому адресовать этот вопрос.

Барни тупо молчал. Отвечать пришлось Чарли Эвансу.