Руины Изиды - Мэрион Зиммер Брэдли

— Замолчи! — вскрикнула Ванайя. — Да как ты смеешь говорить такие вещи мне!

— Мы надеялись, что будем жить в мире, где мужчина и женщина могут встречаться при свете и приносить друг другу радость и счастье, — продолжал Ру, не обращая внимания на крики Ванайи. — Поэтому Миранда, узнав, что ты заставила истязать посланника, даже не выслушав его, решила сама стать заложницей. Она думала, что если тебе не дорога жизнь мужчины из Сообщества, то ее судьба тебе не безразлична. Мы вышли из дома вместе и пошли туда, где собирались мужчины, которые, как и я, верят, что мы родились без цепей.

Лицо Ванайи перекосило от злобы.

— Значит, ты, ничтожный спутник, посмел подойти к моей дочери?! Ты осмелился дотронуться до нее?! Да я прикажу убить тебя, для таких, как ты, есть только одно наказание — смерть!

— Да, я дотрагивался до нее, я гладил ее руки, целовал в губы и обнимал ее так, как ребенок обнимает свою мать, но не более того. Ты думаешь только об одном и полагаешь, что все люди такие же, как ты. Нет, Ванайя, мы любили друг друга, а любовь — это не посещение берега моря. Ты так ничего и не поняла. — Он сокрушенно опустил голову. — Да ты и никогда ничего не понимала.

— Куда ты отвел ее, животное?! — заорала Ванайя, трясясь от ненависти и злобы.

Ру опустил голову.

— Я не знаю, куда отвели ее. Они не сказали мне этого, боясь, что я могу выдать место тебе. Нас обоих предали. Они не доверяют мне так же, как не доверяют тебе. Я продолжаю оставаться изгоем, мне нет места ни в мире мужчин, ни в мире женщин. — Он опустил голову, закрыл лицо руками и заплакал. — Ты не знаешь, Ванайя, как я люблю Миранду. Она для меня дороже жизни, — всхлипывал Ру.

Ванайя посмотрела на него, и внезапно лицо ее потеплело.

— Как ты мог так поступить со мной, Ру, — тихо сказала она. — Разве я была с тобой жестока?

— Нет, Ванайя, ты была добра ко мне, — глухо ответил он. — Но для тебя я всегда был ничтожеством. Ты никогда не любила меня так, как я люблю Миранду, как ученая дама любит своего спутника.

— Как ты можешь думать об этом? — взорвалась Проматриарх. — Разве может женщина любить мужчину? Отношения между мужчинами и женщинами строго упорядочены, они зависят только от времени года, приливов и отливов. В положенное для этого время они встречаются. Но любовь! О чем ты говоришь!

Ру покачал головой и больше ничего не сказал.

"Оба они — жертвы этого мира", — думала Цендри, глядя на них. Каждое общество не лишено недостатков. Цендри была счастливее многих, она жила в мире, из которого, если бы ей что-нибудь не понравилось, всегда могла уехать. В сущности, она так и сделала, отправившись на Университет. Она смотрела на Ру, беспомощно стоящего перед грозной, обозленной Ванайей, и внезапно ее осенило.

"Я вышла замуж за мужчину с Пионера, хотя прекрасно понимала, что он рано или поздно потребует от меня покорности, к которой я не приучена. Мне всегда нужна была свобода, мне почему-то требовалось ее значительно больше, чем другим женщинам в нашем мире. И тем не менее я винила Дала за то, что он такой, какой есть. Следовательно, я обязана либо принять Дала таким, либо уйти от него. Пытаться изменить его я не имею права, да и не могу. Нас не изменила даже Изида, она только показала, какие мы есть на самом деле".

Ру смахнул с глаз слезы и, выпрямившись, гордо посмотрел в лицо Ванайе.

— Когда все закончится, иди в «Нам-указали-путь», к Строителям. Они знают все, скажут тебе, где находится Миранда.

Жалкое подобие улыбки исказило лицо Ванайи.

— Строители отвергли меня, — ответила она упавшим голосом. — Разве ты не знаешь этого, Ру?

— Тогда я пойду и спрошу их, где мне найти Миранду, — сказал он.

Слабая искра надежды промелькнула на лице Ванайи.

— А если она где-то здесь?

— Тогда все находится в руках силы, связывающей нас и Строителей, — невозмутимо ответил Ру. — Но если она здесь, рабочие обнаружат ее. Ты отпускаешь меня?

— Да. Возьми мою машину, но шофера я тебе не дам.

— Я могу водить машину, Ванайя.

— Почему я не знала этого? — удивилась Ванайя.

— Потому что ты никогда не спрашивала меня, дорогая, — ухмыльнулся Ру и повернулся, чтобы уйти.

— Подожди, Ру. — Цендри схватила его за руку. — Мы с Далом тоже отправимся с тобой. Только не спрашивай меня пока ни о чем, я все равно тебе ничего объяснять не буду.

Она побежала на холм, где стоял Дал и смотрел на расстилавшуюся под ним стройку. Там кипела работа, тысячи людей таскали, грузили припасы, машины и материалы. Каждые несколько минут к Далу подбегал какой-нибудь мужчина и, произнеся несколько слов, кланялся ему чуть ли не до земли.

Не добежав до Дала, Цендри остановилась. Дал заметил ее и пошел навстречу. Забыв обо всех запретах Матриархата, она взяла его за руку.

— Дал, пойдем со мной в «Нам-указали-путь», — взмолилась она.

— Сейчас? В такое время? — удивился он.

— Да, — кивнула Цендри. — Я хочу поговорить со Строителями.

— Это не Строители, — поправил ее Дал. — Город построили не они.

— Это не важно, — торопила его Цендри. — Я сказала «Строители», потому что так их называют жители Матриархата, и ты прекрасно это знаешь. Пойдем, мне очень нужно сказать им кое-что, это очень важно.

— Сказать им? — еще больше удивился Дал.

— Да. Пойдем, ты поможешь мне, если они не захотят разговаривать со мной.

— Я не имею ничего против, чтобы на некоторое время смыться отсюда. Помощи от меня им все равно никакой. — Он стыдливо посмотрел, как проходящий мимо мужчина с тяжелым мешком на плечах неловко поклонился ему. — Я, конечно, понимаю, что в какой-то степени воодушевляю их, но, честно говоря, мне это уже надоело.

Ру правил машиной довольно неплохо, во всяком случае до Ариадны они доехали почти за полчаса. Никто не разговаривал. Цендри вспомнила день прилета на Изиду и как Дал всю дорогу до резиденции Проматриарха сидел рядом с багажом.

Сейчас дом Проматриарха выглядел заброшенным и мрачным. Ру остановил машину у самого подножия гор, все вылезли и направились к Руинам. По дороге им повстречались двое детей, мальчик и девочка лет девяти-десяти.

— Есть какие-нибудь новости о леди Миранде? — спросил их Ру.

Мальчик печально и гордо покачал головой.

— Ру, а правда, что теперь Строители разговаривают только с мужчинами? — спросила девочка чуть не плача.

— Не плачь, малышка. Прошлой ночью они разговаривали с мужчинами, но что будут делать в будущем, не знает никто.

— Ру, значит, когда я вырасту, меня уже не прогонят из дома?

Ру обнял маленького мальчика за плечи.

— Не знаю, Кэл, — ответил Ру. — Но то, что жизнь у тебя будет совсем другая, не то что была у наших стариков, это точно.