Терпение дьявола - Максим Шаттам

Количество нападений на чиновников и сотрудников полиции в этот день побило все рекорды. Был арестован мужчина, забросавший мешками с экскрементами фасад Елисейского дворца, а телефонные линии Службы скорой медицинской помощи были перегружены, как в ночь на Новый год.

Тем же вечером, насмотревшись таких новостей по новостным каналам, Лудивина сочла за лучшее выключить телевизор.

Это были не совпадения.

Кризисные настроения, много лет нараставшие во Франции, как и в других промышленно развитых странах, достигли пика, чему поспособствовала череда громких преступлений, над расследованием которых Лудивина сейчас работала, – тут можно было не сомневаться.

Бойни в скоростном поезде и в ресторане, серная кислота в торговом центре, взрывы в кинотеатре, отравленное молоко в супермаркетах, плюс задержание серийного убийцы, сдиравшего кожу со своих жертв, – все эти события, случившиеся в кратчайший промежуток времени, все эти опасные удары, обрушившиеся на коллективное сознание, сорвали предохранительный клапан.

Общество больше не могло терпеть. Каждый, кто и без того приблизился к точке кипения, шагнул на грань нервного срыва, достиг состояния предельной фрустрации во взаимодействии с миром, который лишился опоры и уже ходил ходуном, каждый был готов в любую секунду переступить черту. Большинство ограничивались перебранками или потасовками. Но были и такие, кто шел еще дальше.

Если человек день за днем живет в нужде и в страхе перед будущим, если, ко всему прочему, он или она подвергается постоянному давлению со всех сторон и считает своим долгом соответствовать предъявляемым обществом требованиям, то есть быть образцом добродетели, успешным и достойным гражданином, тогда, стоит лишь системе дать слабину и нарушить собственные обязательства по самому важному пункту – обеспечение всеобщей безопасности, – у человека исчезает причина терпеть внешнее давление, которое только и делает что нарастает. И он взрывается. Или она. Так или иначе. Некоторые находят выход в насилии.

«Вот именно это сейчас и происходит», – заключила Лудивина.

Случись то же количество преступлений на протяжении целого года, все они могли бы пройти незамеченными, но, услышав о них за какие-то несколько недель, да еще в таком социальном контексте, люди с неустойчивой психикой не выдержали. Насилие спровоцировало еще больше насилия. Социальная модель, годами казавшаяся надежной и безопасной, пошатнулась, барьеры рухнули вместе с запретами. И коллективное бессознательное услышало в этом призыв дать себе волю, повиноваться порыву, позволить волне насилия захватить себя и увлечь – терять-то уже нечего, зачем сопротивляться и отказываться от свободы? Вспышки насилия теперь почти невозможно было взять под контроль.

А если ничего не изменится в кратчайшие сроки, станет еще хуже. Социальное недовольство будет разгораться, мораль затрещит по швам, общественный договор – основа цивилизации – разлетится вдребезги. Мало-помалу разрозненные акты насилия, вызванные отчаянием, сольются с преднамеренными преступлениями.

Так начинаются гражданские войны. Из смуты рождается хаос.

Лудивина вспомнила слова отца Ватека, услышанные той ночью в церкви. Да, дьяволу нет нужды заявлять о себе во всеуслышание – достаточно сеять семена раздора и ждать. Он не показывается, не дает шанса создать против себя коалицию, наоборот, его задача – заронить сомнение, позволить скептицизму укорениться в душах. Долой нравственные нормы! Сила дьявола – в его мнимом отсутствии. Пусть его забудут, пусть наша защита против него ослабеет, пусть мы перестанем прикрывать фланги – именно этого он добивается. И тогда в лучшем случае дьявол обратится в призрака, в отголосок древних сказаний, а в худшем – останется стародавним обозначением для наших собственных пороков и темных импульсов. «Спасибо, месье Фрейд, счет выставлен и оплачен, до скорых встреч!» – с горечью думала Лудивина.

И вот сейчас, в эпоху глобализации и взаимозависимости всех частей общей системы жизни, когда какой-нибудь финансовый или социальный кризис, возникнув во Франции либо в США, мгновенно распространяется по всей планете, дьявол может перейти к действию. Для него настало время дергать за ниточки, которые он так давно и трудолюбиво натягивал. Хаос дождался случая охватить весь мир. Дьявол выбрал наилучшую стратегию – затаиться в тени, на обочине нашей эволюции, и ждать. Теперь же, когда горстка сумасшедших уже начала сеять вокруг страх и ужас, терпение дьявола будет вознаграждено. Потому что отныне наша планета – не что иное, как огромное игровое поле, на котором выстроены на ребре фишки домино.

– Я думаю о нем так, будто он существует, – упрекнула себя вслух Лудивина, плюхнув на кухонный стол пакеты из китайского ресторана, где она по дороге из жандармерии закупилась едой на ужин.

Не будучи верующей, она, однако, придавала этим рассуждениям о дьяволе большое значение. Как сохранять нравственные ценности и личные этические установки в обществе, фундамент которого пошел трещинами? Издавна эту проблему решала религия: когда государственная система – несправедливая или неспособная обеспечить безопасность и уверенность в завтрашнем дне – не справлялась с поддержанием мира и единства в обществе, эту роль выполнял страх за собственную бессмертную душу, побуждавший людей относиться по-доброму к ближнему своему, следовать правилам, уважать законы, подчиняться и жить, думая о том, что ждет их после смерти… Но теперь мир раскачивается, как лодка во время шторма, религии уже не хватает для того, чтобы соблюдался кодекс совместного существования. И к чему такое положение вещей может привести?

Лудивина предпочла не развивать эту мысль. Пока что все зашло не настолько далеко. По крайне мере, очень хотелось так думать.

Покончив с ужином, она кинула пустые картонные коробочки из-под риса по-кантонски, салата с курицей и свинины в кисло-сладком соусе вместе с остатками еды в пластиковый пакет, завязала ручки пакета узлом и, поколебавшись немного, все же решила дойти до помойки во дворе, чтобы к утру вся квартира не провоняла китайской кухней.

Лудивина надела кеды, взяла ключи на брелоке с гербом «Нью-Йорк Джайантс»[55] – это был подарок Алексиса, и при мысли о нем опять кольнуло сердце, поэтому она поспешила поскорее выйти из квартиры. Сбежала по ступенькам, перепрыгивая через две, и зашагала по внутреннему дворику к мусорным бакам, чтобы избавиться от пакета.

Дождь еще не закончился, было прохладно, и она зарылась подбородком в высокий ворот хлопкового пуловера, который таскала дома вместе с розовыми штанами от пижамной пары – эта пижама была единственной вещью, которую она купила в Victoria’s Secret, знаменитом американском магазине нижнего белья. Вот так – купила пижаму, да еще на размер больше, там, где нормальные девушки затариваются дорогущими лифчиками пуш-ап, кружевным бельем, сексуальными стрингами и бюстье.

У каждой из этих цыпочек есть парень, перед которым можно щеголять в такой роскоши, вот в чем секрет.