Должность во Вселенной. Время больших отрицаний - Владимир Савченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– наиболее заметными деталями (метками) пространственно-временного потока материи – в самом крупномасштабном и слитном режиме;
– самостоятельными меняющимися живыми цельностями в пустоте – в согласованном режиме;
– неподвижно застывшими мертвыми объектами – в обычном для нас восприятии мира».
В отличие от других Александр Иванович не спешил объявить о своем открытии на семинарах. Процесс познания мира, начатый им, как и всеми нами, сначала: для получения хороших оценок и похвал, затем для стипендии, диплома, повышения по службе, диссертации… – теперь все более становился необходим ему самому. И Корнев проверял, подтверждал свое открытие-обобщение в каждом подъеме в MB. Сидел в пилотском кресле, работал педалями, переключателями, штурвалом, рукоятками на пульте Бурова, смотрел на экраны и в небо за куполом – и видел: нажатие левой педали выносит кабину к облаку «мерцаний»; оно размахивается фейерверком ярких вихриков-галактик и псевдогалактик; подход к ближней – она разворачивается сверкающей воронкой над куполом…
Но нажать правую педаль «время» – и остановилась, застыла галактика, живет теперь сама по себе; скручивается, маша рукавами, во все более тугой вихрь, конденсирует свой светящийся туман в точечные сгустки звезд, в огненные дождинки; теперь они вихляют вихриками света на несущих их незримых струях…
Дожать еще педаль «время»… – замерли и они: над кабиной отдаленное звездное небо, в которое можно внедриться дожатием левой педали… дожать ее, переключиться на пульте Бурова: разбегается по сторонам звездная мелочь, нет галактики, есть участок тьмы с десятками ярких вихревых точек; они несутся в потоке пространства, кружат друг около друга, меняют яркости, вихляют – по недоступному для математического описания, но очевидному для глаз закону турбулентного волнения…
Переключениями на пульте максимально приблизить свое время ко времени того пространства – и очищается от блеклой мути тьма, гаснут радиозвезды, подлинные светила накаляются, уплотняются до точек, замедляют бег. Нет потока – есть небо в определенных фигурах созвездий, присыпанное сверху золотым песочком Млечного Пути; нормальное звездное небо, подобное тому, что наблюдаем мы, наблюдали наши предки и предки этих предков, когда поднимали воющие, чавкающие или рычащие морды вверх. И сразу спокойно-торжественно на душе – как и подобает при созерцании сделанного навсегда мироздания.
Новые повороты ручек, нажатия педалей, переключения, – выделилась звезда с планетами. Ее пылающий диск греет лицо, кабину чуть пошатывает гравитационное поле мечущейся по орбите большой планеты. Но нет, без синхронизации и звезда не звезда, и планета не планета: все погружено в туманный вихрь светящейся пыли, светило – лишь яркий центр этой воронки пространства; планеты, окутанные ионными шлейфами, водят хоровод круговертей около нее: ближние – быстро, дальние – медленно…
Но переход на согласованный импульсный режим Бурова: висит в черной пустоте солнцеподобный шар, застыла на орбите в нужном месте планета – и только живет, меняет свой облик, плотнеет, очетчивается выразительно… А переключиться на большую частоту снований «кадров» – и все мертво застывает: планета – неподвижный прочный мир-фундамент.
Повороты ручек, нажатия клавишей и педалей, щелканье переключателями… В одну сторону – от потока к убедительно неподвижным объектам-мирам, в другую – от мертвых миров через наблюдение их эволюции-жизни к простому и цельному потоку материи-времени. В одну сторону от единства к разнообразию, в другую – от разнообразия к единству.
И зыбок становился для Александра Ивановича обычный мир, когда он покидал башню; смотрел он на него все более тревожно и недоверчиво. Волна, меняющая под собой и в себе воду на пути к берегу, умеет выглядеть неподвижной. Воронка воды и пены над сливом в ванной тоже имеет определенный рисунок.
Истина одна? Да. Но она многолика.
Как мы с милкой целовались,
целовались горячо.
Она мне шею своротила,
я ей вывихнул плечо.
I
Полилог типа «Они» (отрывки из июльских магнитозаписей в той введенной Пецем в башне системе «тотального архивирования»):
Голос Корнева:
– Куда летит Земля?
Другой голос:
– Ну?
– Что – ну?
– Ну дальше? Вы же хотите рассказать анекдот? Слушаю.
– Какой анекдот, мы живем на космическом теле, которое вместе с породившей его звездой движется во Вселенной. Между прочим, со скоростью, двести пятьдесят километров в секунду. С учетом массы это столь громадное движение-действие, что все остальные на планете против него ничто. Так вот: куда летим? Укажите направление или хоть сообщите ориентиры. Неужто не задумывались?
– Ах, Саша. Мне бы ваши вопросы.
* * *
– Может быть, вы, Витя: куда летит Земля?
– Если я заблуждаюсь, Александр Иванович, пусть меня поправят, но, по-моему, к чертовой матери. Скажите мне лучше, когда Людмила Сергеевна выдаст нам свой персептрон?
* * *
– Бармалеич, куда летит Земля?
– Детский вопрос: в направлении между Цефеем и головой Дракона. Это в общегалактическом вихревом потоке со скоростью двести пятьдесят километров в секунду. Кроме того, есть еще движение местной группы звезд, включающей Солнце, – к апексу, в созвездие Геркулеса. Правда, его скорость невелика, девятнадцать километров в секунду. А что?
– Укажите, где это.
– Мм… ну, так сразу я не могу в Шаре-то. Я отсюда вам и Полярную звезду не укажу. Если примерно, то вверх Земля летит. Северным полушарием вперед. А что случилось-то?
– Пока ничего. Скорость великовата, как бы не врезаться. Помните, у Маяковского: «Пустота. Летите, в звезды врезываясь…»?
* * *
Многоголосый спор:
– Мы называем это «ускорением времени», «коэффициентом неоднородности», «сближением в пространстве-времени»… но почему не назвать прямо: увеличение? Система ГиМ – пространственно-временной микроскоп, вот и все. Микробы видны при увеличении в сотни раз, вирусы – в десятки тысяч раз, планеты в MB – при увеличении в сотни миллиардов раз. А чтобы различить на них подробности наших размеров, придется нарастить увеличение еще в десяток тысяч раз, только и всего.
– То есть, по-вашему, человек даже не «вирус познания», а еще гораздо мельче?
– Турбуленция-бармаленция! Жизнь наша это «бжжж» на потоке времени. Больше того – наблюдаемая Вселенная есть такое же «бжжж…» на нем, только в крупных масштабах. Хуже того – все вещества и тела, из них состоящие, в том числе и наши, есть то же самое «бжжж…», но на квантовом уровне. Система ГиМ не пространственно-временной и не оптический, а – философский микроскоп. Каково?..