Любовь опаснее меча - Андрей Легостаев

Уррий сперва не поверил рассказу друзей о колдовстве Сарлузы над фигуркой изображающей его, Уррия. Но зачем им врать?

Да, это все меняет — значит то, что он любит Сарлузу (а ведь он ее действительно любит, черт возьми!) результат ее колдовства… Но почему тогда он понял, что любит лишь вчера — до этого он искренне считал, что у него лишь плотское влечение к смазливой служанке. Неужели колдовство действует так медленно? Нет, он действительно набрался смелости овладеть Сарлузой именно у Красной часовни — как раз когда по словам друзей она колдовала. И добился вечером желаемого — это результат колдовства. А то, что он полюбил ее, сам не понимая за что и почему… Уррий не знал, что и думать.

После того, как друзья, перебивая и подправляя друг друга, рассказали Уррию свою подземную эпопею (впрочем, больше говорил Ламорак, Эмрис поправлял его, а Ламорак поправлял Эмриса), Уррий рассказал все, что случилось с ним за пять последних дней. Дней, вместивших событий больше, чем вся его предыдущая жизнь.

Он как раз успел закончить рассказ о своей странной беседе с Царем Тьмы, когда они подъехали к замку.

Сэр Бан, остававшийся за старшего вместо сенешаля (эх, если бы не рана сэр Бан сам бы поехал на поиски своих учеников и любимцев!), встречал их у подъемного моста. Воины сэра Бламура, отправившиеся сопровождать схваченную на месте преступления Сарлузу в замок уже рассказали всем о чудесном спасении Эмриса и Ламорака, происшедшем на их глазах. Уррия, Эмриса и Ламорака встречали, как героев — казалось вся прислуга, все находившиеся в замке, вышли во двор, чтобы встретить их. Сэр Бан по-отечески обнял пропавших и найденных своих учеников, дружески, как равного, хлопнул Уррия по плечу. Приказал принести корыта, горячую воду, эля и еды в комнату Уррия и Эмриса.

Навстречу прибывшим выступил пожилой, если не сказать очень старый, человек в богатых рыцарских одеждах, в ножнах на боку покоился замечательный булатный меч, у Уррия такой же лежал в сундуке. Уррий вгляделся — и узнал Верховного Координатора Фоора. Узнал с трудом — со вчерашней встречи Координатор, казалось, постарел лет на сорок.

— Знатный ирландский рыцарь граф Фоор Дэбош приехал погостить к потомку своего старого друга сэра Алана Сидморта, — торжественно представил сэр Бан гостя прибывшим Уррию, Эмрис, Ламораку и сенешалю. — Сэр Фоор и его оруженосец почтительно просят разрешения погостить в замке до прибытия графа Маридунского.

— Конечно, — ответил Уррий, как сын хозяина. Кинул быстрый взгляд на сенешаля, тот кивнул утвердительно. — В Рэдвэлле всегда рады видеть в гостях благородных рыцарей.

Верховный Координатор склонил голову в знак благодарности. Рядом с ним стоял оруженосец — Уррий вгляделся, но его лицо не показалось ему знакомым — может тот и участвовал в схватке с варлаками у озера Гуронгель, но юноша его совершенно не запомнил. На обоих были одежды нисколько не напоминающие зеленую форму алголиан — обычные парадные (они в замок прибыли несколько часов назад и успели переодеться из запыленных дорожных одежд в нарядные) костюмы, чуть иначе сшиты, чем те, что носят в замке, но, наверное, такова ирландская мода. На гербе графа, красовавшемся на плече оруженосца были три золотых яйца на бордовом фоне, над ними покоилась серебряная змея, свернувшаяся в спираль.

— Идите, Уррий, отдыхайте. Приводите себя в порядок, — сказал подошедший сенешаль.

Уррий, держа под мышками желтый длинный ящичек с мечом Алвисида, в сопровождении нашедшихся друзей пошел в свою комнату — им еще о многом надо переговорить и они же еще не видели его трофеи!

Фоор внимательным взглядом проводил Уррия, больше всего его занимал предмет, под мышкой молодого рыцаря. Сенешаль вежливо взял под руку гостя и отвел в сторону, подальше от нескромных ушей досужих слуг.

— Мы, кажется, виделись уже, — сказал сенешаль. — Не далее как вчера. И выглядели вы совсем по-другому.

— Вы — сэр Бламур, сенешаль замка?

Тот утвердительно кивнул.

— Я понимаю ваши вопросы и ваши опасения, — сказал старый Координатор. — Но вам нечего беспокоится. Если бы мы замышляли что-то плохое против вас, мы бы уже предприняли. Но, во-первых, наши планы совсем другие, а во-вторых, наша религия запрещает воевать на территории Британии.

— А как же на озере?

— Вам бы больше понравилось, если бы Уррий был убит!

— Но ваши правила…

— Нет правил, в которых не бывает исключений, — усмехнулся Фоор. — Вам достаточно моего рыцарского слова, что у нас нет плохих намерений ни против кого из обитателей замка и окрестных земель? Что все, что мы предпримем, предпримем только с разрешения графа Маридунского?

— Было бы достаточно, — сказал сэр Бламур, — если бы я не сомневался, что вы рыцарь. Ведь вы, если я не ошибаюсь, Верховный Координатор алголиан?

— Вы не ошибаетесь, — сухо сказал Фоор. — Но и рыцарство мое настоящее, разве можно обманывать в подобных вопросах? Меня посвятил сам король Артур накануне битвы при Камлане, я был оруженосцем сэра Алана Сидморта и повсюду сопровождал его. О его героической гибели я и приехал поведать его потомкам, я поклялся сэру Алану сделать это перед смертью. Я еще не собираюсь умирать, но больше у меня может и не появиться такой возможности…

— Да, — сенешаль почтительно поклонился. — Я не сомневаюсь в ваших словах и вашем благородстве. Но вы поймите меня правильно, я отвечаю за безопасность замка, а ваш отряд…

— Без моего приказа вы не увидите ни одного человека, как бы не прочесывали леса, смею вас заверить.

— Ну что ж, хорошо. Я рад от имени графа Маридунского приветствовать вас в его замке.

— Благодарю вас. — Фоор повернулся и пошел в покои Уррия и Эмриса. Его крайне интересовало содержимое длинного, плоского ларца из желтого камня, похожего на янтарь.

Не без гордости разложил Уррий свои богатства на кровати перед своими друзьями. Было чему гордиться — каждый меч из трех стоил целое состояние. Глаза друзей сверкнули белой завистью — Ламорак так гордился новым, подаренным отцом перед отъездом, мечом. Но что он по сравнению с этими тремя — тяжелая, неудобная и ненадежная железка? Эмрис и Ламорак по очереди брали в руки каждый меч, делали пробные выпады, взвешивали в руке, проверяли на глаз ровность клинка и остроту лезвия. И невольно цокали языком от восхищения. Ламораку больше понравился Неустрашимый, Эмрису — Гурондоль. И Уррий согласился со своим сводным братом.

Он открыл ларец (хватило же терпения не торопиться разглядывать подарок — рыцарю требуется выдержка) и достал четвертый свой меч. Да, хорош… по всем статьям хорош. Но Гурондоль, пожалуй, лучше.

— Меч моего предка — Алана Сидморта! — гордо сказал Уррий.

— Меч Алвисида! — раздался голос от дверей комнаты.

Все трое юношей обернулись. На пороге стоял Координатор Фоор и чертил в воздухе священную спираль.

— Я узнал бы этот меч из тысячи других! — добавил алголианин. — Откуда он у тебя, сэр Уррий?