Брачный контракт с мадонной - Ольга Степнова

— Ой, ну чаю невозможно попить, — жеманно воскликнула Маргарита. — Когда ещё вместе все посидим!

Витале стало так грустно, что засвербило в носу, перехватило горло.

Ему бы только Галку и Сашку…

— Есть кто живой? — раздался бас из коридора. Послышались энергичные шаги, и в комнату вошёл мужчина самой что ни на есть «крутейшей» наружности: коротко стриженный, в светлом льняном пиджаке, тёмных брюках, и физиономией, которая лоснилась от сытости и достатка. Он сильно смахивал на подгулявшего «бизнюка», зарулившего на ночь в казино и с удовольствием проигравшего там пару сотен тысяч долларов.

Он ошарашено осмотрел всех присутствующих и произнёс странное приветствие:

— Я приехал из Парижа, здрасьте, б…ть!

Первой отмерла Маргарита.

— Ой, сынуля прилетел! — радостно сказала она.

Профессор издал рык и зачем-то яростно начал расстёгивать ремень.

— Ромка, ты откуда? — спросила Эльза. — Ромка, а у меня кон-тракт!

Крылов захохотал. Он что-то чересчур много хохотал сегодня, и Виталя стал опасаться, не сошел ли он с ума от такого обвального крушения всех своих планов.

— Что, в Париже нынче слякотно? — захохотал Митяй. — Зачем пожаловали, Роман Иванович?!

— В Париже душно, в Париже тошно, в Париже почестей не отдают, дядя Митяй! Приехал домой насладиться своим богатством и славой. В дом зашёл, нет никого. Смотрю, кладовка нараспашку, чердак открыт. Я на крышу залез, слышу, на этой половине буза какая-то. Ну я проторенной дорожкой и… Вот за что я не люблю Париж, — там вот так не принято друг к другу через чердак в гости шастать, чай пить. Маман, ты почему в пижаме? А зачем Андрюху стреножили? Папаня, а ты на фига штаны снимаешь?!

Только тут до Витали дошло, что на сцене появился сын профессора, Роман Перов — владелец заводов, газет, пароходов, муж Эльзы Львовны и любовничек покойной Ады.

— Прелюбодей! — заорал страшно профессор, рывком выдёргивая из штанов толстенный ремень с огромной металлической пряжкой. — Сначала Родину по брёвнышку, по камешку распродал, а потом блудить начал?!! Семью позорить?! Снимай штаны, пороть буду!

Он ринулся с ремнём на сына, тот отшатнулся, попятился, а потом, набирая скорость, побежал по периметру комнаты с резвостью пацана, удирающего от порки. Профессор помчался за ним, со свистом рассекая воздух ремнём.

— Папаня! Да ты чего?! Ты чего?! Папаня! Я тут приехал из Парижа, и здрасьте… б… ть! — вопил он, ловко уворачиваясь от хлёстких ударов.

— Штаны снимай! — орал профессор.

Крылов захохотал с удвоенной силой.

Митяй быстро-быстро доел из вазочки кабачковую икру.

— Ничего не понимаю, — пожаловалась Маргарита, изящным жестом потирая виски.

— А мне плевать, — поведала всем Эльза свой взгляд на проблему, — у меня контракт.

А Виталя сидел, забившись, в своём кресле и думал лишь об одном: только бы Эльза не позабыла о своём обещании.

* * *

Когда профессору удалось всё же пару раз достать своим ремнём сыновний зад, он немножко успокоился. Красный, запыхавшийся Иван Терентьевич присел на край дивана и сосредоточенно начал вдевать орудие порки обратно в брюки.

Перов-младший стоял у балконной двери в полной растерянности. С него слетел весь лоск и шик с человека с лишними деньгами.

— Нет, вы чем тут занимаетесь? — растерянно спросил он у всех участников тёплой компании.

— Чай пьём, — невозмутимо ответил Митяй.

Перов шагнул к столу, схватил первую попавшуюся чашку, влил в себя содержимое, но проглотить не смог — фонтаном выплеснул всё на ковёр.

— Это не чай — совершенно обалдевший, произнёс он.

— Выпей, сынуля, это полезно, — посоветовала Маргарита. — Мочегонные средства очищают организм.

— Какие средства? — прошептал Рома.

— Позволь представить тебе убийцу твоей любовницы, Андрея Крылова, — мрачно произнёс профессор, не глядя на сына.

— Не может быть, — выдохнул Рома избитую фразу истеричной барышни и схватился за голову.

— Что-что? — вдруг оживилась Эльза. — Что вы, папа, сказали? Чьей любовницы?!

Профессор сидел, низко опустив голову, красный как рак. Даже лысина у него стала пунцовой.

— Эльза Львовна, — Виталя решил, что как детектив, работающий за деньги, должен сказать это сам. — Мне очень неприятно говорить об этом, я всячески хотел обойти этот неприятный момент, но… Помните, вы сказали, что абсолютно уверены, что у Эльзы появился любовник?

— Ещё бы не помнить! — фыркнула Эльза. — Он ездил на красном «Порше»!

— Так вот, любовником Эльзы был никто иной как ваш собственный муж — Роман Иванович Перов. Он частенько наезжал в город, не известив вас об этом, снимал квартиры, номера в гостиницах, даже теплоходы, и они с Адой… в общем…

— Господи, эка невидаль, да об этом весь город знал! — криво ухмыльнулся Крылов.

— Я не знала, — подала голос Маргарита. — Мальчик молодой, горячий, ну оступился, ну бес попутал. Две сестрички — красавицы, любой бы не устоял!

— Да?! — возмутился профессор. — Да?!! Что ж ты из дома меня гонишь, когда мимо баба в шортах проходит?!

— Ну, ты ж не мальчик, не молодой, не горячий. На то я и рядом, чтоб тебя бес не путал, — резонно возразила Маргарита.

— Прелюбодей! — заорал снова профессор. — Сначала Родину по брёвнышку, по камешку…

— Продолжайте, — приказала Эльза Витале.

— Чёрт! — хлопнул Гранкин себя по лбу ладонью. — А ведь раз Андрей Андреевич знал о связи Перова и Ады, значит, он, вероятно, знал и о том, что у Ады завёлся счет в банке с кругленькой суммой, и что на её имя Перов купил шикарную трёхкомнатную квартиру, и гараж, и машину, да не какую-нибудь, а «Порше»! Значит, вы, господин Крылов, убив свою жену, рассчитывали не только получить страховку, но и завладеть кучей дорогого имущества, которое досталось бы вам по наследству!

— Я не знал! — заорал Крылов. — Не знал я про это… наследство! Дайте мне бумагу и ручку, я буду писать чистосердеч…

— В отделении будешь писать, — гнусным голосом перебил его Митяй.

Крылов сник и заткнулся.

Рома вдруг бросился к Эльзе, упал перед ней на колени, уткнулся в её обтянутые фиолетовым шёлком колени и зарыдал:

— Прости меня, Эльза, прости! Чёрт знает, что на меня нашло! Чёрт знает… знаешь, ведь в наших кругах чуть ли не правило хорошего тона — иметь любовниц. А сестра-близняшка, это так круто… Мне казалось, что Адка — это часть тебя, мне казалось, что я вовсе не изменяю тебе! Прости, а?!

Эльза пожала плечами и улыбнулась:

— Я бы очень хотела расстроиться, но не могу. Извини, Ром, но мне почему-то на это плевать. У меня теперь есть дело всей моей жизни и оно важнее всей этой возни.