Золотые корабли - Анна Евгеньевна Гурова

Дани забрался в лодку, уселся на дно.

– Нет, встань прямо! – строго сказала ему мать.

– Но я упаду!

– Я же не падаю!

Аоранг представил, как лодка поднимается над городом и перед Дани разворачивается, будто свиток, их родная долина – цветущая, полная зелени. Ее сердце – крепость Гнездо Рассвета. За стенами – город, окруженный садами и полями. Дальше – горы, поросшие заповедным сосновым лесом.

В этом лесу живет дух – хранитель долины, удивительный зверь с огромными клыками и песочно-рыжей шкурой. Местные жители поклонялись бы ему, как богу леса, если бы Аоранг не запретил. Никому нельзя заходить в тот лес, да никто бы и не осмелился. Зверь-хранитель подолгу охотится далеко в горах, но всегда возвращается в долину. И тогда правитель Аоранг идет в лес, чтобы встретиться с ним…

– Кто разделил небо и воды – ты, о Исварха… – запел Дани.

Глаза его сверкали от предвкушения.

Аюна обычно взмывала в небо, едва обратившись к Господу Солнцу, но сейчас лодка не шевелилась.

«Может, не полетит?» – не без облегчения подумал Аоранг.

– Давай помогу поднять, – тихо предложила Аюна.

– Нет, я сам! – воскликнул Дани.

Лодка резко качнулась, мальчик ухватился за борт.

Аюна вдруг побледнела. Давнее воспоминание вдруг ярко встало перед ее глазами. Она – чуть старше Дани, рядом Аюр, тоже совсем ребенок. Какой-то большой праздник, столица полна народу. Царские дети едут через Верхний город в золоченой колеснице, словно плывут над толпой… И вдруг – хлопки, облака дыма, сверкание клинков заговорщиков…

«Ширам тогда спас нас обоих, – подумала Аюна, проводя рукой по лицу, чтобы прогнать наваждение. – А здесь нет Полуночной стражи, чтобы защитить Дани…. И вообще никакого войска нет…»

Соседи – кочующие сурьи – опасались даже заходить в долину Рассвета. Ее называли обиталищем колдунов, а больше всех боялись ее – Аюну…

…Что тогда с ними произошло? Сколько лет промелькнуло словно сон, пока Аюна была частью золотого древа? Жители долины, что иногда ездили на торг к сурьям, рассказывали, что те словно потеряли память. То ли они не желали даже вспоминать Гневное Солнце и то, что творилось его именем… То ли и памяти об этом не сохранилось.

– Вспомни, как делала мама, – произнес Аоранг, подхватив растерявшегося сына. – Не спеши, медленно тянись к солнцу. Словно ты – цветок на стебле, словно лодка – твое продолжение…

– Лодка и есть его продолжение, – сказала Аюна. – Ты это чувствуешь, Дани?

– Еще как! Она меня будто щекочет за пятки!

Аюна рассмеялась. Ее давний страх исчез от одного вида сына.

– Тогда призови Исварху – и взлетай!

Дани зажмурился, взялся обеими руками покрепче за борта и снова запел:

– Кто повелитель небесного войска – ты, о Исварха…

Аюна обошла лодку и взяла мужа за руку.

«Она тоже волнуется, – подумал Аоранг, сжимая ее влажную ладонь. – Но отчего?»

Вскоре он узнал.

– О, как жаль, что невидимый якорь держит нас в этой долине и не дает лететь, куда мы пожелаем! – шептала Аюна. – О, как бы я хотела поднять лодку высоко, за облака, за третье небо, до самых звезд!

– Хвала Исвархе, снабдившему эти посудины невидимым якорем, – проворчал под нос Аоранг.

Аюна, усмехнувшись, ответила:

– Знаешь, любимый, я прежде тебе не говорила, а теперь скажу. Порой я чувствую зов издалека. Словно нечто или некто видит меня и зовет к себе. И я знаю: если отдамся этому зову, моя лодка полетит как стрела или даже еще быстрее – как солнечный луч!

– Но ты же не собираешься… – с тревогой начал мохнач.

– Нет, что ты! Я не боюсь – небесная лодка не причинит мне вреда. Но что, если я не смогу вернуться?

– Вот именно, – содрогаясь, ответил Аоранг. – Что, если ты не найдешь пути назад? А как же мы? Твой народ… твой сын…

– И ты, – сжала его руку Аюна. – Я не хочу больше терять тебя.

– Он полетит на тот зов, – неожиданно сказал Аоранг, указывая на Дани. – Когда-нибудь, когда вырастет.

Они вместе посмотрели на мальчика, который со счастливой улыбкой стоял, больше не боясь упасть. А лодка, подчиняясь движению его раскинутых рук, медленно поднималась в небо.