Созвездие верности - Луанн Райс

Знакомые старые деревья высились вдоль петляющей дороги, а их разлапистые ветви создавали роскошный зеленый полог над головой у путников. Зеб высадил сына и его девушку у дома Куин – отпраздновав свои промежуточные успехи, теперь они должны были подналечь на завтрашние уроки. Румер пожелала им доброй ночи и сказала, что встретится с ними завтра.

– Вот они, наши будущие студенты, – улыбнулась она, когда они с Зебом остались наедине. Их взгляды пересеклись, и у нее вновь учащенно заколотилось сердце.

– Ничего себе, да? – Зеб не сводил с нее глаз. – От бросивших школу разгильдяев до тинейджеров с четкой целью, и все это за одно лето.

– Не стоит недооценивать моего племянника или Куин, – пытаясь поддержать разговор, сказала Румер, пока у нее в голове бешено крутилась лишь одна мысль: что же будет дальше? Зеб взял ее ладони в свои руки и стал целовать их.

Джип остановился рядом с каменной стеной у подножия ее основания. Румер обернулась, желая поблагодарить его за чудесный вечер или пригласить к себе в гости, – она еще сама не решила, что именно врать, – и увидела, что Зеб, открыв от изумления рот, смотрит куда-то мимо нее.

– Румер… – шепнул он.

– Что случилось? – она повернула голову.

– Деревья.

– Ох, Зеб, – Румер прижала руку к груди.

Они вылезли из машины. В воздухе стоял запах сосновой смолы и свежеспиленного дерева. Все дело было не в том, что что-то мешало, нет, как раз наоборот: нечто огромное просто исчезло. В южной части мыса виднелся слишком большой край неба. Хотя уже спускалась ночь, во дворе у Румер по-прежнему было светло. Поначалу она решила, что это было одно дерево – только одно большое дерево.

– Я не верю, – прошептала она, когда до нее все-таки дошло.

– Он начисто вырубил весь сад, – Зеб подтвердил ее опасения.

– Их нет, – выдохнула она. – Их больше нет. – Опередив Зеба, она вбежала на его старый двор. Пока они с детьми отсутствовали, кто-то спилил все до единого деревья. Они были свалены на земле в виде бревен, еще не обструганных, – подобно отходам с лесопилки в ожидании своей участи под циркулярной пилой. Над головами у них зияло звездное небо. Румер металась от пня к пню, которые раньше были деревьями: большим кедром, белой сосной, старинными дубами, сассафрасом, катальпой и молодыми сосенками. Среди травы остались лишь белые проплешины, из которых вытекал сок.

– Как они могли?! – вскричала она. – Все деревья!

– Невероятно, – Зеб был просто в шоке.

– Они ничего не пожалели. Все пропало!

– Не думал, что они начнут действовать так скоро, – сказал Зеб. – Я-то полагал, что у нас еще есть время противостоять этому вандализму.

– Так скоро… – повторила Румер его слова. Неужели он что-то знал об этом? – О чем ты говоришь?

– Я видел планы. Чертежи…

– Ты знал! И не сказал мне?

Задохнувшись, она бросилась на него и принялась бить кулаками в его грудь. Он поймал ее за запястья и хорошенько встряхнул.

– Перестань, Румер! Выслушай меня. Я представить не мог, что такое случится. Что он зайдет так далеко. Я-то считал, что он спилит пару деревьев или какие-нибудь кусты. Но никак не все подряд!

– Ох, Зеб, – прижавшись к нему, сказала Румер. – Он завел бензопилу и порубил их – он даже не выбирал и не раздумывал.

– Да. Ведь ему наплевать. Они мешали ему, и он от них избавился.

Румер никак не могла проглотить подступивший к горлу комок, и Зеб еще крепче обнял ее. Она тоже была в шоке, словно на ее глазах произошла ужасная авария. Она рыдала горючими слезами, а Зеб утешал ее, нежно гладя по голове.

Постепенно ночь вступила в свои права; старый двор Мэйхью так зарос ежевикой, деревьями и лозами жимолости, что они превратились в неотъемлемую деталь ландшафта, и она уже привыкла видеть во тьме их смутные очертания. У побитой каменной лестницы росли – до сегодняшнего дня – старые розы и гортензии.

Внезапно внутри нее что-то щелкнуло. Для Румер годы отношения к Мысу как одному большому семейному и заповедному участку закончились. Эта земля уже не принадлежала Зебу; да и ей самой тоже. Жесткая реальность пронзила ее сердце, и она даже слегка сгорбилась, словно пытаясь защитить себя.

Румер поняла, что больше никогда ногой не ступит в этот двор. Дуб с расщепленным стволом исчез, а вместе с ним погибли и кусты азалий. Вдоль скалистого выступа цвели редкие лилии, высаженные еще матерью Зеба, – единственное зеленое пятно на сером фоне. Румер огляделась по сторонам, отыскивая бедных кроликов, ведь прятаться им было негде.

– Мы могли бы переселить их, – словно прочитав ее мысли, сказал Зеб.

– Не знаю, – взгляд Румер скользил по расщелине, за которой была кроличья нора. – Ведь это был их дом.

– Румер… – сказал он.

Она не думала, что ей станет еще хуже, однако ее сердце было иного мнения. Зеб смотрел на нее с такой тревогой, пытаясь забрать ее боль своими сверкавшими, как звезды, глазами, что она почувствовала, как у нее защемило в груди.

– Что?

– Я не хотел тебе сразу все рассказывать – я надеялся, что сумею помешать ему… но Франклин уже отправил свои планы на рассмотрение городским властям.

– Что с того? – дрожащим голосом спросила Румер. – Он не собирается дожидаться их решения. Деревьев нет – и ничто их уже не вернет!

– Скала, Ру, – сказал он.

– О чем ты? – она непонимающе посмотрела на него.

– Он запросил разрешение на подрыв скалы. Он хочет установить джакузи, для которой ему потребуется огромный отстойник. Поэтому он будет взрывать часть скалы. Понимаешь, Ру?

– Но это же коренная порода, – наклонившись к земле, сказала она и провела пальцами по шероховатым выступам, которые еще хранили тепло от дневного солнца. Должно быть, Зеб пошутил; конечно же, он просто разыгрывал ее. Никто – даже человек вроде Франклина – не мог вот так приехать и разрушить хребет Мыса Хаббарда.

– Он заложит туда динамит.

– Но зачем? Зачем ему покупать наш участок, если он горит желанием уничтожить его первозданную красоту? Тут не строительная площадка и не пригород… другого такого места не сыскать во всем Коннектикуте. Это как в Мэне или Новой Шотландии – морена, еще с ледникового периода..

– Знаю, – тихо ответил Зеб. – Разлом видно даже из космоса. В смысле, можно разглядеть контуры, по которым скалы Мыса Хаббарда соединялись с побережьем Африки. Это потрясающе.

– Он не может так поступить! – воскликнула Румер. Спокойствие Зеба вгоняло ее в отчаяние, потому что сейчас она поняла, что он говорил на полном серьезе. – Он не может подгонять под свои нужды то, что было здесь вечно! Мы должны, мы все обязаны помешать ему!