В поисках солнца - Мария Дмитриевна Берестова

Сидевший между ними Дерек посмотрел направо, оценил степень упрямства на лице друга, повернулся налево, встретил заговорщицкий взгляд хозяйки, которая с лукавой улыбкой слегка кивнула на Райтэна и прикусила губу, приглашая посмеяться над его обидой, вздохнул и первым нарушил молчание.

— Тучи сегодня недружелюбные, да? — обречённо провозгласил он, глядя куда-то в пространство.

Райтэн недовольно дёрнул плечом, бросив на него взгляд укоризненный и мрачный, Магрэнь тихо рассмеялась и подхватила:

— Того и гляди, молнии хорошенько так засверкают! [1] — явно развлекаясь, озорно блеснула она глазами на Райтэна из-за только что принесённой чайной чашки.

Возмущённо раскрыв было рот, тот, правда, передумал говорить то, что пришло ему в голову, демонстративно резко помешал свой чай ложкой, безжалостно стукая ею о края чашки, громко отхлебнул чаю и только после этого хмуро заявил:

— Да не было никакой выходки!

Магрэнь возвела глаза к потолку, затем с прохладой в голосе заметила:

— Ты оставил меня без ньонских благовоний!

Вскочив, Райтэн с досадой воскликнул:

— Потому что в Многоземном была та заварушка!

Тут Дерек заметил, что Райтэн и одет тоже весьма непривычно — на нём был элегантный застёгнутый на все пуговицы костюм-тройка, и даже галстук! По правде сказать, Дерек впервые видел друга столь аккуратно одетым. Обычно он обходился либо жилетом, либо пиджаком, в любом случае, расстёгнутым, и тем паче без всяких там галстуков!

В который раз за день Дерек почувствовал себя особенно неловко, потому что у него таких модных костюмов не было. Правда, в его гардеробе тоже имелись и пиджак, и жилет, и даже галстук, но все трое совсем не сочетались друг с другом, потому что Дерек заказывал их по разным случаям и не планировал носить вместе. Смутно вспомнилось, что утром Райтэн действительно велел ему напялить всё это сразу, впал в истерику, увидев результат, велел оставить только жилет и потащил к себе, где подобрал подходящий к жилету галстук.

Дереку никогда в голову не приходило, что Райтэн разбирается в моде; как не приходило и то, что тот может вести себя в соответствии с правилами этикета. С опозданием он осознал, что Райтэн, в самом деле, должен был уметь и правильно одеваться, и правильно подавать себя — он всё-таки воспитывался как наследник правителя Аньтье! Другое дело, что Дерек впервые видел его в этом амплуа: во всех без исключения иных ситуациях, даже при общении с правителями Брейлина или Кармидера, Райтэн был одинаково небрежен и безалаберен.

Пытаясь справиться со смущением, Дерек заставил себя вникнуть в суть конфликта. Претензии Магрэнь, очевидно, касались того периода, когда Этрэн был вынужден сменить свой торговый путь и отправиться не в Ньон и Даркию, а в Райанци. Как следствие, Райтэну было неоткуда взять ньонские благовония, которые Магрэнь у него скупала не первый год.

Меж тем, увидев, что собеседник совсем закипел, Магрэнь осторожно поставила чашечку на столик, всплеснула руками, аккуратно встала, подошла к Райтэну, положила ладонь ему на плечо и успокаивающим голосом произнесла:

— Ну, ну, Райти, не громыхай!

У неё была иногда немного раздражающая манера обходиться с каждым мужчиной так, словно он был её старым любовником.

Дерек подобрался, разрушив скопированную у друга небрежную позу.

«Сейчас рванёт!» — уверенно предсказал он, поскольку Райтэн, определённо, теперь должен был прийти в бешенство.

Однако, к глубочайшему удивлению Дерека, не рвануло.

Посмотрев на Магрэнь слегка укоризненно, Райтэн ничего не сказал, тихо сел и схватился за свою чашку.

Подарив ему лёгкую улыбку, Магрэнь вернулась на своё место — странным путём, пройдя не перед камином, как она сделала это до, а за софой. Удивлённый Дерек почувствовал, как, проходя за его спиной, она слегка коснулась рукой его плеча — кажется, случайно. Затем, обогнув софу, она вернулась в своё кресло и уже оттуда недовольно продолжила:

— И тем не менее, из-за тебя я влипла в этот кабальный контракт!

Не получив благовоний по привычному морскому пути, она стала искать сухопутных поставщиков — и нашла лишь одного, который был готов продавать их только при условии заключения контракта, в соответствии с которым Магрэнь обязалась закупать ньонские благовония исключительно у него в течение следующих пяти лет.

Райтэн возвёл глаза к потолку, бросил на Дерека ещё один недовольный взгляд, собрал остатки терпения по закромам своей психики и процедил:

— Да-да, именно поэтому ты ещё три года не сможешь ничего у меня закупать, я помню.

— Помнишь? — с милой улыбкой, за которой почти не скрывался хищный оскал, переспросила она, делая глоток. — Я должна была убедиться, что да! Знаешь ли, твоё сегодняшнее появление заставило меня сомневаться в этом!

Дерек, с некоторым интересом следивший за этой перепалкой, уловил в её голосе возмущение, суть которого не сумел разгадать. А вот Райтэн, очевидно, был в теме, потому что, отставив чашку, с раздражением заявил:

— Да не собираюсь я тебе ничего предлагать!..

— Вот и славненько! — выбирая в вазочке мармеладку, заключила Магрэнь. — Не желаю связываться с Михаром, знаешь ли!

Ещё год назад, столкнувшись с условиями её нового контракта, Райтэн вполне логично предложил сбыть ей различные благовония втёмную, чтобы она торговала ими из-под полы. И, хотя Магрэнь не прочь была порой взять на реализацию контрабандный товар, в этот раз она категорически отказалась: у господина Михара, с коим она теперь сотрудничала, репутация была довольно суровая, и дразнить его подобными выходками она посчитала опасным.

Райтэн досадливо поморщился. Он тоже не любил связываться с Михаром.

Разговор на некоторое время заглох. Все пили чай. Потом Магрэнь, у которой было ещё полным-полно планов на сегодняшний день, не дождавшись новых развлечений, решила поторопить дело и капризно протянула:

— Ты мог бы заметить, между прочим, что у меня траур.

Райтэн мрачно смерил взглядом её наряд и язвительно переспросил:

— Каким образом? Ты по жизни в чёрном ходишь!

Магрэнь прыснула; видимо, причина её траура не очень-то испортила её настроение.

— Я не надушена! — пафосно возвестила она, имея в виду, что именно это обстоятельство должно было несомненно указать на глубину её скорби.

Хмыкнув, Райтэн вскочил, нагнулся к ней и, действительно, понюхал.

— В самом деле, — возвратился он на своё место, — было большим упущением с моей стороны не заметить этот намёк.

Поскольку Магрэнь являлась владелицей парфюмерного предприятия, она имела глубокую слабость к символике запахов. Те, кто знал её достаточно давно, прекрасно считывали, в каком настроении она находится и какие намерения имеет — в зависимости от того, чем именно от неё пахло. Райтэн неплохо ориентировался в системе этих её