Мертвее не бывает - Кэти Алендер

— Ага, — сказала Лидия. Но это не значит, что надо убегать и прятаться. Сама подумай: она хоть раз тебе по-настоящему помогла? Она невероятно талантливо умеет заметать следы. Ты этим хочешь заниматься?

Я уставилась на свои руки.

— Знаешь что? — проговорила Лидия. — Тебе надо принять это решение самой. — И она исчезла.

Агент Хэйзан ждала моего ответа.

— Я… не думаю, что смогу отправиться с вами, — сказала я. — Я должна остаться здесь. Или хотя бы попытаться.

— Конечно. Удачи тебе с этим, — проговорила агент Хэйзан, покачав головой, и направилась к двери. — Давай договоримся так: позвони мне через две недели.

Я огляделась по сторонам.

— Мне сидеть здесь или?..

— Пойдем со мной, — Она жестом показала на коридор. — Ты свободна. Тебе позвонит мужчина по фамилии Нельсон. Делай то, что он скажет, и все проблемы будут улажены.

— Эээ… спасибо. — Я хотела добавить «за все», а потом поняла, насколько неискренне это прозвучит. — За помощь, которую вы оказали мне сегодня.

— Не благодари меня сейчас. — Когда я проходила мимо нее, она потрепала меня по плечу. — Поблагодаришь через две недели. А пока веселись.

40

Мы ждали в машине до последнего.

— Готова?

Я посмотрела на фасад школы.

— Нет.

Картер потянулся ко мне и взял меня за руку.

— Все будет хорошо, Леке.

— Не уверена.

Я заглянула в его глаза, голубые, как тропическое море. Тропическое море, находящееся в миллионе километров. Единственное место, в котором я страстно хотела оказаться. Хотя в данный момент предпочла бы оказаться где угодно, только не в старшей школе Сюррей.

— Ты храбрая, — сказал он. — И сильная. Ты справишься.

— Ну, раз ты так говоришь. — Я бросила взгляд на входную дверь.

Прозвенел звонок, предупреждавший, что до начала уроков осталось две минуты.

— Мне, наверное, нужно дойти до моего шкафчика, — сказала я. — Увидимся за обедом?

И вот я уже шла одна по школьным коридорам, чувствуя себя знаменитой актрисой, появившейся на сцене в свете софитов. Только на меня бросали не такие взгляды, как на кинозвезд.

Я дошла до своего шкафчика.

На его дверце примерно сорок раз было написано слово «УБИЙЦА», каждое — разной рукой.

Ты храбрая. Ты сильная. Ты справишься.

Я оторвала взгляд от этого граффити, достала книжки и пошла на первый урок. Учитель поднял на меня глаза, а потом продолжил проверять присутствовавших. Я опоздала, но он ничего не сказал.

Я села за свою обычную парту. Четыре другие парты в непосредственной близости от нее оказались пусты.

На втором уроке у меня был час самостоятельной работы в библиотеке. Когда я пришла туда, то увидела, что на диване сидит охранник.

— Извини, Алексис, — проговорила библиотекарь мисс Нэгеш, нервно ерзая на стуле. — Тебе нельзя находиться здесь без присмотра. А у меня, боюсь, не найдется времени сидеть с тобой. Так что теперь тебе придется проводить второй урок в кабинете секретаря.

Я кивнула, и меня проводили через всю территорию школы. В кабинете секретаря я села за стол для отстраненных от уроков, стоявший в углу, и попыталась не обращать внимания на чужие взгляды. Примерно с таким же успехом мишень могла бы игнорировать дротики, которые в нее летят.

И так далее.

Между третьим и четвертым уроками я зашла в редакцию. Четвертым уроком шел электив по работе над альбомом, так что все сотрудники «Взмаха крыльев» — с большинством из которых мы в течение месяца вместе обедали — сидели за своими столами.

Когда я зашла, мистер Жанике подскочил на ноги.

— О, Алексис, эээ, рад видеть тебя. Хотел поговорить с тобой — почему бы не сделать это сейчас? Я надеюсь, ты не расстроишься, но некоторым из наших сотрудников будет комфортнее работать, если…

— Если я уйду из редакции?

Он кивнул.

— Ну, я за этим и пришла, — соврала я. — Хотела занести карту памяти и сказать вам, что ухожу. Так что… удачи.

— Спасибо, — сказал он. — И мы сделаем для тебя разворот, посвященный памяти Лидии Смолл. Я думаю, Эллиот этого хотела бы.

— Хорошо, — сказала я. — Спасибо.

К обеду на дверце моего шкафчика почти не оставалось пустого места. Я даже видела двоих парней, которые писали на ней, пока я шла по коридору.

Можете себе представить, как быстро они убегали, когда меня заметили.

Кто-то написал: «СЧЕТ ТРУПОВ: 4».

Кто-то добавил; «И СЧЕТ НЕ ЗАКРЫТ».

Лидия, Эшлин, Эллиот и Джаред. Что бы ни говорилось в официальных отчетах, все верили только одному: я хладнокровно убила их одного за другим.

Но хотя бы Кендра очнулась от комы. И она не помнила ничего о нашем разговоре в лесу. Так что мой счет трупов не изменился на цифру пять.

Видишь? Можно быть убийцей и оптимистом одновременно.

Я взяла нужные учебники и полезла в сумку за книгой, которую закончила читать на уроке английского. Пока я пыталась ее найти, мои пальцы сжались вокруг чего-то маленького и твердого.

Я замерла, затем нащупала дырку в уголке, которую никак не могла зашить. Что-то застряло между внешним слоем ткани и внутренней подкладкой. Я вытащила этот предмет и не поверила своим глазам: в моей руке лежал маленький стеклянный дятел на тонкой золотой цепочке. Я закрыла дверцу шкафчика и застегнула цепочку у себя на шее.

А потом пошла на обед.

Я зашла в столовую в ту же секунду, когда прозвенел звонок.

И, клянусь на могиле Лидии Смолл, все взгляды устремились на меня.

Я понимала, что садиться за стол редакции — не вариант. Но подумала, что у подруг сестры, возможно, найдется для меня место. Или, может, у Детей тьмы? Говорят, что они любят жутких персонажей.

Но куда бы я ни глянула, все столики были странным образом заняты.

Или не совсем заняты…

Просто не было свободных мест. На пустых стульях лежали горы сумок и курток.

Мне ясно давали понять, что здесь меня никто не ждет.

Значит, обратно за мусорный стол — только вот он куда-то исчез.

Я в последний раз окинула взглядом столовую, в которой сидели три сотни безмолвных старшеклассников, и почувствовала: что-то внутри меня вот-вот сломается.

Почему я решила, что смогу вернуться сюда?

В моих ушах зазвучали слова агента Хэйзан: «Удачи тебе с этим».

И вдруг я подумала, что мне не нужно ждать две недели, чтобы дать ей ответ. Но я знала, что она все равно заставит меня промучиться все это время. Даст мне упасть так низко, как только