Призраки страсти - Антон Леонтьев

По мере того как она скороговоркой выдавала известные из прошлой жизни факты, лицо молодого человека менялось. Сейчас на нем застыла суровая мина. Наташа испугалась – конечно, в этом мире все не так! И Вальдика не переубедить!

А тот вдруг снял пестрый шарф и приказал:

– Обмотайте вокруг головы!

Когда Наталья сделала это, парень взял ее за руку и потащил за собой. Позади раздавались грубые крики, но гламурный тип не останавливался. Они ворвались в вестибюль станции метро. Вальдик швырнул женщине, стоявшей у турникетов, бумажку в тысячу рублей, и та мгновенно пропустила их. А затем, расталкивая людей, странная парочка понеслась вниз по эскалатору.

В себя Наташа пришла, когда уже оказалась в квартире Вальдика. Она была обставлена точь-в-точь, как квартира Олеси, любовницы Генриха Минца, в том, другом, мире – везде розовые и перламутровые тона.

Вальдик, по дороге не задавший ни единого вопроса, предложил гостье кофе. И только поставив перед Натальей дымящуюся чашку, он уселся напротив нее, поправил спадавшую на глаза челку и заговорил:

– Да, на моих руках умер мой самый любимый человек – только не младший брат, а младшая сестренка. Да, меня зовут Лаврентий. Да, меня назвали в честь Берии, и об этом никто не знает. Только меня назвали по настоянию не деда, а бабушки. Именно она служила при Берии и, согласно семейной легенде, была его любовницей. Вроде бы даже мой отец – сын всемогущего наркома и маршала…

Тогобицкая сделала глоток кофе и подумала: так и есть, схема одна, а детали отличаются!

– Что же касается рода моих занятий… Да, я жиголо. И мои покровители – люди не первой молодости. Однако…

Длинные ресницы Вальдика дрогнули, и он произнес:

– Однако это не женщины, а мужчины. Я – гей!

И тут Наталья начала хохотать. Нет, ничего смешного в том, что у Вальдика в ЗАДВЕРЬЕ была иная сексуальная ориентация, собственно, не было. Но все равно ее душил смех, который постепенно перешел в рыдания. И – надо же! – Вальдик позволил ей прижаться к своей мускулистой груди и плакать, плакать, плакать…

А потом Наташа все рассказала ему. Все, без утайки. Гламурный Вальдик внимательно слушал, задавал время от времени вопросы. А когда гостья закончила повествование, откинулся на спинку стула и вдруг спросил:

– Значит, ты хочешь сказать, что пришла из другого мира? И что, я тебе должен поверить?

Наташа все поняла. Молча встала и отправилась в коридор. Но Вальдик нагнал ее и произнес:

– А знаешь, я тебе верю! Потому что цыганка мне как-то нагадала, что появится в моей судьбе женщина и перевернет всю мою жизнь. Я тогда только посмеялся, поскольку, как ты понимаешь, был уверен, что если и придет ко мне большая любовь, то не в образе женщины, а в образе мужчины. Но, судя по всему, цыганка имела в виду не любовь, а нечто совсем иное. Она имела в виду тебя!

Схема остается прежней, хоть детали и изменяются, вспомнила опять Наташа. И сказала:

– Спасибо, что помог, но мне пора. Потому что я приношу только несчастья! Как в моем прежнем мире, так и в этом. Не хочу, чтобы с тобой произошла беда… как там, за ДВЕРЬЮ…

Вальдик загородил ей дорогу и заявил:

– Ерунда, никуда ты не пойдешь! Ведь идти тебе некуда. А вместе мы что-нибудь придумаем.

Он убедил Наташу остаться. А потом, уже в третьем часу ночи, Вальдик наконец задал вопрос, мучивший его больше всего:

– Значит, в том мире я сплю с женщинами? Вау, кто бы мог подумать! Ну и как, я пользуюсь успехом? Расскажи мне поподробнее!

Вечером следующего дня Вальдик отвез Наташу за город, на дачу своего старого знакомого, известного художника, в данный момент открывавшего в Скандинавии свою персональную выставку.

Дом, старый и огромный, находился среди высоченных сосен и за неприступным забором.

– Тут, Наташа, ты можешь оставаться как минимум три месяца. Адриан вернется только к лету, да и то на дачу не поедет, а сразу укатит на Монако. Так что теоретически ты тут и целый год продержишься.

Наталья знала, что оставаться в Москве опасно – и для нее самой, и для Вальдика. И, кстати, она уже кое-что поняла в истории с параллельными мирами. Менялся антураж, несколько менялась внешность людей, менялись, как оказалось в случае с Вальдиком, эротические пристрастия. Но суть оставалась одна и та же. Человеческий характер был неизменен.

Более всего Наташе хотелось узнать, где находятся Роман и Стасик, но она запретила себе думать об этом. Ей нужно быть как можно дальше от них, только это оградит любимых мужчин от несчастий!

Оставшись одна, Наталья большую часть времени думала о ДВЕРИ. И о секте посвященных. Они умеют управлять ДВЕРЬЮ! И попадают, куда хотят! Ведь профессор запросто заявился к ней на квартиру!

У Тогобицкой имелось только одно желание – открыть ДВЕРЬ и встретить за ней Романа и Стасика. Здоровых. Невредимых. Счастливых. И остаться там с ними до скончания веков!

Но раз профессор и иже с ним в состоянии подчинить себе ДВЕРЬ, значит, и она сможет? И Наталья стала тренироваться. Дни напролет пыталась разгадать секрет. Что сделал тогда профессор, чтобы в квартире Ирины (вернее, в ее собственной!) посреди комнаты возникла ДВЕРЬ? Что-то нажал? Пробормотал заклинание? Повернулся три раза на каблуках? Плюнул через левое плечо?

Нет, ДВЕРЬ – не мистика и не волшебство, а физическое явление, такое же, как шаровая молния, черная дыра или Большой взрыв. Значит, надо искать рациональный подход!

Тогобицкая прожила на даче уже больше двух недель, когда однажды под вечер, провожая Вальдика, привезшего ей продукты, увидела, как около соседнего дома остановилась шикарная иномарка. Из автомобиля вышла… госпожа министерша – та самая особа, которая когда-то училась с ней в институте и на приеме в квартире которой Наташа много лет назад впервые столкнулась с Набокой.

Женщина – она была в белом брючном костюме, с шелковой косынкой на голове и в черных очках, – повисла на шее у молодого смазливого субъекта. А затем, повернув голову, заметила соседку.

Госпожа министерша, сдвинув очки на кончик носа, подошла к ней и, распахивая объятия, воскликнула:

– Наташенька, вот так совпадение! Что ты здесь делаешь?

Тогобицкая не знала, как себя вести. В прежнем-то мире она не относилась к числу друзей госпожи министерши. А та пропела:

– Ну ты разве не узнаешь старую знакомую? Мы же в институте были неразлейвода!

Наташа поежилась – неужели и правда в новом мире сия особа была ее лучшей подругой? Только этого не хватало!

А госпожа министерша лукаво посмотрела на своего молодого спутника и произнесла:

– Ты ведь никому не скажешь, что видела меня с моим… с моим персональным тренером по фитнесу? Кстати, а куда ты делась? Мы так давно не встречались!