Если пожелаешь - Кресли Коул

Кортленду и так хватает волнений: он боится за жену и со страхом ждет рождения первенца. Хью заметил, как брат виновато поглядывал на раздавшийся живот Аннелии, хотя сама будущая мать не испытывала и тени тревоги, наслаждаясь своей беременностью.

Хью никогда прежде не задумывался, что переживает мужчина, когда его жена собирается рожать. Он не верил, что у него когда-нибудь будет собственная семья. Но теперь при мысли о том, что Джейн, возможно, придется пройти через это, он испуганно вздрогнул.

Хотя Хью полночи убеждал Корта, что женщины рожали детей во все времена, он все же дал себе слово поговорить с Робертом, уткой-хохотуньей, и прямо спросить совета, как «подождать» с рождением ребенка. Если, конечно, Джейн не беременна.

Когда Маккаррик въехал в Лондон, дождь уже прекратился. Нетерпение гнало всадника вперед. Сумеет ли он уговорить Джейн дать ему еще один шанс? От этого зависело его счастье, его жизнь с Джейн, свободная от бесконечных страхов. Хью с усилием сглотнул.

Проклятие! Уэйленд может попросту не впустить его в дом. Отец Джейн и без того сделал для него слишком много, Хью вовек не расплатиться с ним. Черт возьми, Уэйленд — единственный, кто понял, что Хью и Джейн созданы друг для друга, поэтому он и настоял на их браке. Благодаря ему Хью заглянул к себе в душу. Уэйленд заставил его признать очевидное — любовь кДжейн, и… Господь всемогущий… он уберег дочь от помолвки с другим мужчиной.

А Хью отплатил ему тем, что отправил Джейн обратно.

Гости продолжали прибывать. Джейн рассеянно разгладила изумрудно-зеленое шелковое платье. На лице ее застыла фальшивая улыбка. В последние дни Джейн не оставляли тревожные мысли. Прием, затеянный отцом по поводу их с Клодией отъезда, вызывал у нее лишь скуку и раздражение.

Хотя Джейн с кузиной решили отправиться в Италию еще несколько недель назад, отец пользовался любой возможностью, чтобы задержать их и оттянуть отъезд. И все же после бесконечных проволочек ему пришлось сдаться. Кузины отплывали на пароходе утром.

Поступок Хью привел Уэйленда в ярость, но Джейн знала, что отец по-прежнему на что-то надеется. Старик верил, что Маккаррик вернется и брак дочери удастся сохранить. В отличие от него Джейн не обольщалась. Со времени ее приезда в Лондон Хью не прислал ей ни строчки.

При появлений Фредди и Кэндис Джейн заулыбалась совершенно искренне. Она была по-настоящему рада за эту счастливую смеющуюся пару (Фредерик и его возлюбленная смотрели друг на друга с обожанием), вдобавок, увидев их, Джейн в который раз испытала облегчение, оттого что так и не стала леди Уайтинг. Поприветствовав будущих супругов, которые уже вступили в разговор с кем-то из гостей, Джейн тяжело вздохнула.

— Откуда этот тоскливый взгляд, Джейни? — осведомилась Клодия, передавая кузине бокал с шампанским. — Ты же всегда любила пышные приемы.

— Да. — Джейн нравился запах розовых гирлянд, украшавших дом, нравилось яркое сияние люстр и канделябров, брызги шампанского и нежный хрустальный перезвон — подобие мимолетного поцелуя, — когда бутылка слегка касается края бокала.

— Кто-нибудь завел разговор о твоем браке? Джейн отпила маленький глоток и покачала головой:

— Нет. Все ходят вокруг меня на цыпочках, боятся ненароком задеть мои чувства. — Большинство приглашенных — целая толпа родственников и близких друзей — слышали сплетни о скоропалительном замужестве Джейн и о столь же поспешном разрыве с мужем, но никто, кроме лондонских кузин, не отважился подступиться к ней с вопросами.

— Тогда выше нос! Завтра начнется наше грандиозное приключение. Поверить не могу, что мы наконец покинем этот чертов остров.

— Разве тебе не жаль так надолго расставаться с твоим конюхом?

— Сегодня у него в глазах стояли слезы, — потупившись, призналась Клодия. — Был момент, когда я едва не передумала. Но мы ведь не становимся моложе, Джейн.

— Это верно, — вздохнула Джейн.

Вскоре к ним присоединились Белинда и Сэм, и Клодия тотчас принялась их задирать:

— Ну-ка, признайтесь, старые матроны, что завидуете нам. Вы небось и сами не прочь отправиться в путешествие: Мы уезжаем завтра, поплывем навстречу солнцу, отменной кухне и великолепным бравым красавцам…

Джейн нашла глазами отца, стоявшего в другом конце зала. Он лукаво прищурился, и Джейн улыбнулась в ответ. Она пыталась вести себя как ни в чем не бывало, старательно изображая веселость, но отец пристально наблюдал за ней весь вечер, и вряд ли ей удалось его обмануть. Со дня возвращения дочери Уэйленда не покидала тревога. Он долго не соглашался отпустить Джейн в Италию, ей даже пришлось напомнить, что она уже не нуждается в отцовском разрешении.

На лице Уэйленда показалась и тотчас исчезла широкая ухмылка. Толпа гостей вдруг притихла, и хозяин принял серьезный, неприступный вид.

Из холла донесся странный шум. Сначала грохот, потом обрывки спора и, наконец, громогласное «Я пришел за своей женой». За спиной у Джейн кто-то гулко протопал по коридору.

Нет, это невозможно.

— Господи, — прошептала Белинда. — Джейни, что ты сделала со своим шотландцем?

Джейн медленно повернулась, и глаза ее изумленно округлились. Огромный, широкоплечий, Хью загораживал дверной проем. Его одежда промокла насквозь, сапоги были покрыты грязью, а из длинных царапин на шее сочилась кровь — Хью пришлось скакать через лес, и ветки нещадно хлестали его, оставляя отметины на коже. Он сильно похудел, мокрые волосы свисали по обеим сторонам изможденного, покрытого темной щетиной лица.

Джейн растерянно замерла, встретив его взгляд. Черные как ночь глаза Хью горели решимостью. При виде Джейн тело шотландца мучительно напряглось, как перед прыжком.

Все в зале затаили дыхание. Хью молча смотрел на Джейн, казалось, он обратился в соляной столб. Брови шотландца сошлись в одну темную черту.

Наконец его взгляд оторвался от Джейн и метнулся в сторону. Хью заметил роскошное убранство зала и толпу гостей, разряженных в пух и прах.

Его лицо угрюмо вытянулось, плечи распрямились.

Он только что ворвался в зал, заполненный веселящейся толпой, одного этого было довольно, чтобы вогнать Хью в краску. Но он к тому же выглядел как настоящее пугало и наверняка выставил себя на посмешище, смутив Джейн. Хью нервно сглотнул, вытирая рукавом мокрое от дождя лицо.

— Так это и есть муж Джейн, — хихикнула какая-то пожилая дама.

Джейн смерила ее испепеляющим взглядом:

— Заткнись, ради Бога.

«Значит, предстоит еще одно испытание огнем?» Но это уже не имело значения. Хью готов был вытерпеть любую пытку. Он решительно ввинтился в толпу онемевших гостей и под перекрестным огнем любопытных взглядов направился к Джейн.

— Идем, Шине. Мне нужно поговорить с тобой. — Он протянул ей руку.

Кузины Джейн враждебно испепеляли шотландца взглядами. В их воинственных позах читалось предостережение. Хью так и слышал их возмущенное шипение: «Прогони его прочь, Джейни, не вздумай пойти с ним». Но Джейн лишь пренебрежительно отмахнулась.