Черный властелин - Алексей Шеховцов

– С какими силами мой сын предпринял высадку?

– Полторы сотни его лучших воинов, повелитель.

Негус нахмурил брови. План мальчишки мог и сработарь. Риск, да, но… Греческий строй принца уже не раз показал себя именно в обороне. Так что если он нашёл способ пробраться в городскую гавань, то шансы продержаться в порту у него есть. А способ он нашёл – негус вспомнил о множестве лодок, собранных наследником на побережье. Что до риска… Принц может позволить себе много больше, чем правитель, но и неизмеримо меньше, чем простой человек. Негус решал, был ли поступок сына блажью щенка, алчущего славы, или же взвешенным, оправданным шагом.

В случае удачи принц получал многое: славу удачливого полководца, уважение армии и богатую добычу – султан наверняка прихватит своё золотишко, когда будет бежать из города. А главное – война по большому счёту окончится сегодня же. Это действительно цель, стоящая риска. Но почему Ягба не пришёл с этим планом к нему, отцу? Негус вздохнул – нужно быть честным с собой. Принеси принц этот план, то в лучшем случае негус поставил бы одного из своих расов ответственным за выполнение, а скорее всего, просто запретил бы – ибо до сих пор воспринимает наследника как пацана, щенка. Хотя и придётся теперь пересматривать оценку. Удивил старшенький… И по большому счёту он прав – военачальники негуса не готовы к операциям на воде. Слишком чуждая для них стихия. Осталось одно – какого чёрта сын самолично попёрся в бой? Знает же, что место генерала командовать, а не в строю. В обеих схватках, где Ягба успел поучаствовать, он в первые ряды не рвался. Что же потащило его на этот раз? Негус, впрочем, быстро нашёл ответ на этот вопрос. С боевым слоном наследника лучше всех управлялись он сам и его фаворитка. При таком раскладе выбора нет. Мужчине гордость не позволит послать вместо себя женщину, а государь не может позволить появиться слухам, что он, дескать, прячется за бабской спиной. Нелегко, когда дети растут.

– Молодой Ягба запамятовал известить меня о своём намерении возглавить высадку лично.

– Я проведу с ним беседу о необходимости яснее излагать свои планы, негус нагаст. – Духовный наставник принца вовремя вступил в разговор, избавив негуса от необходимости развивать тему прилюдно.

– Хорошо, акабэ сэат. Сейчас же стоит завершить этот штурм. Передайте приказ второму полку возобновить атаку на пролом у ворот. Арабы не смогут отразить этот удар сейчас, когда их последние резервы связаны ещё двумя прорывами. Приказ пятому полку: войти в город через восточную брешь и следовать к порту. Отряду Ягбы Циона потребуется поддержка.

С принцем негус разберётся потом, наедине.

* * *

Колонна султана проделала половину пути в порт, когда её остановило появление богато одетого гвардейца.

– Светоч Ислама! В порту враги!

Султан судорожно вцепился в поводья скакуна. Шайтан! Но как?

– «Звезда Таджуры» горит, но парусные корабли выглядят невредимыми, разве что на «Крыле Пророка», похоже, только что потушили пожар. «Гордость султана» стоит у Рыбацкого ряда, похоже, негры прибыли на ней.

– Не иначе здесь поработало колдовство. Сколько врагов в порту? Одна галера?

– Похоже на то, повелитель. Их немногим больше сотни, и они выстроились у входа на портовую площадь. И ещё…

– Что?

– У негров слон!

Визирь, ехавший подле султана, не смог сдержать испуганного вздоха. Но тут к разговору присоединился капитан дворцовой гвардии.

– Сотня бойцов не страшна. Нас больше, и твои гвардейцы несомненно лучше диких негров, Светоч Ислама. Слон тоже не смертельная угроза… Я сталкивался с этими зверями далеко на Востоке… Их довольно просто отогнать огнём. Нам ведь не нужно убивать животное, а лишь выиграть время для посадки на корабли. Но колдовство…

– Колдовство не страшно. Молитвы имама Юсуфа защитят нас, не так ли, имам?

Следовавшему рядом жрецу ислама оставалось только согласиться:

– Расчисть мне дорогу, мой верный слуга, и ты будешь вознаграждён.

– Идут!

Идут, куда они денутся. Три взрыва – три пролома в стенах, судя по дыму и пыли. И если при целых стенах эфиопская негусовско-завоевательная армия могла бы безрезультатно сидеть до морковкина заговенья, то сейчас арабам определённо придёт кирдык. У защитников гораздо меньше войск, да и качеством они весьма слабоваты, если верить разведке, конечно.

Красиво идут. Даже кони на вид не слишком голодные. А не переоценил ли я боеспособность моей фаланги? Страшновато. Адреналиновый мандраж ничуть не слабее, чем в оба моих «сортирных» боя.

– Полундра! – Сотня лужёных глоток яростно встречает удар врага. Бронза вонзается в плоть, сталкивается с железом. Повсюду крики людей и лошадей, но боевой клич чёрного воинства не утихает: – Полундра!

Нет, вроде не переоценил. Арабы не воспользовались опытом боя в ущелье и тупо ударили в лоб построенной фаланге. И закономерно огребли пиками и зажигалками по самое не хочу. Видно, сильно их прижало. Впрочем, и нам не сладко. Эти арабы куда крепче отряда, встреченного в ущелье. Они чуть не прорвались, пока не подоспели зажигалки. Но «чуть» не считается.

Откатились. Сейчас попробуют сунуться в обход. А фигушки! Там баррикады! И не только они – зажигалок я привёз много, и жареным арабским мясом будет пахнуть и из переулков. А пожары нам только на пользу – труднее будет магометанам зайти во фланг. Всё, сейчас только отстояться до подхода штурмующей армии и можно считать добычу. Эти придурки даже лучников не захватили.

– Принц! – раздаётся вопль над ухом.

Одновременно с криком мощный толчок сшибает меня с ног. Что за… япона мать! Расслабился…! Они на крышах! И лучники у них есть. Спасло только то, что практически весь залп арабов ушёл в слона. В слона… Сердце ухнуло и пропустило удар – там же Симран… Хитрый Глаз трубит – в его шкуру впилось не меньше десятка горящих стрел.

Прихожу в себя от крика Жена – враги спрыгивают с крыш и рвутся в атаку, а мы слишком близко к домам. Я только и успеваю что подняться, а бляхоносец уже закрывает меня собой. Лязг столкнувшихся сабель, вопль – и его противник падает. Не успеваю обрадоваться, как парень схлёстывается с новым врагом, и вот уже мой верный порученец со стоном оседает на землю.

– Ненавижу! – с рёвом я метаю кувалду.

Против лома нет приёма. Если, конечно, лом попал. А я попал. Причём, похоже, во всех смыслах: кувалда осталась в трупе, а на меня прёт очередной воин ислама. Из оружия остался только давешний подарок негуса – кинжал. Пытаюсь изобразить ниндзя и метаю этот самый кинжал, но араб с ухмылкой отбивает его саблей и уже не спеша идёт ко мне. Умирать – так с музыкой.

– Бойся Мбонга!

Дымовая шутиха взрывается на его груди, а я буквально ныряю вперёд. Сабля шипит где-то над головой, и я приземляюсь у ног араба. Изо всех сил бью кулаком вверх. Яростный рык врага сменяется фальцетом. Краем глаза вижу свою кувалду, пока свежеиспечённый кастрат валится на бок, и рвусь к оружию. Шмяк – и нету больше нашего тенора. Жен жив, зажимает рану на ноге, нормально. Осматриваюсь и вижу шагах в десяти ещё пару говнюков. А они боятся! В глазах отчётливо виден страх!