Война Двух Королев - Дженнифер Ли Арментроут

тут мое чертово дыхание перехватило, когда она сделала это снова. Она смягчилась от этого звука. Она тосковала по этому звуку. Я видел это по ее рту и глазам.

Черт побери.

— Я под землей. Не знаю, где именно, но мне кажется… — я подумал о Прислужнице. — Думаю, это часть системы туннелей.

Она сморщила нос.

— Помнишь подземные ходы, которые вели в Редрок с обрывов? Под храмом Теона в Оук-Эмблере тоже были туннели. Довольно большая сеть, которая соединяла замок Редрок и некоторые поместья, — сказала она мне, а затем быстро рассказала, как она это обнаружила. — Они могут быть такими же?

— Может быть. — Моя челюсть сжалась, когда ледяные пальцы коснулись моего затылка. Меня пронзила паника. Я наклонил голову и поцеловал ее. Прикосновение ее губ. Вкус. Она была наркотиком.

— Кас, — прошептала она мне в губы, и все во мне сжалось. — Мы должны поговорить.

— Я знаю. Знаю. — Были вещи, которые нужно было обсудить. Важные вещи. Я хотел знать, какими были ее дни и ночи. Как там Киеран. Я хотел узнать больше о ее осаде Оук-Эмблера. Кого она зарезала… потому что, несомненно, она кого-то зарезала. Многих. Я хотел знать, что с ней все в порядке. Что она не боится. Что она не наказывает себя. Но она была здесь, передо мной, и я чувствовал это, холод, проникающий в мою кожу. Это был всего лишь холод, но один из нас просыпался, и я знал, как быстро это может произойти.

Я снова поцеловал ее.

В этом не было ничего нежного. Я целовал, чтобы почувствовать ее. Чтобы показать ей, как сильно она требовала меня. И когда я провел кончиком языка по краю ее рта, она открылась для меня. Она впустила меня, как всегда, и это было почти так же хорошо, как на самом деле. Почти. Я целовал, пока не почувствовал холодный поцелуй на затылке, а затем поднял голову.

Оцепенение медленно рассеялось из ее глаз, когда она подняла на меня глаза, и я увидел момент, когда она все поняла. Она поняла, что все это подходит к концу.

— Нет, — прошептала она.

Мое сердце разбилось, когда я прижался лбом к ее лбу.

— Мне жаль.

— Это не твоя вина.

Я вздрогнул, понимая, что у нас осталось не так много времени и что есть кое-что, что я должен ей сказать.

— Я знаю, кто такая Избет. Демис.

— Что?

— Ложный бог. Спроси Киерана. Или Ривера. Дракен должен быть старым. Он может знать, в чем ее слабость. Демис — это как бог… но не бог.

— Хорошо. — Она кивнула. — Она также научилась использовать первобытную энергию… не знаю сейчас, из-за того ли, что она такая, или из-за того, что ей сказал Малек. Но будь осторожен. Эта магия — причина смерти дракенов.

— Я всегда осторожен. — Я прижался губами к кончику ее носа, по позвоночнику пробежал холодок, и меня пронзило чувство голода. — Два сердца. Мы — два сердца. — Я провел губами по ее бровям, закрывая глаза. — Одна душа. Мы снова найдем друг друга. Мы всегда будем…

Сон распался, разбился, как бы я ни старался сохранить его вместе, чтобы удержать Поппи в своих объятиях. Я проснулся, дрожа в холодной камере, один и голодный.

***

Поппи

— Демис, — объявила я. За моими словами последовало слабое туманное облако. Воздух не был таким холодным, как на побережье. Скоро, когда мы пересечем границу между Уайтбриджем и Тремя реками, станет теплее, но мы не могли рисковать костром.

Мы были слишком близко к Кровавому лесу.

Это была наша вторая ночь в лагере рядом с проклятыми землями. До сих пор не было никаких признаков тумана или Жаждущих, но удача могла измениться в любую секунду. Поэтому мы отдыхали посменно, и мало кто из нас спал крепко.

Но мне каким-то образом удалось заснуть после шести дней пути. Не доезжая до Кастила девять ночей, я наконец-то задремала. Но я устала. Действительно устала. В такой степени, которая, как мне казалось, не имела ничего общего с нашим тяжелым темпом. Это меня очень беспокоило, а также заставляло думать о том, как я проголодалась за последний день или около того. Как пересохло в горле, сколько бы я ни пила. Мне не хотелось сейчас думать ни о чем из этого, пока я разговаривала с боковой частью повозки.

Ответа не было.

Сдерживая разочарование, я ударила костяшками пальцев по борту.

— Что? — прозвучало в ответ.

— Я только что проснулась, — сказала я, опускаясь на землю возле повозки.

— Хорошо. — Брезент заглушил голос Ривера. — И что мне с этим делать?

— Ей приснился сон, — объяснил Киеран, последовав за мной. Он гораздо грациознее опустился на холодную землю рядом. — О Касе.

— И?

Киеран бросил на меня взгляд, который предупреждал, что он в секунде от того, чтобы опрокинуть повозку. Это было бы забавно, но не стоит последующей драмы.

— Он смог рассказать мне немного о том, где его держат, — сказала я Риверу. — Он под землей и думает, что это какая-то система туннелей — возможно, что-то вроде того, что было в Оук-Эмблере. И он рассказал мне, что такое Избет. Демис. Ложный бог. Он сказал, чтобы я спросила Киерана, но все, что он смог вспомнить, это какие-то сказки старых жен.

Наступила тишина, и я наполовину испугалась, что Ривер снова заснул.

— И что это за байка?

— Мне действительно нужно ее повторять? — спросил Киеран. — В повозке? И почему ты вообще там спишь? У тебя есть палатка, которую ты мог бы поставить.

— Я нахожу палатки… удушливыми.

— Но ты не считаешь, что спать под брезентом — это удушье?

— Нет.

Хорошо. Это не имело никакого смысла, но не суть важно.

— Киеран.

Он вздохнул.

— Неважно. Моя мама рассказывала Вонетте и мне одну старую историю о девушке, которая влюбилась в другого, уже женатого. Девушка верила, что она гораздо более достойна, и поэтому молилась каждый день. В конце концов, явился бог, утверждавший, что он Айос, и пообещал дать ей желаемое, если только она отдаст что-то взамен — первенца в семье. Ее старшего брата. Значит, она должна была убить его или что-то в этом роде. И она убила. Но, конечно, это был не Айос. Это был демис, который обманом заставил ее убить брата или сестру.

— Даже услышав это во второй раз, это все равно не имеет смысла, — сказала я. — Вроде как, я поняла смысл. Ты не можешь заставить кого-то полюбить тебя, верно? Даже бог не может или не должен этого делать.