Горящий берег - Уилбур Смит

— Налей-ка всем, хозяин, — сказал Гарри, наслаждаясь истинно мужским обществом и гордясь тем, что благополучно привел колонну с гор. Его люди охотно окружили стойку бара; когда они приветственно поднимали кружки и улыбались ему, толстый слой пыли, залепившей их лица, трескался, и пыль падала в кружки.

— Минхеер! — едва ополоснувшись после дороги, в дверях салуна появилась Анна. Она стояла, подбоченясь, уперев в бока полные натруженные руки, потемневшее от солнца и ветра лицо пылало неподдельным гневом. — Минхеер, мы попусту тратим время!

Гарри незамедлительно обрушился на своих людей:

— Давайте, парни, у нас полно работы. Хватит отдыхать!

К этому времени уже ни у кого не осталось никаких сомнений относительно того, кто по-настоящему руководит экспедицией. Глотнув напоследок пива, мужчины гуськом потянулись на солнце, стыдливо утирая пену с губ и не смея встретиться взглядом с Анной, когда бочком пробирались мимо.

Пока заправлялись топливом, заполняли водой баки, перепаковывали груз, который растрясло во время перехода, и чинили автомобили, Гарри навел справки в полиции.

Сержант был заранее предупрежден о его прибытии.

— Прошу прощения, полковник, мы ждали вас только через три-четыре дня. Если бы я знал… — Он очень хотел помочь. — Мало кто что-нибудь знает об этой местности. — Он выглянул в окно, выходящее на север, и невольно вздрогнул. — Впрочем, у меня есть для вас проводник.

Он снял с крюка на стене за своей спиной связку ключей и повел Гарри к камерам.

— Эй, ты, swart donder — черномазый негодяй! — гаркнул он, отпирая одну из дверей. Гарри заморгал от растерянности, когда тот, кого выбрали для него в проводники, вышел, шаркая ногами, из камеры и угрюмо оглядел их исподлобья.

Это был злодейского вида готтентот из племени бонделсварт. Он смотрел на пришедших единственным злобным глазом, второй глаз закрывала кожаная повязка. Пахло от него, как от дикого козла.

— Он хорошо знает местность, он вам подойдет, — улыбнулся сержант. — Он там браконьерствовал, добывал рог носорога и слоновую кость, за что мы можем посадить его лет на пять, верно, Кали Пит?

Кали Пит распахнул жилетку и задумчиво почесал волосатую грудь.

— Если будет хорошо работать и понравится вам, может, отделается всего двумя или тремя годами каторжных работ, — объяснил сержант.

Кали Пит между тем нашел что-то в волосах и со щелчком раздавил ногтями.

— А если я не буду им доволен? — неуверенно спросил Гарри.

Слово «кали» на суахили значит «плохой» или «злой», и это не внушало оптимизма.

— О, — небрежно ответил сержант, — тогда не трудитесь возвращаться с ним. Похороните его там, где его никто не найдет, и вся недолга.

Поведение Кали Пита чудесным образом изменилось.

— Добрый хозяин! — завопил он на африкаансе. — Я знаю каждое дерево, каждую скалу, каждую песчинку! Я буду твоей собакой!

Анна ждала Гарри уже на заднем сиденье «форда».

— Куда вы запропастились? — спросила она. — Уже шестнадцать дней моя девочка одна-одинешенька в дикой пустыне!

— Капрал! — передал Гарри Кали Пита под начало старшего унтер-офицера. — Если попытается бежать, — Гарри очень неубедительно постарался изобразить садистскую радость, — застрелите его!

Когда последние дома с белеными стенами и красными черепичными крышами остались позади, водитель Гарри негромко рыгнул и мечтательно улыбнулся, наслаждаясь вкусом пива.

— Наслаждайся, пока можно, — предупредил Гарри. — Не скоро нам снова встретится пивная кружка.

Дорога проходила по берегу. Слева на гладкий желтый песок обрушивался зеленый прибой, увенчанный страусовыми перьями пены, впереди простиралась безликая, наводящая тоску прибрежная полоса, окутанная белесой морской дымкой.

Дорогой пользовались сборщики водорослей — те служили удобрением; но по мере продвижения на север дорога становилась все менее заметной, пока окончательно не исчезла.

— Что впереди? — спросил Гарри у Кали Пита, которого от последней машины привели в голову колонны.

— Ничего, — ответил тот, и никогда Гарри не ощущал в самом обычном слове такую угрозу.

— Отсюда мы сами проложим дорогу, — сказал Гарри с уверенностью, которой не чувствовал. На то, чтобы пройти следующие сорок миль, им потребовалось четыре дня.

Когда-то очень давно в этих местах протекали реки. Добрую сотню лет назад они высохли, но крутые стенки их русел сохранились, а дно было усыпано гладкими булыжниками, похожими на пушечные ядра. То и дело колонна натыкалась на предательски ровные участки земли, где автомобили неожиданно проваливались по самые оси в мягкий песок и их надо было вручную толкать вперед. Попадались в почве и разломы: туда завалился боком один из грузовиков; на второй машине лопнула задняя ось, и автомобиль пришлось бросить вместе с горой багажа. Тот, как выяснилось, был абсолютно ни к чему — все эти палатки, складные стулья, столы, эмалированная ванна, ящики с разным барахлом, которым собирались соблазнять вождей диких племен, и пачки чая, и консервированное масло, и остальное снаряжение, казавшиеся таким жизненно важным, когда его закупали в Виндхуке.

Укоротившаяся и избавленная от лишнего груза колонна продолжала пробиваться на север.

На полуденном солнце вода в радиаторах закипала, поэтому ехали, выпуская пышные струйки белого пара из запасных клапанов. Каждые полчаса останавливались, чтобы дать моторам остыть.

Иногда попадались участки берега, усеянные черными обломками скальных пород, острыми, как ножи. Они легко пропарывали тонкие покрышки. В один из дней Гарри подсчитал, что останавливались пятнадцать раз, чтобы поменять колеса. До самой полуночи над лагерем висел едкий запах расплавленной резины, пока измотанные походом мужчины при свете фонарей чинили рваные камеры.

На пятый день пути разбили лагерь напротив опаленного солнцем голого пика Брандберг — Огненной горы, вершина которой поднималась впереди из багряного вечернего тумана, — а наутро Кали Пит исчез из лагеря.

Он прихватил с собой ружье и пятьдесят обойм с патронами, одеяло, пять бутылок с водой и — в качестве завершающего штриха — золотые охотничьи часы и кошелек в двадцатью золотыми соверенами, которые накануне Гарри положил у своего спального мешка.

В ярости, угрожая застрелить мерзавца на месте, Гарри возглавил карательную экспедицию на «форде». Однако Кали Пит отлично все рассчитал, и в миле от лагеря начались холмы и глубокие ущелья, где не могла пройти машина.

— Пусть уходит, — распорядилась Анна. — Без него мы в большей безопасности, и уже двадцать дней моя дорогая… — Она оборвала фразу. — Надо идти вперед, минхеер, ничто не должно нас задерживать. Ничто.

Продвигаться вперед с каждым днем становилось все труднее, все мучительнее и тяжелее.