Водопад - Иэн Рэнкин

– Ах, Конор, Конор… – негромко проговорил Ребус и ниже наклонил голову, чтобы прохожие не заметили слез, навернувшихся ему на глаза.

– Рад слышать тебя, Шивон, – сказал Фермер Уотсон, когда она позвонила ему домой. – Как дела?

– Все в порядке, сэр, спасибо. А как у вас?

– Какие у меня могут быть дела? Я же на пенсии, или ты забыла?…

– Я помню, сэр, и хочу извиниться, что нарушила ваш покой. Дело в том, что я… я хотела попросить вас об одном одолжении… – Шивон прикусила язык: ее последняя фраза прозвучала совершенно по-ребусовски, но Уотсон, казалось, ничего не заметил.

– Когда ты станешь немного постарше, Шивон, – сказал он, – ты поймешь, что человек может радоваться, когда кто-то нарушает его покой… Ведь только тогда он может быть уверен, что его покой еще не стал вечным!… – И Фермер Уотсон громко рассмеялся, давая понять, что шутит, но в его голосе Шивон послышались невеселые нотки.

– Да, я знаю: очень важно, чтобы человек до конца оставался… – Она осеклась, сообразив, что говорит что-то не то. – Я имела в виду активный образ жизни и все такое…

– Да, мне это уже говорили. – На этот раз смех Уотсона прозвучал еще более искусственно, чем раньше. – Интересно узнать, какое занятие ты мне предложишь?…

– Ну, я не знаю… – Шивон беспокойно заерзала на сиденье. К такому повороту беседы она была не готова, и Грант, внимательно наблюдавший за выражением ее лица, вопросительно поднял брови. Он сидел напротив нее в кресле, которое позаимствовал у Ребуса, но Шивон только сейчас заметила, что оно очень похоже на то, что стояло когда-то в кабинете Уотсона.

– Может быть, гольф?… – предложила она, отмахнувшись от Гранта.

– Я всегда говорил, что эта возня с мячом и колышками только мешает хорошей прогулке, – сказал Уотсон.

– Гулять, я думаю, тоже полезно…

– Правда? Спасибо за напоминание. – Теперь в голосе Уотсона прозвучало явное раздражение, словно Шивон ненароком задела его больное место.

– Так вот, насчет одолжения… – вернулась она к началу разговора.

– Давай, выкладывай побыстрее, пока я не отправился в парк – бегать от инфаркта.

– Понимаете, мне нужно найти ответ на один вопрос… Это что-то вроде головоломки, понимаете?

– Пока нет. Ты что, кроссворды на работе решаешь?

– Вовсе нет, сэр. Это… имеет отношение к делу, над которым мы работаем. Филиппа Бальфур ответила на несколько таких вопросов, и теперь мы пытаемся сделать то же…

– Ну а я-то чем могу помочь? – Уотсон успокоился и… заинтересовался.

– «Корявое начало стало мечтой масона», – процитировала Шивон. – Нужно отгадать, что это может значить, и мы подумали – это может иметь отношение к масонским ложам, ритуалам и прочему.

– И кто-то сказал вам, что я – масон?

– Да.

Фермер Уотсон немного помолчал.

– Погоди немного, я схожу за карандашом и бумагой, – сказал он. Потом Уотсон заставил Шивон повторить предложение и тщательно его записал.

– Слово «масон» написано со строчной буквы или с заглавной? – уточнил он.

– Вообще-то со строчной, но особого значения это не имеет. Вопрос поступил по интернету, а те, кто пользуется сетью, часто пренебрегают прописными буквами и знаками препинания.

– Понятно, а то я было подумал, что может иметься в виду вино «Пол-Массон».

– Я подумаю над вашей версией, сэр, – сказала она. – Впрочем, фамилия Массой, кажется, пишется с двумя «с».

– Подумай, Шивон, и я тоже подумаю. Кстати, масоны – это «Вольные каменщики», так что, возможно, речь идет о каком-то здании.

– Вот это ценная идея, сэр.

– В общем, будем думать, – заключил Уотсон. – Ты сейчас в Сент-Леонарде?

– Так точно, сэр!

– Я тебе больше не «сэр», Шивон. Ясно?

– Ясно… сэр. – Она улыбнулась. – Извините, я слишком привыкла.

Фермер Уотсон как будто немного повеселел.

– Я позвоню, если что-то забрезжит, – пообещал он. – Кстати, как там судьба вашей подопечной? Еще не прояснилась?

– Пока нет, сэр, хотя все мы выкладываемся на полную.

– Еще бы вы не выкладывались! Как там Джилл, справляется?

– Вполне. Она способный руководитель.

– Попомни мои слова, Шивон, Джилл на этом не остановится, она пойдет дальше. А тебе не мешало бы кое-чему у нее поучиться.

– Возможно, вы правы, сэр.

– Ладно, Шивон. До свидания. Передавай всем привет…

Шивон положила трубку и посмотрела на Гранта.

– Он обещал подумать, – сказала она.

– Великолепно! Почему ты не сказала, что мы должны дать ответ к определенному сроку? Старик может думать неделю, а часики-то тикают!…

– Ладно, умник, давай послушаем твою гениальную идею!

Грант смерил ее взглядом, потом начал загибать пальцы:

– Во-первых, вся строка в целом напоминает мне цитату из какого-то литературного произведения, возможно даже из Шекспира. Во-вторых, словосочетание «корявое начало» звучит… достаточно коряво, так что в нем может заключаться двойной смысл. В-третьих, мне почему-то кажется, что речь здесь идет не о масонах, а об обыкновенных каменщиках. О чем может мечтать каменщик? О деньгах. А что приносит каменщикам самые большие деньги? Разумеется, обустройство могил, изготовление надгробных памятников, склепов и прочего. Кирпичная кладка плюс резьба по камню приносят такие деньги, которые нам с тобой и не снились…

– Резьбой по камню занимаются скульпторы, – возразила Шивон.

– Я трактую понятие «каменщик» максимально широко, чтобы ничего не упустить. В эту категорию, по-моему, нам следует включить всех, кто работает с камнем как с материалом, способным воплотиться в нечто прекрасное… или дорогостоящее.

– В таком случае речь идет о статуе Давида, – фыркнула Шивон. – Если память мне не изменяет, Микеланджело высекал ее не то двадцать, не то сорок лет. Начало, безусловно, было довольно корявым, но зато в итоге получилась именно «мечта масона».

– Ты все шутишь!… – обиделся Грант. – А между тем…

– Да-да, «часики тикают», я помню… – Шивон поспешно кивнула. – Твоя идея насчет надгробных памятников, она… довольно оригинальна – я об этом не думала. Но если речь идет о памятнике, хорошо бы узнать, на каком он кладбище. – Она снова взяла в руки листок бумаги, на котором был записан вопрос. – Насколько я вижу, здесь никакой географической привязки нет.

Грант кивнул:

– Да, эта задачка совсем иного порядка. – Он покачал головой. – Почему-то в слове «коряво» мне мерещится «явор»…

Шивон нахмурилась.

– Что нам это дает?