Третья жертва - Лиза Гарднер

По-прежнему ничего.

Сэнди перевела дух.

– Бекки понемногу оправляется. У нее теперь новая мягкая игрушка. Котенок, белый с серым. Сам знаешь, как она любит кошек. Вообще-то мы, наверное, и настоящего заведем. Как тебе это? Твой отец полагает, что уж как-нибудь это переживет, а Бекки клянется и божится, что сама будет за ним ухаживать и что его никто даже не заметит. Нам придется, конечно, сходить в приют для животных – выбрать котенка, и я не уверена, что Бекки справится. Она, как только увидит какое-нибудь животное, сразу же готова притащить его домой. В конечном счете у нас здесь целый зоопарк будет. Можешь представить отца в окружении собачек и кошечек?

Молчание.

Щипало в глазах. Сэнди с трудом сдерживала слезы.

– Мне так хочется тебя увидеть, Дэнни. Я по тебе скучаю. Очень-очень. Знал бы ты, сколько людей верит в твою невиновность… В церкви уже начали собирать средства на оплату адвоката. Твои бабушка и дедушка заходят каждый день, помогают чем могут и все время твердят, что ждут не дождутся, когда это недоразумение разрешится. Соседи приносят угощение. А вчера нам принесли совершенно новую Библию! Дэнни?

По-прежнему никакого ответа.

Она тихо вздохнула.

– Я скучаю по тебе. Как бы мне хотелось крепко-крепко обнять тебя прямо сейчас, поцеловать в макушку… – Говорить становилось все трудней. – Все поправить… Потому что я знаю, что бы там ни случилось, ты сделал это не нарочно. Ты славный мальчик, Дэнни. Ты мой мальчик, и я очень-очень тебя люблю.

Опять тишина. Сэнди больше не могла; своим молчанием сын разбивал ей сердце. Она уже собиралась повесить трубку, когда Дэнни наконец заговорил.

– Так шумно, – пробубнил он. – И этот ужасный запах. Не как в кино. Я спустил курок. Так шумно.

– Дэнни?

– Они так дергались. Шкафчики распахнулись. Люди падали. Так шумно. Я сделал плохое, мамочка! – Голоса у него сорвался. – Такое плохое!

Сэнди почувствовала, как сдавило грудь. Она подозревала, ждала, что это придет, и все равно – произнесенные вслух, эти слова, которых она так боялась, едва не разорвали ее надвое. Она беспомощно прошептала:

– Мне жаль, дорогой. Мне жаль, что так вышло.

– Шумно. Так шумно…

– Дэнни?

– Он меня убьет.

– Кто, Дэнни? Мы хотим помочь тебе…

– Я хочу умереть, мамочка. Мне так хочется лечь и просто… умереть.

– Не говори так! Ты еще совсем ребенок, ты совершил ошибку. Это все тот человек виноват. Он тебя втянул, Дэнни. Разве ты не понимаешь? Он манипулировал тобой. А теперь скажи нам… кто он? Пожалуйста, Дэнни.

Но Дэнни уже снова взял себя в руки. Она слышала, как стихает его неровное дыхание, потом в трубке засопели – судя по всему, он вытер нос тыльной стороной ладони.

– Не могу, – сказал ее сын наконец на удивление взрослым, твердым голосом. – Я ничего не могу тебе сказать. Потому что я офигенно умный!

Суббота, 19 мая, 6:35

Куинси уже проснулся и был на ногах, когда рядом с кроватью пронзительно заверещал старенький дисковый телефон. Сначала он вздрогнул от этого звука, потом пришел в замешательство. Никто не звонил ему сюда. Бюро использовало его мобильный, а местные – то есть Рейни – похоже, предпочитали являться лично. И тут Куинси поразила новая мысль. Он застыл в ванной у раковины: одна половина лица все еще в пене, другая – чисто выбрита.

Телефон затрещал снова.

Забавно, но Пирс не мог заставить себя сдвинуться с места.

Он был так уверен, что этот звонок поступит на мобильный. Видит бог, он жил и дышал через эти цифровые линии. Но он сообщил в Бюро и гостиничный номер, и если Бетти попросила кого-то из персонала больницы разыскать его…

Телефон продолжал трезвонить. Усилием воли Куинси принудил себя подойти.

Это заняло не больше полминуты. Все было именно так ужасно, как он и боялся, и столь же просто, как он и предполагал. Не мог бы он приехать в больницу. Они бы отключили приборы и аппараты искусственной вентиляции легких. Все может закончиться очень быстро – или очень медленно. Тут не угадаешь.

Куинси начал собирать вещи. Комок белой пены шлепнулся на сумку; он понял, что так до конца и не добрился, и вернулся в ванную.

Нужно было сделать несколько звонков. Первые два-три, в Квантико, не представляли проблем. Но вот последний, Рейни… тут он растерялся. Его экспертные знания относились к профессиональному миру; в вопросах личной жизни ему еще многому предстояло научиться.

Здесь в нем нуждались. Ситуация развивалась стремительно; когда имеешь дело с изощренным убийцей, сначала все бывает плохо, и лишь затем – лучше. Он поймал себя на том, что думает о Джиме Беккете и молодой, красивой полицейской, чья попытка остановить серийного убийцу не задержала его даже на шаг. Он так надеялся, что здесь до этого не дойдет…

Да и Рейни нуждалась в нем. Она стойкая, никогда не унывает, но сейчас ей выпало такое, через что проходить в одиночку не следует. Прошлой ночью, перед тем как она набросилась на него, он заметил боль в ее глазах. Еще немного, последний рубеж – и она будет готова открыться полностью. Пирс хотел быть здесь, когда это случится. Между ними началось нечто редкое и особенное. Видит бог, на своем жизненном пути он встречал не так много людей, которые могли бросить вызов и одновременно увлечь.

Вот только семья тоже в нем нуждалась, и, как это случалось часто, он не мог находиться сразу в двух местах. Куинси не был суперагентом или суперотцом. Он был всего лишь человеком, ведущим сложную жизнь, и иногда он подводил тех, кого любил.

Рейни крепче Бетти, подумал Пирс. И прошла полевую подготовку. Слабое утешение, но что есть, то есть.

Куинси взял телефон и набрал номер. Рейни ответила на пятом гудке, когда он уже хотел отключиться. Голос шел как будто издалека и звучал почти незнакомо.

– Рейни? Прости, не разбудил?

Она пробормотала что-то, скорее похожее на «да».

Куинси подождал и, когда она ничего не добавила, пошел по более простому пути, поскольку на другие варианты не было сил.

– Рейни, мне нужно срочно вернуться в Вирджинию.

Ошеломленное молчание. Чего и следовало ожидать.

– Только что звонили из больницы, – продолжал Пирс с удивившим его самого спокойствием. – Судя по всему, Бетти согласилась отключить ее от системы жизнеобеспечения. Она уже подписала документы на передачу органов Мэнди, и есть люди, которые их ждут. Мне… пора…

Рейни не ответила.

– Я вернусь, – быстро добавил Куинси. – Вчера я отослал сабо в криминалистическую лабораторию и попросил, чтобы этим занялись в первую очередь. На месте смогу поднажать еще.