Невменяемый скиталец - Юрий Иванович

— Хм! А сам додуматься не можешь? Раз скрывал, значит, так надо. И смотри не проболтайся! Видишь, что на дорогах творится? И так у них вон какая силища оказалась, а если бы обо мне знали? В два раза больше бы разбойников наняли. Так что…

Возница закончил обмывать успокоенного Зарината, метнулся во внутренности повозки и принес новый комплект одежды:

— Пусть одевается. Сейчас чуть отъедем в сторону и устроим ужин вместе с починкой. Все-таки повозка немного пострадала.

После чего поспешил на помощь герцогине, приведшей похасов, и стал накидывать на животных упряжь. Чуть позже вернулся весьма довольный Ранек.

— Крестьяне все равно собирались вскоре становиться на привал, — рассказал он, — так что устроим совместный лагерь неподалеку, можно сказать, прямо здесь. Они вон уже съезжают в поле. Потом помогут нам уложить тела на трофейную повозку и доставят их завтра в город для опознания. За эти услуги я им пообещал отдать за полцены и карету, и повозку вместе с конями.

— А не жирно будет? — сразу возмутилась Вилейма. — Ты, наверное, вообще за треть договорился?

— Да какая разница! — уже намного тише зашептал мэтр, вплотную приблизившись к своей сановной покровительнице. — Оно нам надо — возиться с трофеями да разбираться с дознавателями? Стоит ли привлекать к себе внимание? Забыли, что нам спешить надо, если мечтаем выступить в Поднебесном саду? Там для нас все двери рая откроются, а вы тут о какой-то паре кляч переживаете.

— Ладно, уговорил… О! А чего там ищет наш убийца колдунов?

Она указала на бродящего среди трупов Зарината. Тот с отсутствующим видом, так и не приходя в полное сознание, выискивал среди трофейного оружия то, что ему нравилось, потом относил к бочке в водой и остатками жидкости смывал кровь и гарь.

— Может, его опять «взбодрить»? — предложил Ранек.

— Почему бы и нет? — пожала плечами герцогиня. — Может, хоть теперь что-то умное скажет. — Затем напряглась и с явным удивлением ничего не дождалась. Попробовала еще раз и только потом тяжело вздохнула: — Что-то не получается. Сил на структуру вроде хватает, а вот сама волшба не срабатывает.

— Может, ему вообще остатки мозгов молниями выжгло? — предположил возница. — Ведь его так прожарило, что мне показалось, и подметок от сапог не останется.

— Ага, а ему хоть бы хны, — почесал в сомнении затылок Ранек. — Может, мы вместе попробуем его подстегнуть?

— Давай, — без энтузиазма согласилась Вилейма.

Но даже строенные усилия ничего не дали. Немало этому подивившись, Эль-Митоланы списали все на свою усталость, отвергая окончательное «выжигание мозгов», как предполагал вначале Цай.

А хождение Зарината по полю боя закончилось тем, что он опять полностью себя экипировал. Даже нашлись два отличных меча, хоть и смотрелись они на нем из-за разных ножен несколько несуразно. На что и обратил внимание Уракбай:

— Зар, дружище, у тебя мечи разные. Так воины не ходят. Надо одинаковые искать.

Бывший десятник в ответ только поправил пояс с мечами. Тогда опекун стал настаивать немного по-иному:

— Заринат, подари мне один меч. Видишь, у меня нет ни одного.

И так повторил эту фразу несколько раз в разных вариантах. Теперь уже подопечный сообразил, как ответить:

— Заринат — воин. Самый сильный воин. Заринат хорошо сражаться. Заринат кушает и имеет два меча.

Следуя такой железной логике, следовало как можно быстрей накормить «сильного воина» и не вздумать отбирать у него оружие. Однако оба колдуна уставились на свою покровительницу с немым вопросом. Та долго не раздумывала:

— То, что я сегодня увидела, меня поразило настолько, что я сама готова его вооружить до зубов чем угодно. Мне кажется, мы от его руки не пострадаем.

— Ну да, — согласно закивал старший по рангу комедиант _ Такого поглотителя молний мне тоже не довелось встречать.

— Да молнии — это ерунда, хотя тоже чудо, — в каком-то трансе пробормотала герцогиня. — А вот то, как он сражается, действительно впечатляет. Такого ни один человек не вытворит… Разве что только один… Но тот давно покойник…

Собранная Хозяевами Долины армия насчитывала полную сотню Эль-Митоланов, сто девяносто обычных воинов и пять лучших воспитанников гладиаторской школы. Вернее, не самых лучших, а самых преданных и надежных. При всей своей ненависти к преподавателям или тяжким юношеским будням среди усиленно муштруемых воинов встречались и такие — с полностью искаженной психикой и диким желанием выслужиться любой ценой. Пусть даже при этом зубами перегрызать глотки своим товарищам по казарме. Такие могли при определенном науськивании со стороны личного воспитателя и мать родную на куски порезать без малейшей заминки. Конечно, если бы ее узнали и вспомнили. Так, по крайней мере, об этой пятерке думали все.

Потому что за шесть-семь лет из памяти детей старались выжечь все воспоминания как о доме, так и о привычной спокойной жизни. Альтернатива существовала лишь одна — только убийства, только кровь, только попытка выжить любой ценой. И порой за этой альтернативой несчастные гладиаторы переставали осознавать, кто их истинные враги. Истина терялась во тьме лжи, ненависти и предательства, в итоге получились тупые, жестокие монстры, которые слушались только команды своего личного воспитателя.

Именно такими и были пятеро гладиаторов, взятых в поход по уничтожению разбойников. Самая старшая из них достигла почти восемнадцати лет и считалась никем не победимой воительницей из когорты Несущих Мрак. К ней в последнее время даже по имени никто не обращался, только по официальному титулу гладиатора. Да и репутация у нее была самая гнусная. Даже оголтелые садисты и любители поиздеваться над своими жертвами старались держаться от Несущей Мрак как можно дальше. Потому что она с удовольствием питалась горячей кровью умирающих и творила вообше жуткие в представлении даже гладиаторов вещи с обескровленными останками.

Четверо остальных относились к Сестрам и Братьям Смерти, да и возраст их только подходил к шестнадцати годам. За плечами у каждого осталась кровавая дорога из трупов товарищей по казарме, с которыми жребий сводил в бою, приговоренных к казни преступников и длинной вереницы растерзанных порой голыми руками диких животных. Причем не всех соперников приходилось убивать на огромной арене, частенько доводилось сражаться насмерть в грязных борделях, не подходящих для изысканной публики сараях, а то и вообще на слегка расчищенном, магически огороженном пространстве. В общем, везде, куда приводил на жестком магическом поводке личный воспитатель и давал единственную команду: «Убей!»

Тела всех пятерых были покрыты десятками страшных шрамов, на которые врачи при казармах никогда не желали тратить своего времени и усилий. По всеобщему мнению, скрытое под одеждами исполосованное тело любого гладиатора являлось визитной карточкой лучших, самых дорогостоящих воинов. Потому что и на этой торговле телохранителями Хозяева Долины неплохо зарабатывали. Конечно, избавиться от всех шрамов шанс оставался, но только для тех, кто выживет и станет Эль-Митоланом. А ведь до обряда Воспламенения крови еще надо было просто дожить. А еще раньше надо умело скрыть свои Признаки, которые появляются, как правило, в двенадцатилетнем возрасте. Потому что, если кто-нибудь узнает, что ты будущий колдун, за твою жизнь в казарме и гроша ломаного не дадут. Сами товарищи удавят из зависти.