Улитка - Эльга Мира

– В следующий раз, когда решишь морочить кому-то голову, по крайней мере, научись это делать с умом, – холодно отчеканила Сиси и положила трубку.

ГЛАВА 4

Это произошло в последнюю субботу месяца. Помню тот день до мельчайших подробностей, словно все случилось вчера. Проснувшись довольно поздно, я решила не торопиться с подъемом – вылезла из кровати только часам к одиннадцати. За окном после ночного дождя распогодилось, и мне во что бы то ни стало захотелось прогуляться. Через три недели заканчивался мой контракт с издательством – больше меня в Вене ничего не держало. Дней пять назад, общаясь по скайпу с семьей я, наконец, решилась признаться в том, что снова одна.

– Мы с Эриком расстались. Извините, что вновь не оправдала ваши ожидания. Вот такая непутевая у вас дочь.

– Возвращайся домой. Мы по тебе соскучились, – ласково улыбнулся отец.

– Хочешь, я приеду и заберу тебя? – предложил брат.

– А знаешь, хочу! – засмеялась в ответ, впервые осознав, у меня есть своя настоящая семья.

Эти простые слова наполнили смыслом мое дальнейшее пребывание в чужой стране.

Ну что ж, суббота! Впереди прекрасный день, обещающий множество незабываемых моментов. Стефания на рынке, дети на улице. Я голышом пробежалась в ванную и обратно. Легкий завтрак – и вот уже несусь по лестнице. Выбежала из подъезда, вдохнула полной грудью свежий воздух. Мир! Будь ко мне сегодня щедр! После великолепной прогулки ноги сами принесли меня в кондитерскую. При мысли о шедеврах кулинарного мастерства, которые хранила в себе обитель моей тайной страсти, по спине побежали сладостные мурашки. Часом позже, с трудом переступив порог заведения, я медленным шагом направилась домой, чтобы зарядить севший телефон.

Когда я подходила к квартире, недоброе предчувствие наполнило сердце необъяснимой тревогой. По радостному визгу ребят мне стало ясно – у нас непрошеный гость. С того дня, когда Джу вышел из моей комнаты, мы больше не общались. Однажды в порыве безграничной тоски я набрала его номер, но женский голос бесстрастно сообщил: «Абонент временно недоступен». Потом я испугалась, что увидев мой пропущенный звонок, он обязательно перезвонит. Но Джудит не сделал этого…

– Привет. – Он прислонился к косяку кухонной двери.

– Привет, – обронила я, почувствовав, как хорошее настроение медленно растворилось в воздухе.

– Хорошо выглядишь, – приветливо улыбнулся Джу.

– К сожалению, не могу сказать о тебе того же.

Вздохнув, он отвел в сторону глаза.

Что-то в Джудит изменилось… Вроде бы заострились черты лица. Но оно было все таким же красивым, особенно в образе грустного пилигрима! Сможет ли выдержать моя душа новое расставание? Мое – не знаю, а вот Стефания, если увидит его сейчас здесь, точно не отпустит.

– По какому поводу к нам? – нетерпеливо спросила я.

– Ребята бегите к себе, мы еще поболтаем, – сказал Джу, ласково подмигнув расстроившейся Гретте.

Дети ушли, а мы остались «пустынно» стоять друг против друга. Обняться бы крепко, прижаться щеками, гладить волосы, держаться за руки. Но это уже сделают другие Джудит и Свята, в каком-то из параллельных миров.

– Один из моих бывших любовников месяц назад умер от СПИДа.

– Сочувствую. Что-то еще?

Джудит молча уставился на меня. От его взгляда у меня волосы зашевелились на голове от ужаса.

– Ты же говорил, что всегда предохраняешься?! – прошептала, дрожа.

– Слепая вера в себя порой заставляет нас помышлять, что мы боги, но увы! – прошептал он потухшим голосом. – Я думаю, тебе нужно сдать кровь на анализ.

Меня начало лихорадить.

– Боже мой, какой ты козел! Какие же вы все козлы! – Обеими руками я схватилась за голову.

Джудит бросился ко мне.

– Не подходи!

Я больше не могла его слушать, не могла выносить его присутствие. Любовь к юноше, который так долго пленил мое сердце, высосала из меня все соки, превратив жизнь в руины.

– Когда же все это закончится! – простонала я сквозь слезы и, выскочив из квартиры, гулко хлопнула дверью.

Сбежав по лестнице, помчалась по улицам.

Задыхаясь от чувств, я спотыкалась и падала на мостовую.

Вставала и снова бежала дальше.

Гнала, не останавливаясь, подстегнутая собственным страхом.

А вокруг гудели машины и визжали трамваи.

Неслись лошади – галопом, аллюром и снова галопом.

Раз-два-три. Раз-два-три. Город двигался в ритме венского вальса.

Но вдруг – в один миг – все смолкло. Наступила гробовая тишина. И в этой тишине исчезло время. Остановился трамвай, замерла в небе птица, солнечный свет застыл прозрачными полосками. С дерева лист слетел – кто-то ушел…

…Когда дует ветер, мы ежимся, бурча, когда выходит солнце, мы подставляем ему свои лица, жмурясь от удовольствия. А когда мы слышим тишину, нам кажется, что мы умерли. Боясь тишины, мы принимаемся громко кричать, топать ногами, хлопать в ладоши, только бы избавиться от гнетущего молчания, только бы заполнить пустоту внутри.

И вот мы шумим, но тишина все так же безмолвна. Она вслушивается в саму себя, но ничего не слышит. Глухая тишина – древняя, как вечность. Тишина и Вечность. Как должно быть скучно им, двум беззубым старухам! Как давно они надоели себе и друг другу! И как же им, право, надоели эти жалкие людишки, что боятся одной и тщетно надеются устроиться в другой…

ГЛАВА 5

В тот вечер я видела Джудит в последний раз. Где-то между моим бегом по бульварам и странным безмолвием природы он на сумасшедшей скорости врезался в опору моста. Официальная версия полиции – «не справился с управлением». Дело закрыли без особых проволочек. А я не собиралась уведомлять полицию о записке, что нашла в своих вещах спустя какое-то время. Так что, кроме меня, никто так и не узнал, что Джу покончил с собой.

Вернувшись с места ДТП в шоковом состоянии, Роберт и Ян подавленно рассказывали, что тело в самом прямом смысле собирали по кускам. Помню удушье и гул в голове, помню жуткую до приступа тошноты мысль: «Никогда больше не встретимся», помню свои беззвучные крики в темноте одиноких ночей…

Похоронили парня на небольшом кладбище под Веной. На церемонию я не пошла, не смогла. Говорили, что обычно бесстрастная Сиси потеряла сознание, увидев обезображенное до неузнаваемости лицо друга, а Роберт после запил на несколько месяцев. Однако не прошло и полугода, как все забыли о трагических событиях. Что поделать, жизнь идет своим чередом. И даже те немногие, кто втайне от всех вздыхал при воспоминании о звонком смехе и безрассудных выходках красивого сердцееда, все чаще стали посматривать в сторону других парней. Лишь Стефания каждым воскресным днем становится собеседницей молчаливому обелиску. Отцу Джудит никто так и не сообщил. Попросту потому, что никто, кроме меня, не знал о странном стареющем гее с озера Вертер-Зе. Мне же не хватило сил…